Галобионты
Шрифт:
– Ну и дура, – бросил Герман, снова заводя мотор.
– Не пойму, зачем надо было поднимать такой крик, – прерывающимся голосом заговорила Елена, – мог бы просто спокойно сказать, что не хочешь, чтобы я курила.
Герман не удостоил ее ответом. Елена притихла, вжавшись в сиденье. Ее снова охватила тревога. Несколько раз женщина порывалась спросить о чем-то Германа, но, так и не решаясь, хранила напряженное молчание.
Ветер, рвущийся в окно, становился все свежее, возвещая о приближении моря. Впереди показалась
– Куда теперь? – спросил Герман.
– Направо, – тихо ответила Елена.
Он бросил на нее косой взгляд.
– Что с тобой?
– Ты еще спрашиваешь! – в ее голосе уже в который раз за этот долгий день зазвенели слезы. – Наорал на меня, как на собаку, а теперь спрашивает. Я для него вся выкладываюсь. Весь город пешком прошла, машину добыла, ездить научила, а он…
– Положим, машину ты не только для меня добывала, – хмуро усмехнулся Герман, – я прекрасно видел, как ты переглядывалась со своим приятелем.
– Ну и что! – не растерялась Елена. – Что я, не имею права что-то урвать себе, если ты деньгами разбрасываешься, а мне сапоги купить не на что.
– Тебе нужны деньги?
– А кому они не нужны? Тебе, что ли?
Видимо, Елена и впрямь здорово разозлилась, впервые она говорила с ним так дерзко. Как ни странно, это ему даже понравилось.
– Я думаю, деньги мне не скоро понадобятся. Когда все закончится, я отдам тебе все, что у меня осталось.
Это обещание одновременно и ободрило, и встревожило женщину.
– Ты о чем? – спросила она.
– О тебе и обо мне.
– Послушай, я как раз хотела тебя спросить, что ты собираешься делать?
– А разве ты сама не знаешь?
– Я сначала думала, ты просто хочешь подышать свежим воздухом, устроить что-то вроде пикника. А теперь мне кажется, что у тебя на уме совсем другое.
– Почему ты так решила?
– Не знаю, – Елена пожала плечами, – мне так кажется.
– Успокойся, ничего плохого с тобой не случится. Все будет так, как ты и предполагала.
– А как я предполагала?
Герман промолчал.
– Сейчас будет еще один поворот и пойдет грунтовая дорога. Нужно свернуть туда, – пробурчала Елена недовольным тоном.
– Сколько еще ехать?
– Километров пять или даже меньше.
Грунтовая дорога вся была испещрена рытвинами и колдобинами. Машину трясло так, что, казалось, она вот-вот развалится на части. Но этого не произошло. Они благополучно добрались до берега моря, как раз в том месте, где был гигантский искусственно сооруженный мол.
– Брр, холодно, – поежилась Елена.
Герман выскочил из машины и, скидывая на ходу обувь и одежду, побежал в воду. Холодные волны приняли его в свои объятия. Он нырнул и проплыл под водой с десяток метров. Все его тело пронизало бодрящим оживляющим холодом. Он наслаждался.
Накупавшись вдоволь, Герман поплыл к берегу. Елена стояла у самой кромки, то и дело отбегая назад, чтобы не промочить ноги.
– Наконец-то! – воскликнула женщина, когда он показался неподалеку.
– Иди сюда! – позвал Герман, который в этот момент чувствовал себя по-настоящему счастливым.
Она покачала головой.
– Я не могу! Вода слишком холодная!
Он вышел на берег. Елена подалась ему навстречу.
– Какой ты мокрый! – она прижалась к нему, обхватив руками его шею.
Он нашел ее губы и впился в них долгим поцелуем. Потом поднял Елену на руки и понес к морю.
– Что ты делаешь! – закричала она, когда она оказалась в воде по пояс.
Не отвечая, Герман принялся стаскивать с женщины одежду. Елена забилась в его руках, пытаясь вырваться.
– Не бойся, – прохрипел он, – все будет хорошо.
Она притихла, поняв, что бороться с ним бессмысленно.
– Только не бросай мою одежду в море, – взмолилась Елена.
Он швырнул джемпер и брюки на песок, кроссовки к тому времени были безнадежно потеряны. Та же участь вскоре постигла и белье женщины. Елена дрожала, словно в лихорадке. Его тоже трясло. Он сжимал в своих железных объятиях хрупкое тело женщины, заставляя ее вскрикивать от боли. Но он уже полностью утратил контроль над своими чувствами, превратившись в безумного зверя. Он хотел обладать этой женщиной и никакая сила не могла остановить его.
Спустя минуту раздался горловой звук, он ослабил хватку. Елена, почти потерявшая сознание от боли, холода и ужаса, поняв, что Герман сделал свое дело, снова принялась отбиваться от него. Он выпустил женщину. Она кое-как добралась до берега, нахлебавшись при этом воды и в изнеможении опустилась на холодный песок.
Оставаясь в воде, он думал о том, что это свершилось. Теперь он сможет сказать Хозяину, что смог обладать женщиной. Почему-то эта мысль была первой, которая пришла ему в голову после того, как он испытал то, о чем мечтал столько времени.
Он медленно вышел из воды и направился к лежащей женщине. Склонившись над ней, он взял ее за руку. Елена была жива и даже пребывала в сознании.
– Пусти меня, – простонала она, вырывая руку.
Он отпустил ее. Нашел одежду и накинул на нее джемпер. Елена сразу встрепенулась. Принялась облачаться в промокшие вещи. Ее зубы отбивали мелкую дрожь. Рукав джемпера перекрутился, Герман наклонился, чтобы помочь ей.
– Убери от меня руки! – взвизгнула Елена.
Она вскочила на ноги и побежала к машине, так и не надев джемпер. Герман последовал за женщиной. Рыдая, Елена села за руль и попыталась завести автомобиль. Но ключ никак не желал попадать в скважину замка зажигания и, наконец, вывалился из ее дрожащих пальцев. Герман обошел „Ниву“ и сел рядом с женщиной.