Газета "Своими Именами" №44 от 01.11.2011

Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль)

Конечно, можно сказать подобно А.В. Жигарёву: подумаешь — мало ли что было 6 лет назад! Но в том-то и дело, что стиль работы КПРФ, её дух, направленность не меняются. Протестная сущность оппозиционной деятельности выхолащивается, нивелируется, нейтрализуется. Конкретные действия заменяются псевдотеоретическими фантазиями и избирательной маниловщиной, регулярными словесными сотрясениями эфира, от которых никто ничего реального и путного не ждёт. В обнажённом виде вся периодическая возня происходит только в виде выборных ярмарок, в результате которых единичные партийные вельможи усаживаются в депутатские кресла и, не имея ровно никакого политического веса, активно и на полную катушку благоденствуют, купаясь в вихрях дензнаков и изобретательно сочинённых льготах, да ещё при статусе неприкосновенности.

Но, может быть, здесь что-то преувеличено, сгущены краски, допущены перехлёсты? Я, конечно, не могу сказать "за всю Одессу", но наш регион достаточно весом во всей нынешней Эрэфии, и он позволяет экстраполировать многие свои партийные язвы и иные хвори на другие регионы страны — если и не на все, то наверняка на большинство.

Предательство многолико и многогранно и если не встречает должного отпора растёт и ширится. Год с небольшим спустя всё тот же 1-й секретарь Милюков на пленуме обкома порекомендовал переименовать КПРФ в социал-демократическую партию. Иными словами — внёс предложение об уничтожении КПРФ. Может быть, кто-то думает, что зал взорвался от негодования, заклеймил предателя, что коммунисты дали бой новоявленному ликвидатору? Ничуть не бывало: не прозвучало даже звука — ни вопроса, ни возражения, ни одобрения. Полное безразличие.

Дальше события развивались тоже не менее интересно. На очередной (XXXVII) отчётно-выборной (тогда уже краевой) конференции 23 сентября 2006 г. мы с А. Сорокиным и ещё несколькими коммунистами подготовили обращение к делегатам по поводу предательского поведения 1-го секретаря К. Милюкова. В момент открытия конференции я подошёл к столу президиума и положил по одному экземпляру обращения перед представителем ЦК Волковым и председательствующим. Было видно, как они ознакомились с ним, тихо переговариваясь. Но делегатам так и не зачитали, мне слова не дали. Когда Волков объявил заранее подработанный и "обкатанный" список кандидатур в новый состав крайкома и задал дежурный вопрос: "Какие будут дополнения и изменения?" — я вышел перед залом, стал рядом с представителем ЦК и спокойным тоном внёс предложение исключить К. Милюкова из списка в связи с систематическим предательством интересов партии. В зале наступила звенящая тишина, только из глубины долетел обрывок фразы: "…принципиальное выступление…". Но автор её ничем себя не проявил.

Если следовать здравой логике, делегаты конференции должны были либо согласиться с предложением (доказательная аргументация у меня была готова), либо привлечь к ответственности его автора за клевету по всей строгости Устава КПРФ. Но в тишине прозвучало: "Будут ещё предложения?" — и на голос с места: "Нет!" — был объявлен порядок голосования. Милюков как по маслу прошёл и в состав крайкома, и на пост 1-го секретаря.

А три месяца спустя, получив по партийному списку депутатский мандат в Законодательное собрание края, он письменно отказался от него без объяснения причин, в результате чего сей документ автоматически перешёл к "единороссу" — ставленнику небезызвестного олигарха Вексельберга (по информации авторитетных людей, сумма сделки составила 700 тысяч долларов).

Но, может быть, Г. Зюганов обеспокоился, возмутился, прислал кого-нибудь разобраться в причинах такой вселенской оплеухи, моментально раздевшей и сбросившей партийную организацию в помойную яму издевательского ликования всех явных и тайных недругов КПРФ, после чего проанализировал ситуацию? Отнюдь! В регионе больше месяца об этом не писали только самые ленивые, а ЦК — молчал. За всё время борьбы с предательством 1-го секретаря мной лично и вместе с товарищами было в ЦК, ЦКРК, персонально Г. Зюганову отослано около двадцати писем, обращений, статей в редакции "Советской России" и "Правды", но мы не получили ни одного (подчёркиваю — ни одного!) ответа, не были опубликованы и статьи.

