Галя не в себе
Шрифт:
Через месяц после того разговора к Гале домой влетела взмыленная Мариночка; сомнений быть не могло: у нее новости первостепенной важности.
– Так, подруга, мне нужно тебе кое-что рассказать. Ты только сядь и постарайся не злиться.
– Что ты опять натворила?
– Я? Я – ничего. Когда я вообще что-то творила? – с блаженной невинностью спросила Марина.
– Да говори уже, че там у тебя.
– Короче. Сижу я такая на работе, покупателей сегодня дофига было. И заходит, угадай, кто?
– Откуда мне знать. Ты что, пришла, чтоб загадки мне загадывать?
– Ладно-ладно. Заходит твоя любимая Анжела, потом у нее звонит телефон, видать, какая-нибудь шлюшка-подружка хочет поболтать. Я, само собой, подслушивать не хотела,
– А ты еще дольше рассказывать можешь?
– …но потом я слышу: «…Это Давыденков меня заразил, больше некому. А знаешь, кто его заразил? Гирова, моя одноклассница бывшая. Продавщицей в «Сказке» работает, я как раз тут сейчас. Да-да, она самая. Она перед этим все бегала за ним, как шавка. Он еле отвязался от нее. Прикинь. Жаль, конечно, что мы расстались, но, блин, мне из-за них по врачам скакать пришлось…» Тут опять ко мне этот дед пристал со своей колбасой, уже хотела ей по лбу ему дать.
Галя не проронила ни слова. Марина заметила, что это злое молчание, а не ее обычное безразличное молчание.
– Ты представляешь, и не стыдно ей о таком посреди магазина говорить… С другой стороны, а че ей терять? Себе она уже заработала репутацию во всей округе, вряд ли что-то изменится. А вот испортить твою… – размышляла она тоном следователя, ходя из угла в угол и размахивая попавшимися под руку ножницами.
– Да не мельтеши ты. И положи ножницы, пока в глаз мне их не воткнула, – выдала Галя, смотря в одну точку. – Тварь за это поплатится.
Марина воодушевилась решительным настроем подруги, но на расспросы о том, как они будут мстить Беляевой, Галя ответила, что всему свое время, и, к досаде Мариночки, уже готовой вбивать иглы под ногти Анжеле, предложила сменить тему.
Гена клялся и божился, что не приплетал Галю к этой истории. Он лишь конфиденциально выразил Анжеле недовольство ее заразностью и вызванными этим страданиями и материальными расходами.
– Кто ж знал, что она все так перевернет? Ну ниче, пусть только попадется мне на глаза, я с ней разберусь.
– Нет, предоставь это мне. И впредь будь умнее.
Гена, разумеется, опять не послушал и, желая отстоять Галину честь, в тайне от нее пытался связаться с Анжелой, но та предусмотрительно заблокировала его в соцсетях и не отвечала на звонки. Галя на него не сердилась, хотя и задавалась вопросом, как он – человек пусть не самых высоких моральных качеств, но который все же не на помойке себя нашел – мог повестись на такую дешевку. Мало заботясь об общественном мнении, она не позволяла эмоциям взять верх и в лучших традициях настоящих мстителей решила дождаться, когда жизнь сама преподнесет ей удобный случай, чтобы поквитаться с Анжелой.
Не успела Мариночка вдоволь посердиться на неблагочестивый поступок Анжелики, как ее внимание привлек инцидент более занимательный и экстраординарный. Вся округа загудела вестью не то о трактористе, не то о комбайнере, жестоко убитом в соседнем районе. Установить его точную профессию не удалось, ибо при жизни занимался он всем и ничем одновременно. Но кем бы он ни был, его тело со вскрытым горлом нашли в поле у своей машины. При таких ранениях шансов выжить у бедолаги имелось ничтожно мало, а учитывая, что он был совершенно один вечером в поле, да еще и нетрезвый, шансы свелись к нулю. Местные СМИ, уставшие от отсутствия каких-либо происшествий и вынужденные мусолить одни и те же сюжеты про доморощенных умельцев или нарушения правил дорожного движения (коих было немного, ибо, чтоб эти правила нарушать, требовались, собственно, дороги), хищнически вцепились в срочную новость, решив выжать из нее максимум. Смерть предполагаемого тракториста вызывала много вопросов и создавала широкий простор для догадок и теорий. Областные газеты, будто бы соперничая с теленовостями, пестрели заголовками: «Кому перешел дорогу обычный тракторист?», «Кто покусился на самое святое?», «Неужели человек дойдет до такой дикости?» Когда пришли к выводу, что за убийством, скорее всего, стоит не человек, а всего-навсего какой-нибудь волк или иной неопознанный зверь, забредший на поле и приметивший беззащитную жертву, общественный интерес к судьбе убиенного стал угасать. Такое положение дел совсем не устраивало источники информации, в разы повысившие свои рейтинги, в том числе благодаря интервью с убитой горем вдовой тракториста, которую ее же собственные тщеславные знакомые впоследствии обвинили в лицемерии и игре на камеру. Чтобы придать истории второе дыхание, наиболее активные и инициативные СМИ отказывались соглашаться с версией следствия, ища хоть какие-то следы внеземного присутствия или чего-либо подобного, что могло завладеть умами людей, удержать их перед экранами телевизоров или купить очередную газету.
