Газлайтер. Том 8
Шрифт:
Глава 25
Расплата
Времени нельзя терять. Поэтому первым делом я усиливаю щиты Лакомки. Прямо через кольцо провожу манипуляции и утолщаю защиту. Теперь скотина Митович точно обломается.
Почуяв неладное, высокородный телепат хмурится. Он явно проводит какую-то хитрую технику и пытается сделать проникновение незаметным, но утолщенные щиты мешают. Митович сжимает кулаки и делает несколько шагов к столу с закусками. Значит, не любишь сдаваться? Отлично, сейчас мы тебя порадуем в твоем стиле, то есть тоже скрытно, исподтишка. Можно, конечно, устроить шумиху, но в сейчас будет полезным выработать у поганца безусловный рефлекс. А именно: Не лезь в голову моей невесты — убью!
«Лакомка, у нас объявился первый недоброжелатель» — сообщаю я альве на ментальном уровне.
«О, уже? — совсем не пугается блондинка, всё так же улыбаясь Насте с Машей. — И как ты хочешь обломать ему клыки, мелиндо?»
«Давай применим Поглотилку, — решаю, прикинув расстановку людей вокруг. — Подойди ближе к столу и выпусти волну».
«Поняла».
Ракхасский трофей-браслет Лакомка сегодня тоже надела. Артефакт выглядит как дорогая безделушка и отлично дополняет вечерний наряд альвы. Ну и, не стоит забывать, что это отличная замена электрошокеру. Для самообороны то, что доктор прописал, особенно против магов.
Альва с улыбкой что-то говорит своим собеседницам, кивая в сторону закусок, и девушки соглашаются передислоцироваться поближе к лакомствам. С другой стороны стола всё так же тужится Митович. Графенок даже не подозревает, что все его попытки коснуться щитов Лакомки я нивелирую быстрыми и точечными пси-выпадами, словно ножницами обрезая тянущиеся ментальные щупы. Митович болезненно кривится, но упорно продолжает свои попытки, видимо, списывая контрмеры на реакцию динамических щитов.
«Стреляй под столом и сразу же гаси» — бросаю Лакомке, и она с невозмутимым видом подходит ближе к закускам. Пока ее взгляд выбирает, что бы взять с тарелок, рука с браслетом приближается к столешнице с низко опущенной скатертью. Поглотилка коротко вспыхивает, и выстреливший зеленый жгут оплетает лодыжку стоящего напротив Митовича. Быстрое поглощение, и Митович бросает свои тщетные попытки. Ему сейчас совсем не до этого. Пускай Лакомка мигом погасила артефакт, но она успела урвать приличный кусок его сил. Вон как его зашатало с непривычки.
Теперь же мой ход.
— Граф! А всё же не расскажите мне о правиле учебных дуэлей в Академии! — с радостным возгласом подхожу к Митовичу и хлопаю его по плечу. — Как старший товарищ — младшему!
Графенок ничего не отвечает. Стиснув зубы, он пытается совладать с нахлынувшей слабостью. Наверняка, у него сейчас перед глазами пляшут черные круги.
— Ну что же вы молчите?! — продолжаю я сотрясать его хлопками. — Неужели забыли?! — приближаюсь к уху и бросаю шепотом: — В следующую нашу встречу я тебе яйца оторву. — отстраняюсь. — Ну ладно, в следующий раз тогда, граф.
С вежливой улыбкой отхожу. Раньше бы так не смог, но жизнь вблизи гадюшника учит многому. В высшем свете нежелательно показывать всем свои намерения. Особенно враждебные. Тот же Хоренов запросто споется с Митовичем, а потому лучше держать врагов в неведении друг о друге.
А хлопал я графенка вовсе не от избытка чувств. У телепатов полно достоинств, но неуязвимость органов не входит в их число. С помощью легионера-«кровника» я чуть повлиял на кровяной поток Митовича, и через некоторое время к слабости должно добавиться онемение нижних конечностей…
Бах!
— Графу плохо! — вскрикивает сердобольная дама, оказавшаяся рядом с рухнувшим графенком. Впечатался лицом прямо в миску с пуншем, но вездесущие слуги не дают высокородному отпрыску захлебнуться в фруктовом коктейле. Ослабленного Митовича уносят куда-то из зала, наверное, к Целителям.
Мда, граф оказался слабее, чем я думал. Ладно, я все равно отказался от мысли закатывать скандал. Публичного повода нет, отследить ментальные щупы проблематично, так что Митович сможет спокойно всё отрицать, ну а раз он сейчас лежачий, то тем более его не вызовешь на немедленную дуэль.
Взгляды толпы прикованы к молодому графу на плечах слуг. В мою сторону никто не смотрит: онемение подействовало не сразу после хлопков. С меня взятки гладки. Только вряд ли это спасет от разговора с отцом Митовича. Он-то наверняка проведет серьезную беседу с сыном, и большой вопрос, как отреагирует на случившееся. Но, думаю, поговорить со мной точно захочет. А если нет — я сам приду к нему за ответом.
Я возвращаюсь к невесте, радостно улыбнувшейся нашему воссоединению. Компания собеседников обрастает друзьями Маши Морозовой, и дворянята осыпают мою персону вопросами. За последнее время, оказывается, моя популярность сильно выросла. Знакомые княжичи и молодые графы больше не смотрят на меня свысока.
— Данила, а багровый был огромный? — спрашивает Урусов Михаил.
— Как сказать. Голова Червя не больше этого зала, — спокойно отвечаю. — А туловище даже не с чем сравнить.
Глаза дворян загораются.
— А ракхасы, правда, дикари? — теперь очередь Демидова Павла.
— Я бы назвал это особенным менталитетом, — пожимаю плечами. — Элементы первобытной культуры, правда, присутствуют в их обществе. Например, они любят отрывать головы врагам.
— Что же тут первобытного? — искренне удивляется Настя, показав острые зубки, и ребята дружно смеются.
На этом веселом моменте подходит лакей Горнорудовой и просит пройти в кабинет баронессы. Что-то рано, еще ведь даже не конец вечера. Конечно, несильно хочется снова оставлять Лакомку одну, но даже если к ней снова сунется очередной телепат, я почувствую через кольцо.
В кабинете баронесса с улыбкой просит поведать ей о Богах Астрала. Я делюсь той информацией, что раздобыл. Мол, есть семь сильнейших Демонов, которых не столько породил Астрал, сколько, считается, эти твари сами создали Океан Душ вокруг себя. Все Высшие распределены по семи фракций и служат своему Богу. Так Бехема был вассалом Гакахи.
— Гакахи? — переспрашивает Жанна.
— Бог Ужаса и Анархии, — пожимаю плечами. — Гакаха.
— Понятно, — размышляет Жанна. — Звучное имя.
— Извините, но я не могу долго задерживаться, — встаю. — Сегодня на мою невесту напал один недоброжелатель, и завтра мне еще предстоит с ним разобраться.
— Да, Митович, — понимающе кивает баронесса, на что я приподнимаю правую бровь. — Спаситель, я должна признаться, что в провокации графа есть и моя вина.
Вот так новости.
— Поясните, — хмуро бросаю.