Газели

Навои Алишер

* * *

Лик твой, зеркалом сверкая, в мир бросает сто лучей,Даже солнца свет слепящий превзойден красой твоей.В жажде жизни дышит солнце ветром улицы твоей —Ведь в дыхании Мессии излеченье всех скорбей.Из предельного рождаясь, входит в вечность бытие,И начала нет у жизни, и конца не видно ей.Образ твой — свеча и роза, с мотыльком и соловьем:Мотылька свеча сжигает, розой ранен соловей.Есть в Лейли, в Ширин твой облик: без Ширин погиб Фархад,Потерял Меджнун рассудок от любви к Лейли своей.В этих именах явила ты любовь и красоту,Стала ты хирманом муки и грозою для страстей.Только тот тебя достоин, кто пройдет пустыню «я»,Ибо —

кто взыскует жизни, смысл найти обязан в ней.Говорить о нуждах сердца моего мне нужды нет, —Что в стране сердец таится, мыслью видишь ты своей.Ливнем милости пролейся в сад засохший, Навои:Роза в нем не распустилась и не свищет соловей.

* * *

Украшенье золотое над изгибами бровейИль звезда и полумесяц — светлый лик красы твоей?Это складки покрывала, что по ветру развиты,Или крылья нежной пери, чтоб лететь ветров быстрей?Это ветер легких перьев у тебя на головеИли то кольцо Венеры, что луны и звезд светлей?Это в зеркале явилось отражение лицаИль в пруду сверкает солнце блеском огненных лучей?Вкруг серебряного стана опоясанный платокИли то дракон обвился, сжавший пояс твой тесней?Не шипы ли это розы иль, быть может, острие,Что пронзить тебя готово, о несчастный соловей?Навои, мне нет надежды на свидание с луной,Но доступно ль это счастье всем, мечтающим о нем?

* * *

Не в камфарной ли одежде этот кипарис прямойИль свеча, что разгоняет ночи мрак передо мной?Люди ль это в миг убийства клонят головы своиИли ниц они упали пред такою красотой?То деревья ль нагибает в поле ветер озорнойИль пред нежным кипарисом люди клонятся с мольбой?Глуби взора мое сердце ей подносит, но онаОстается недовольной даже жертвою такой.К разным странам для набегов на коне летит онаИль на это сердце хочет тюркской ринуться ордой?Коль влюбленные уходят в путь пустынею любви,Цель их — улица любимой иль к Хиджазу путь прямой.Навои, трудна дорога в чаще локонов густых,Сердцу спуски и подъемы трудны полночью глухой.

* * *

На лице горит созвездье у красавицы моей,Иль то сблизился Юпитер с Солнцем в пламени лучей?Если нет, то это звезды в ожиданье встали в ряд,Чтобы утреннее солнце наблюдать из-под бровей.Говорил я: как увидеть мне красу ее лица?Слез жемчужины нижу я вновь на нить души моей.Это не роса на розе, но подобие того,Как в смущеньи прячет роза капли свежести своей.В цветнике тюльпанов так же ярко градины горят,Как жемчужные подвески возле щек, что роз алей.Не гордись же жемчугами — это капельки воды —Только жемчуг поучений всех нас делает мудрей.Навои для описанья лика милой брал слова,Чтоб низать их, словно жемчуг, поучая тем друзей.

* * *

Сердце, полное печали, взял красавиц легкий строй,Как бутон, что до рассвета сорван детскою рукой.Сердце бедное осталось в путах локонов твоих,Как жемчужина меж створок в глубине лежит морской.У тебя в саду поймали птицу сердца моего,Как зерном и сетью, кудри с этой родинкой двойной.Сердце ты мое швырнула в пыль на улице своей,Люди могут, словно пламя, затоптать его ногой.Образ твой увидя, разум обезумел, как дитя,Что рисунок на бумаге вдруг увидело цветной.В мире подлости немало, почему ж не видит ихТа, что радостью могла бы озарить весь мир земной?Навои лишен рассудка, это, кравчий, не беда.Возврати ему рассудок полной чашею хмельной.

