Гарри Поттер и Принц-Полукровка (пер. Эм. Тасамая)
Шрифт:
— По-твоему, ты способен что-то для него сделать? — уничижительно бросил Забини. — В шестнадцать лет и без высшего образования?
— Я же сказал: может, ему все равно, какое у меня образование. Может, ему от меня нужно такое, на что образования вообще не требуется, — тихо проговорил Малфой.
Краббе и Гойл сидели разинув рты, точно две горгульи. Панси взирала на Малфоя с благоговейным трепетом.
— Вон, кажется, «Хогварц», — сказал Малфой, наслаждаясь произведенным эффектом, и показал за окно, в темноту. — Давайте переодеваться.
Гарри настолько пристально следил
Гарри не боялся Малфоя, но все же не хотел, чтобы слизеринцы его обнаружили. У него жутко слезились глаза и саднила шишка на голове, но он осторожно, чтобы не потревожить плащ, достал волшебную палочку, затаил дыхание и приготовился к нападению. К счастью, Малфой решил, что крик ему померещился; он, как и все остальные, натянул через голову робу, запер сундук, а когда поезд замедлил ход и пополз рывками, застегнул у горла новый дорожный плащ из плотной ткани.
Коридор снова наполнился народом. Гарри надеялся, что Рон с Гермионой догадаются вынести его вещи на платформу; он не скоро сможет отсюда выйти. Поезд, дернувшись напоследок, остановился. Гойл толкнул дверь в сторону и энергично заработал локтями, раскидывая второклашек и расчищая дорогу к выходу; Краббе и Забини следовали за ним.
— Ты иди, — велел Малфой Панси, которая стояла, протянув руку, и, видимо, ждала, что он за нее возьмется. — Я еще должен кое-что проверить.
Панси ушла. В купе остались Гарри и Малфой. Школьники толпой проходили мимо и спускались на темную платформу. Малфой опустил шторки на двери, чтобы никто не мог заглянуть в купе из коридора, а затем наклонился и открыл свой сундук.
Гарри смотрел во все глаза; сердце забилось очень быстро. Что это Малфой прячет от Панси? Может, тот самый загадочный предмет, который необходимо починить?
— Петрификус тоталус!
Малфой внезапно указал волшебной палочкой на Гарри, и того парализовало. Словно в замедленной съемке, он перевалился через край полки и с оглушительным грохотом упал под ноги Малфою. Плащ-невидимка отлетел в сторону, открыв взгляду нелепо скрюченного Гарри. Он не мог пошевелить даже пальцем и только смотрел вверх на Малфоя. Тот широко, победно улыбнулся и сказал:
— Я так и думал. Слышал, как тебя ударило сундуком. Еще когда вернулся Забини, мне показалось, что в воздухе мелькнуло что-то белое… — Его взгляд на мгновение задержался на кроссовках Гарри. — Значит, это ты держал дверь?
Некоторое время он молча размышлял.
— Ничего важного, Поттер, ты не узнал. Но, коль скоро ты попался…
Малфой со всей силы наступил на лицо Гарри. Тот почувствовал, как захрустел его нос; кровь брызнула во все стороны.
— Это — за моего отца. А теперь вот еще что…
Он вытянул плащ-невидимку из-под Гарри и набросил его сверху.
— Вряд ли тебя найдут до того, как поезд вернется в Лондон, — тихо сказал он. — Увидимся, Поттер… а может, нет.
И Малфой вышел, не забыв напоследок пройтись Гарри по пальцам.
Глава
Гарри неподвижно лежал под плащом-невидимкой, чувствуя, как из носа по лицу течет кровь, горячая, липкая. Из коридора доносились голоса, топот. Первой мыслью Гарри было, что перед отправлением обратно кто-нибудь обязательно должен проверить все купе. Но очень скоро он с упавшим сердцем осознал: если и так, его все равно никто не увидит и не услышит. Если только не войдет внутрь и еще раз на него не наступит.
Гарри валялся на спине, как глупая черепаха, и смертельно ненавидел Малфоя. Открытый рот постепенно наполнялся кровью... Надо же было вляпаться в такую идиотскую ситуацию, причем по своей же вине… Вдалеке затихали последние шаги; все уже вышли и брели по неосвещенной платформе, волоча за собой сундуки и громко переговариваясь.
Рон и Гермиона решат, что он сошел раньше. Только в «Хогварце», сев за гриффиндорский стол и несколько раз оглядев всех присутствующих, они наконец поймут, что его нигде нет, но тогда он, без сомнения, будет уже на полпути к Лондону.
Гарри попытался замычать. Увы. Потом вспомнил, что некоторые, например, Думбльдор, умеют колдовать молча, и попробовал призвать выпавшую из рук волшебную палочку. Он стал мысленно повторять: «Ассио палочка!», «Ассио палочка!», но ничего не получилось.
Он, кажется, слышал, как шелестит листва на деревьях у озера и ухает вдалеке сова, но испуганных криков: «Где же Поттер?» не было и в помине. Гарри слегка презирал себя за такую надежду. Он представил, как процессия карет, запряженных тестралями, грохоча, подъезжает к школе; как из кареты, где едет Малфой и рассказывает дружкам о расправе с Гарри, несутся взрывы хохота, и его сердце заныло от тоскливой безысходности.
Поезд дернулся; Гарри перекатился на бок. Теперь он смотрел не в потолок, а на пыльный низ сидений. Пол заходил ходуном — это, взревев, включился двигатель. «Хогварц-экспресс» отправлялся в обратный путь, и никто даже не догадывался, что Гарри все еще здесь…
Тут он почувствовал, как с него снимают плащ-невидимку, и знакомый голос сверху сказал:
— Салют, Гарри.
Вспыхнул красный свет, тело Гарри разморозилось, и он смог принять несколько более достойное положение: сел и тыльной стороной ладони быстро отер кровь с разбитого лица. Затем поднял голову и посмотрел на Бомс, стоявшую с плащом-невидимкой в руках.
— Нам лучше поторопиться, — сказала та. Окна запотели от пара, поезд начал движение. — Пойдем скорей, успеем спрыгнуть.
Гарри поспешил за ней. Бомс открыла дверь поезда и спрыгнула на платформу, казалось, скользившую внизу: поезд все сильней набирал скорость. Гарри прыгнул следом, немного споткнулся, приземляясь, но выровнялся и успел увидеть, как блестящий малиновый паровоз скрылся за поворотом.
Ночной воздух приятно холодил пульсирующий от боли нос. Бомс молча смотрела на Гарри; он злился, стыдясь, что его застали в таком нелепом положении. Бомс, ни слова не говоря, вернула ему плащ-невидимку.