Газлайтер. Том 8
Шрифт:
— Допустим, и сильнее, — не спорю. — Но многие решения, которые я нашел, не вписываются в позиционную систему, принятую у телепатов Царства.
— Ничего не поняла, — фыркает блондинка и бросает взгляды на других девушек, задумавшихся над моими словами. — И думаю, не только я одна. Даня ты, похоже, так заучился, что уже разучился разговаривать по-человечески.
— Ну вот тебе грубый пример, — спокойно отвечаю. — У обычных людей принята десятичная система исчисления, в компьютерах же используется двоичная, то есть в машинах все программы написаны с помощью только двух символов 0 и 1. То же самое и в моем случае. Я словно не знал, что есть другие символы, кроме нуля и единицы, а потому по наитию создавал свою систему телепатии на основе ограниченной информации. Мои решения довольно удачные, но это другая система позиционирования.
— Ну и что в этом плохого? — продолжает недоумевать Светка.
— Ничего плохого в этом нет, — вставляет Лакомка. — Просто наш мелиндо хочет получить новые знания, чтобы иметь возможность выбирать из двух плоскостей самое эффективное решение.
— Верно, — киваю я. — К тому же моя «двоичная система» ограничена моими разработками, а общепринятая «десятичная» содержит множество теорий, гипотез, до которых мне еще только предстоит дойти. Быстрее плыть по течению реки, а не прорубать канал.
— Как же у вас, телепатов, всё заумно, — вздыхает Соколова, закатив глаза. — То ли у нас, боевых магов, проще некуда: швыряешь фаербол во врага, да и всё.
Угу, рассказывает она мне сказки. Просто швыряешь. А плетение фаербола? А наполнение узлов энергией? Если бы в моей голове не сидели боевые маги, я, может быть, и поверил. Хотя нет, не поверил бы.
Но я ничего не говорю. Всё уже сказал. Лучше уделю внимание этой наваристой ухе. Мм, с хлебушком самое-то. А талантливую повариху нашли мои помощницы. Ммм, повезло так повезло. Вон на запах уже Шархан приперся, бесшумно ступая мягкими подушечками, словно на охоту.
— Ты преувеличиваешь, Свет, — тем временем справедливо замечает Камила. — Мы тоже учим техники и воспроизводим плетения, просто всё у нас проще чем у телепатов и нет такого горизонта выбора и возможностей.
— Ну многие техники я уже наизусть знаю, — пожимает плечами блондинка. — Даже не замечаю, как воспроизвожу их плетения.
Еще немного поболтав, девушки принимаются за еду. Уха того стоит. Заинтригованный взгляд Шархана я специально не замечаю. Как поедим, сердобольная Лена позаботится о тигре. Никто обделенным не останется.
После обеда я уезжаю на Лубянку. Сегодня Гепара с самого утра отправилась туда. Теперь мутантка будет лишь посещать телепатов Охранки раз в неделю, а жить у меня. Так мы договорились с Владиславом Владимировичем. Ну а сегодня мне нужно предоставить доклад о моих мерах, что помогли Гепаре выздороветь.
— Чертог Фауста? — приподнимает брови Владислав, когда я рассказываю подробности. — Мм, дай угадаю, тебе помогла Горнорудова?
— Верно, — я и не собирался скрывать это. Всё же Охранка, наверняка, уже знает о «благоволении» баронессы ко мне. — Жанна Валерьевна очень сильно помогла мне информацией. К тому же она настойчиво зовет меня к себе в ученики.
— Ну и что ты ответил? — прищуривает глаза Красный Влад.
— Пока я отклонял ее предложение по причине моего удаленного местоположения. Мне было неудобно жить в Тагиле. Но когда баронесса перебралась в Москву, она повторно предложил. Однозначного ответа я еще не давал, потому что хотел узнать ваше мнение.
— Ну если согласишься, в казематы мы тебя не отправим, — усмехается Красный Влад. — Всё зависит от того, что последует вслед за этим. Обычное обучение у Жанны может даже пойти тебе на пользу. Но она ведь коварная женщина с вольнодумными идеями. Должно быть, ты видел, каковы отношения между баронессой и бароном, — помедлив, я киваю. — До встречи со своей суженной Павел Тимофеевич был совсем другим человеком, уверенным, властным и обладающим непоколебимым духом. Жанна — опытный манипулятор. Она вышла из бедной дворянской семьи, но это не помешало ей подмять весь Дом Горнорудовых под себя и стать его фактическим главой, даже на время своей временной смерти. В общем, обучение у баронессы несет для тебя огромные риски.
— Правильно понимаю, что вы предоставляете мне право решать самому? — осторожно уточняю.
В ответ Владислав коротко смеется.
— Данила, ты же не крепостной, а дворянин, тем более скоро получишь титул, — с непривычным добродушием сообщает. — У тебя всегда было это право. Своей свободой ты вправе обращаться как тебе угодно.
Уезжая из Лубянки, я раздумываю над услышанным. Вообще после выходки Жанны у меня, конечно, и близко нет намерения идти к ней в ученики. Сейчас я лишь прозондировал почву насчет баронессы. После ее выходки на балу я беспокоюсь о том, что она действительно задумала в отношении меня и как далеко готова зайти. Судя по характеристике Владислава, Жанна та еще паучиха. Впрочем, это для меня не новость, а лишь подтверждение.
По возвращению застаю дома лишь Лакомку. Остальные девушки уехали гулять в центр. Альва же осталась доделать очередное зелье в лаборатории. Но, как выясняется, ей не хватило одного ингредиента.
— Дурацкий цветок папоротника, — бурчит альва, усевшись на диван и погладив разлегшегося рядом Шархана. — И почему здесь он не растет! Это какой-то ужас, а не другой мир!
— Дурацкий, — соглашается тигр мелодичным голосом блондинки.
— Вот именно! — кивает блондинка.
— Сударыня, как вы смотрите на то, чтобы прогуляться со мной в поместье Филиновых? — предлагаю с улыбкой.
— О, свидание! — сразу улыбается альва. — Да еще наедине. Конечно, я согласна.
Я хмыкаю. Как легко ее развеселить, оказывается.
Но первым делом подготовка. Астральные карманы безопасны только для носителей крови Филиновых. Поэтому надо укрепить ментальные щиты спутницы, ну и наладить пси-канал через помолвочное кольцо. Можно и напрямую, но с артефактом проще. Готово. Теперь я смогу нивелировать воздействие Астрала на Лакомку.
До усадьбы добираемся на небольшом джиппике. Напоминает «козлик», только еще меньше и двухместный. По этой же причине не беру с собой водителя, да и ехать тут минуту.
— Значит, это твои родовые земли, мелиндо? — улыбается Лакомка, когда мы добираемся до заросшего берега пруда. Кругом — обрушившиеся беседки, сваленный скамейки и местами иссушенные деревья с кустами. В водоеме качаются, словно шторы, огромные водоросли.
Мы выходим из машины и двигаемся по разбитой тропинке в сторону главного дома, скрытого за полосой леса.
— Ну всё же не мои, — возражаю. — Пускай Царь и одобрил мне допуск к усадьбе, в мою собственность ее не передал. Я здесь гость, пускай и единственный кто может сюда заходить.