Месяца полтора спустя Милюкова, спрятавшегося в Кунгурской районной больнице, всё-таки сняли с поста, потом даже исключили из партии — и всё это тихо, кулуарно — КГБ мог позавидовать. На место 1-го секретаря буднично передвинули 2-го — и всё потекло благонамеренно и спокойно — по принципу: писатель пописывает, читатель почитывает…

Ни у кого ни из ЦК, ни из бюро крайкома не возникло желания встретиться с нами — коммунистами, пытавшимися предотвратить и само предательство, и позор его последствий. Уместно было бы и извиниться за шельмование (поскольку меня даже пытались вытащить на бюро крайкома для расправы, но отступились, получив соответствующее письменное заявление-ультиматум). И вот тогда стало окончательно ясно, что с этой партией мне, убеждённому коммунисту с полувековым стажем, не по пути, хотя в ней состоит немало честных, порядочных и преданных людей.

Одной из главных причин выхода из партии моего и ряда других товарищей было также непонятное манипулирование денежными средствами. Дело в том, что рядовые коммунисты всегда оставались в полном неведении относительно целесообразности их расходования. А последний отчётный доклад председателя КРК В. Постникова, который мне довелось услышать на краевой конференции, прозвучал почти дословно так: "У КРК к крайкому никаких претензий нет, финансовых нарушений не выявлено. Больше добавить ничего не имею". И опять из зала — ни вопросов, ни обсуждения… Мы с товарищами дважды обращались в КРК с мотивированными заявлениями о поведении К. Милюкова, однако сия комиссия, "умело" руководимая В. Постниковым, путём бесконечных проволочек от рассмотрения и принятия мер уклонилась, по-холопски угождая секретариату и бюро крайкома (нельзя исключить, что это делалось далеко не бескорыстно).

А непонятного очень много. Во-первых, нам хорошо известно, что весьма значительные денежные суммы доставлялись из ЦК наличными, и к этому "священнодействию" были допущены единицы из единиц. Сколько денег и как расходовалось, а также какая в этом роль конкретных кураторов из ЦК, в парторганизации края знают только особо посвящённые. Так, например, перед выборами в декабре 2006 г. руководство крайкома сообщило в районные организации, что в наблюдателях из числа коммунистов нужды больше нет: для этой цели будут нанимать людей со стороны — на платной основе. Это или умственное помешательство, или меркантильная афера, потому что в течение многих лет коммунисты, как правило, бесплатно контролировали ход выборов, и замена их, работавших на идейной основе, некими наёмниками была затеяна неспроста.

Сейчас никто и ничто не заставит меня усомниться в том, что таким путём провёрнута крупная финансовая махинация, в результате которой один из секретарей после выборов стал раскатывать на новенькой иномарке (сделка с мандатом произошла несколько позже), а другой (по социальному статусу слесарь-пенсионер) вначале произвёл в собственной квартире евроремонт, а потом скупил на юге Прикамья остатки каких-то совхозов, после чего охотно, благополучно и окончательно расстался с партийным билетом.

Как Вы думаете, А.В. Жигарёв: что, Г. Зюганов обо всех этих детективных "подвигах" не знает и не ведает? Поверить в это может только несмышлёное дитя.

Если бы Геннадий Андреевич не натягивал на себя все весьма хлебные посты и портфели, а занимался организационной партийной работой, взаимодействуя с другими оппозиционными силами, а также разработкой современной теории, изучал все внутрипартийные позиции и течения, узнавал и изучал кадровый состав региональных партийных организаций, возможно, ему бы не пришлось громить и раскалывать, на радость врагам, крупнейшие партийные организации Ленинграда, Москвы, Красноярска, Благовещенска, Челябинска, Ставрополя и других регионов. Но этот разгром произошёл, и как он выглядит в свете претензий Г. Зюганова на президентский трон?