Какой-то фантазер додумался списать смерть тракториста на вампира, причем делал это довольно настойчиво, приводя собственные аргументы и игнорируя аргументы оппонентов. Среди доказательств была нечеткая форма укуса и нетронутые остальные части тела, в то время как животное, по его мнению, сильнее бы поглумилось над трупом тракториста, который в действительности остался вполне себе целехоньким. Данная версия ожидаемо возымела действие на личностей впечатлительных, благодаря которым она смогла прожить некоторое время и к коим, как не трудно догадаться, относилась Марина Герасимова. Мысль о вампире, орудующем зубами неподалеку от Ковтнюков, привела ее в трепет, и Гале не было покоя от ее разбушевавшегося воображения.
– Ты только представь, – твердила Мариночка, – как круто стать бессмертной! Вот бы меня тоже укусил вампир!
– По-твоему, трактористу круто сейчас, да?
– Ну, там что-то пошло не так… И вообще, кто-то же должен быть жертвой, вампиры тоже кушать хотят.
– А с чего ты взяла, что ты бы не стала жертвой?
– Погляди на меня. Какая из меня жертва? Вампир бы точно захотел иметь такую подружку, как я.
Порой неожиданные проявления Мариночкиной завышенной самооценки заставали Галю врасплох. Сама она считала все эти истории полнейшими небылицами и сразу переключала канал телевизора, если там начиналась очередная посвященная загадочному убийству тракториста программа с претенциозным названием по типу «Вампиры среди нас: миф или реальность?»
– Я бы поменяла на «выдумка или чушь?» Вот где однозначного ответа не дать.
– Не понимаю твоего скептицизма, – негодовала Марина, пытаясь вернуть передачу. – С чего ты взяла, что вампиров не существует? Что, если они действительно среди нас?
– А я не понимаю твоей наивности. Ты всему веришь, что по телеку говорят? Может, ты еще в гуманоида Алешеньку веришь?
– Ты Алешеньку не тронь! Это святое! – смеялась Мариночка, в него-то она не верила, но это не мешало ей допускать возможность существования упырей.
Однако, как это обычно бывает, шумиха вокруг бедняги-тракториста, несмотря на усилия журналистских кругов, долго не продлилась. Да и сам он был не той личностью, о которой всем бы захотелось долго говорить, каким бы извращенным способом он ни отправился к праотцам. Все снова вернулось на свои места; жизнь, бедная на знаменательные события, протекала размеренно и однообразно, не делая исключений и для Гали. Днем она спала, а ночью работала. Точнее, ходила на работу, на которой себя ничем не утруждала. Периодически в магазин или домой к ней заглядывал Гена, будто желая напомнить о своем существовании. Давыденков нашел общий язык с Мариночкой, которая была одной из немногих, с кем он мог посоревноваться в болтливости, поэтому, когда они оба приходили к Гале, ее собственное присутствие было в принципе не обязательно. Иногда они даже собирались у нее дома, пока она была на работе: у Марины имелся свой ключ, а Гена без труда мог перелезть через забор (все-таки любовь к высоте, для некоторых роковая, была у Давыденковых семейным). Зная Гену, Галя понимала, чем эти посиделки могут обернуться, но рассчитывала на благоразумие подруги, которое, как показывал опыт, иногда ее покидало.