Гарик Потный и Оружие Пролетариата
Шрифт:
Дядя Владимир заревел. Он втащил тетю Даздраперму и Володя в другую комнату и, бросив на Огромага затравленный взгляд, захлопнул за собой дверь.
Огромаг посмотрел на свой самотык и попробовал пальцем клык на остроту.
– Нельзя выходить из себя, - пробормотал он с весьма, впрочем, злодейским видом, - ну, да все одно хуйня вышла. Думал сделать ему красную жопу, как у бабуина, да, видно, он и так уж почти бабуин, вот член как у негра и вырос.
Из-под рыжих косматых бровей он искоса бросил взгляд на Гарик.
–
– Я... мне...ммм.... Нельзя мне заниматься колдунством, понимаешь. Мне, правда, разрешили кое-что, чтобы выследить тебя, доставить письмо и все такое... ну, я потому так и ухватился за это дело...
– А почему вам нельзя заниматься колдунством?
– спросил Гарик.
– Ох. Ну, я ж и сам учился в "Нодваятсе", но, по правде сказать, меня это... выгнали нахуй. На третий год. Сломали член пополам, втыкалочку в очко всунули, всё чин-чинарем. Но Ильич разрешил мне остаться конспиролухом. Хороший человек, Ильич.
– А за что вас выгнали нахуй?
– Поздно уж, а завтра дел много, - заговорил Огромаг громко.
– В город надо, книжки там купить и прочую хуету.
Он снял с себя толстый кольчужный плащ и бросил его Гарику.
– На, укройся, - сказал он.
– Не бойся, ежели будет колоться, у меня там в кармане ёжики размножаются.
Глава 5 Малый Арбат
На следующее утро Гарик проснулся рано. Хоть он и понимал, что уже светло, но глаз не открывал.
"Это был сон", - убеждал он сам себя, - "мне приснился зелёный жирный обезьян по имени Огромаг, который приехал сообщить, что я иду в школу колдунов. Сейчас я открою глаза и окажусь в своей казарме".
Внезапно раздался громкий пердёж.
"А вот и тетя Даздраперма", - подумал Гарик с упавшим сердцем. Он все еще держал глаза закрытыми. Такой хороший был сон.
ПЗДЫЫЫЫНЬ!
– Ладно, - пробормотал Гарик, - встаю.
Он сел, и с него свалился кольчужный плащ Огромага. Хижина была залита светом, шторм прекратился, сам Огромаг громко пердел на сломанном диване, а в окно когтистой лапкой стучала ворона странного сине-фиолетового цвета.
Гарик вскочил на ноги. Его так распирало от счастья, как будто внутри у него надули огромный воздушный шар с гашишным дымом. Он подбежал к окну и с силой распахнул его. Ворона ввалилась внутрь и уронила какашку на лицо Огромага. Тот и не подумал просыпаться. Трепеща крыльями, ворона опустилась на Огромагу на грудь и стала яростно клевать его нос.
– Перестань!
Гарик попытался прогнать ворону, но та только угрожающе щелкала клювом и продолжала терроризировать нос.
– Огромаг!
– громко позвал Гарик.
– Тут синяя ворона...
– Дай ей пизды, - промычал Огромаг.
– Что?
– Ей надо дать пизды. Или денег. В карманах глянь.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что плащ почти целиком состоит из одних карманов, а в них - связки ключей и отмычек, какие-то подозрительные узелки, разнокалиберные и разноцветные пузырьки, одноразовые и многоразовые шприцы, гантели... наконец, Гарик вытащил горсть монеток странного вида.
– Дай ей пять копийок, - сонно пробурчал Огромаг.
– Копийок?
– Маленькие алюминиевые.
Гарик отсчитал пять маленьких алюминиевых монеток, ворона протянула лапку, и мальчик положил деньги в привязанный к лапке маленький кожаный кошелечек. После этого ворона быстро улетела в открытое окно.
Огромаг громко зевнул, сел и в последний раз пёрнул.
– Давай двигать, Гарик, делов-то на сегодня дохуя: в Ландан надо, купить всякие хреновины для школы.
Гарик вертел в руках волшебные монетки. Ему только что пришла в голову одна мысль, из-за которой воздушный шарик внутри него как будто прокололи. В воздухе запахло изменой...
– Эээ... Огромаг?
– Мля?
– отозвался Огромаг, который в это время натягивал огромные ботинки.
– У меня ведь нихуя нет денег... Вы же слышали, что вчера говорил дядя Владимир... он не будет платить за обучение коммунизму.
– Не ссы, - сказал Огромаг, вставая и почесывая голову, - думаешь, предки тебе мало бабла оставили?
– Но ведь их дом был разрушен...
– Что ж, по-твоему, они бабло в чулке держали? Нет. Первым делом мы отправляемся в "Нацыянальный". Хохляцкий банк. Съешь сосиску в тесте, они и холодные ничего... Да и я не откажусь от самогона.
– А что, бывают хохляцкие банки?
– Только один. "Нацыянальный". Им управляют жиды.
– Жиды?
– Ага - и, скажу я тебе, нет таких психов, которые задумали бы этот банк грабить. С жидами шутки плохи, Гарик. Ежели чего прятать, "Нацыянальный" - самое надежное место на земле ... ну, может, еще "Нодваятс". Между прочим, мне в "Нацыянальный" так и так надо было. Ильич велел. Партийные дела.
– Огромаг приосанился.
– По партийным делам он обычно меня посылает, правда и так обычно посылает, и нахуй... Тебя вот привезти - или там всякие штуки из "Нацыянальнага" - доверяет, мля. Ну, собрался? Тогда потопали.
Гарик вслед за Огромагом вышел на вершину скалы. Небо совсем прояснилось, и море сверкало на солнце. Лодка, которую нанял дядя Владимир, по-прежнему стояла внизу, но в нее после шторма налилось много воды.
– А как вы сюда попали?
– спросил Гарик, оглядываясь в поисках второй лодки. Вместо неё возле берега бросил якорь здоровенный стальной корабль, ржавый, некрашенный, в подтёках ржавчины и вообще без следов деятельности экипажа.
– Прилетел, - ответил Огромаг.