Гангутское сражение. Морская сила
Шрифт:
Взглянув на паруса, Ватранг кинул взгляд за корму и удрученно покрутил головой. Обтянутые втугую паруса стояли не шелохнувшись, и лишь едва видимая струйка за кормой показывала, что корабль имеет самый малый ход.
— Передайте на корабли эскадры: открыть огонь по этим посудинам из всех орудий. Черт бы побрал этих московитов!
Полуденную тишину нарушил грохот сотен пушек эскадры Ватранга. Спустя полчаса вдали показались верхушки мачт кораблей эскадры вице-адмирала Ли-лье. Вся эта бесполезная суматошная канонада
В Твермине оставалась половина галерного флота неприятеля. И кроме того, он сохранил боевой состав эскадры.
Перебегая с борта на борт, Ватранг поминутно вскидывал подзорную трубу, всматриваясь в восточную половину горизонта. Вдали едва виднелись корабли эскадры Лилье.
Вице-адмирал, услышав канонаду, повернул на обратный курс, сближаясь с Ватрангом. «Теперь нам должно соединиться и перегородить этот фарватер наглухо», — подумал Ватранг и взглянул на вымпел. Его косицы лениво колыхались на слабом ветру.
«Где же ты пропадал, каналья, раньше?» — зло подумал Ватранг и приказал лечь на курс сближения с эскадрой Лилье.
Сам того не понимая, он уходил с насиженной позиции, где три месяца сторожил неприятеля, ожидая прорыва галерного флота. Фарватер в шхерах, вдоль берега, теперь оставался свободным от воздействия грозных пушек шведской эскадры.
Но спасительный ветер временами стихал, и только к вечеру эскадры Ватранга и Лилье соединились.
— Мы займем новую позицию в две линии. — Ватранг показал место на карте прибывшему на шлюпке Лилье. — Русские не посмеют пройти сквозь двойной огонь наших пушек. А затем мы все же доконаем ихние галеры в Твермине.
Отпустив Лилье, адмирал только теперь вспомнил об Эреншильде. «Каково приходится сейчас Нильсу? Он достаточно умен, чтобы принять правильное решение. Русские не должны застать его врасплох. Его шхерботы сейчас необходимы здесь, чтобы прикрыть проход в шхерах».
Увы, домыслы шведского флагмана были верны лишь наполовину. Шаутбенахт Нильс Эреншильд, едва услышав первые звуки артиллерийской канонады у Гангута, поспешил на шлюпке к Ватрангу, чтобы выяснить все обстоятельства. Но он запоздал. На полпути до оконечности полуострова из-за мыса одна за другой вдруг выскочили несколько русских галер.
Шлюпка с Эреншильдом едва успела развернуться и на пределе сил гребцов оторваться от неприятеля. Оглядываясь назад, шаутбенахт насчитал около двух десятков галер. В сумерках он поднялся на борт «Эле-фанта», где уже собрались капитаны шести галер и трех шхерботов.
— Немедля отправляйтесь по местам, — без роздыху сказал Эреншильд, — мы тотчас снимаемся с якорей и уходим в шхеры. Неприятель нас превосходит в силах. Только шхеры спасут нас от русских, и мы должны прийти на помощь нашим братьям у Ганге.
Но Эреншильду в этот раз не повезло. То ли он плохо знал лабиринты шхер у Рилакс-фиорда, то ли у него не было достоверных карт, но когда забрезжил рассвет, Нильс понял, что его эскадра, плутая в темноте, забралась в тупиковый залив, из которого не было выхода. Позади шведов, перекрыв пути отступления, поджидают тридцать пять русских галер. Следовало поразмыслить, каким образом выбраться из ловушки. Пока он размышлял, от Гангута донесся гул артиллерийской канонады…
О том, что Эреншильд появился у переволоки, Апраксин и Петр узнали сразу после того, как галеры Змаевича успешно прошли мимо эскадры Ватранга.
Не сговариваясь, они поняли, что Змаевичу нужна подмога.
Генерал-адмирал подозвал Лефорта:
— Видал, бригадир, как лихо Змаевич обставил Ватранга?
Не скрывая радости за собрата-моряка, Лефорт растянул рот в улыбке.
— Тебе задача, — продолжал Апраксин, — играй поход, строй отряд — и следом за капитан-командором. Передашь на словах указ капитан-командору. У переволоки стоит Эреншильд. Велено его азардировать без промедления. Бог вам в помощь.
Лефорт приложил руку к шляпе, повернулся, крикнул капитану Дежимону:
— Бить поход! Галеры к бою!
Загрохотал барабан на флагманской галере, барабанная дробь разнеслась по всем скампавеям. Вскакивали дремавшие солдаты, жевали наскоро сухари с солониной, разбирали весла, пробивали шомполами мушкеты.
— Не позабыть бы ему про Эреншильда, — сказал Петр Апраксину. Он все время стоял рядом с генерал- адмиралом, пока тот наставлял Лефорта.
Прежде чем пересесть на скампавею, Апраксин повторил Лефорту:
— Накажи капитан-командору Эреншильда живым не выпускать.
Одна за другой выстраивались в кильватер галеры и скампавеи. На головной галере бухнула пушка. Блестя на солнце, дружно поднялись из воды сотни пар весел.
— И ра-а-а-а-з! — гаркнули слитно боцмана.
Первый гребок самый трудный, — замерли на воде суда, нужно сдвинуть с места, дать им ход.
— Идва-а-а-а!
Суда медленно двинулись вперед.
Спустя полчаса отряд Лефорта обогнул передовые корабли эскадры Ватранга. Шведскому адмиралу так и не удалось спокойно выкурить трубку после завтрака…
Залпы пушек нисколько не отпугнули русских моряков. Собственно, и пугаться было некого и нечего. Эскадра Ватранга не успела помешать отряду Лефорта без потерь достигнуть Гангута.
«Тот час вслед за ними явилась вторая флотилия галер в 15 штук, которая держалась еще дальше в море, и, несмотря на то, я и другие корабли стреляли по ним. Они все-таки прошли мимо нас. Мы же задерживались из-за штиля и находились в том, более невыгодном положении», — с унылым настроением отметил в своем журнале Ватранг.