* * *

Двух резвых своих газелей, которые нежно спят,Ты сон развей поскорее, пусти их резвиться в сад.Ты держишь зубами косы, пусти их и растрепли —Пускай

разнесут по миру души твоей аромат.Приди в мой дом утомленной с растрепанною косой,Покорны тебе все звезды, народы у ног лежат.Открой ланиты, как солнце! Меня заставляла тыЛить слезы в разлуке — пусть же при встрече они горят!Желанное обретая, от вздохов я пеплом стал,Учи, как любить, — внимают тебе Меджнун и Фархад.Когда сто лет под скалою напрасно ты пролежал,На синем атласе тело ты вытянуть будешь рад.Увидев, как горько плачет за чашею Навои,Подлей ему, виночерпий, забвенья сладчайший яд!

* * *

Любовь к тебе — это пламя, разлука с тобой — огонь.От боли и от разлуки все время со мной огонь.Ожоги любви жестоки и, чтобы их облегчить,Их должен прижечь надежно своею струей огонь.Любви моей жаркой чаша такие дает пары,Что сразу овладевает моею душой огонь.Хотя я в лучах разлуки лью слезы семи морей,Они в безнадежном сердце зальют ли такой огонь?Не вынесу я разлуки с рубинами милых уст,С дыханьем Мессии спорит Марьям молодой огонь.Соседи мои, вы ночью все будьте настороже —Сожжет на костре разлуки меня этот злой огонь.Разлука огнем спалила страну, где я сердцем жил,Из дыма влюбленным город построил степной огонь.О гиацинте и розе ты миру не говори,Жестокое солнце слило с дымящей грядой огонь.Как быть с Навои, о солнце? Пусть с ним будет то, что есть,Любовь, ее гнев и милость. Ему стал судьбой огонь.

* * *

Что о муках знают шахи, чей парчой горит наряд?Что им огненные вздохи, те, что сердце пепелят?Тот, чей меч обрызган кровью, мук влюбленных не поймет.Кровь владыки проливают и виновных не щадят.Лишь смиренным боль понятна, а не тем, кто вознесен,Непонятно для Парвиза то, что вытерпел Фархад.В край тоски душа и сердце удалились от меня,Но за спутниками следом всё шаги мои спешат.И когда узнают люди, что разлукой я убит,Пожалеют о несчастном, не вернувшемся назад.Грусть мою в цепях разлуки в состояньи ли понять,Все, вкушающие радость, кубки сдвинувшие в ряд?Разве шахи станут думать о несчастных бедняках?Навои, к престолу неба обращай свой чаще взгляд.

* * *

Сгорать от меня учился, в огонь летя, мотылек,Любимая научила свечу, чтобы пламень жег.Когда, разлученный с пери, в безумье вздыхаю я,В огне моих вздохов крылья и ангел спалить бы мог.Могли б отсыреть и звезды от вздохов моей тоски,А пар моего дыханья завесой бы в небе лег.Лежащий на царском ложе от ревности бы не спал,Увидев, что головою я к милой лег на порог.Но счастью уж не проснуться, и горьким рыданьем яОт сна беспробудных пьяниц всегда разбудить бы мог.Волнуюсь я, вспоминая твой стан и волну кудрей,По тонкому кипарису вползающий ввысь вьюнок.Бежав от страшилищ-дивов, взял кубок свой Навои,А вкруг него бродят звери из диких своих берлог.

* * *

В ту ночь моей печали вздох весь мир бы мог свести на нет,Сорвать в небесном цветнике узор созвездий и планет.Пришла любимая ко мне, меня отдайте в жертву ей,А то уйдет, и для меня померкнет тотчас белый свет.Твердишь ты, сердце, что любовь не должно юности таить.Но прячу ль тело я в земле, я ль тленья саваном одет?Для наслажденья мы живем, дыши, пока еще ты жив,Всё может время поглотить, и сущего исчезнет след.А разобьется сердце — знай: разлуки каменной обвалРазбил дом тела моего, стоявший прочно столько лет.Я б вытерпел разлуки гнет, когда бы знал, что не умру,Что опечалит смерть моя ее и мир, обитель бед.Но если сердце ты свое отдашь и в пытках, Навои,Он не таков, чтоб для других нарушить данный им обет.