ГД. Книга четвертая
Шрифт:
– Мы зайдем с черного входа, – поспешила сообщить миссис Верг.
Я лишь кивнула, побоявшись отвечать – у драконов действительно прекрасный слух, я же не изменила свой голос, и потому закономерно опасалась быть опознанной.
Мы вошли в магазин с заднего двора, собираясь сразу подняться на второй жилой этаж, оставаясь незамеченными посетительницами.
Но менее всего я, вступив на ступени внутренней лестницы, ожидала, что стану невольной свидетельницей ожесточенной беседы.
– Он урезал мне содержание! Он! До невыносимого минимума! До позорной мизерной
Мой слух был далек от возможностей драконов, но голос я узнала мгновенно – Белатрикс Стентон Арнел.
– Начнем с того, что он не твой сын, – меланхоличный голос леди Арнел, возлюбленной профессора Стентона, я так же узнала, и, каюсь, несколько остановилась на лестнице, прислушиваясь. – А закончим тем, что это был не он.
– Мисс Ваерти?! – едва не сорвалась на визг Белатрикс Стентон.
– О, дорогая, как можно быть настолько глупой?! – возмутилась тетя Арнела. – Адриан передал все дела дома миссис МакАверт, неужели ты еще не осознала? Так осознай. Отныне, все решения, связанные с содержанием, решает наша домоправительница. И это твоя вина.
– Моя? – взвизгнула леди Стентон.
– Именно, – в тоне леди Арнел промелькнула некоторая раздраженная ожесточенность, – именно твоя, моя дорогая. Потому что именно ты не сумела доказать своему пасынку, что являешься достойной главой рода. Я же говорила – будь повежливее с мисс Ваерти. Я предупреждала. Я объясняла. Но ты не пожелала слушать. Что ж, вот итог. Надеюсь, он станет уроком для тебя. И прекрати истерику, на нас не косятся уже лишь слепые.
– В этом магазине нет слепых, – прошипела Беллатрикс.
– Вот именно! – съязвила леди Арнел.
Сколь… любопытный разговор.
Но миссис Верг уже достигла вершины лестницы, и стояла там, с ожиданием и надеждой взирая на меня.
«Поисковая магия… и снова незачет, мисс Ваерти», – словно донесся до меня из прошлого голос профессора Замфри.
Зачет я сдала. Позже с блестящим результатом сдала и экзамен, но теперь главное было не завалить экзамен самой жизни.
Я поднялась наверх. Из комнат по бокам длинного коридора одновременно приоткрылись двери и выглянули две абсолютно одинаковые мордашки в обрамлении золотых кудряшек.
– О, Тиалей, вы уже вернулись? – воскликнула одна.
– Маменька, Анн и Густав сбились с ног в магазине, – затараторила другая. – Можно я помогу?
И даже я вздрогнула от яростного полного ужаса материнского вопля:
– НЕТ!!!
Откуда такой страх?! Даже ужас?
И станет ли мать, потерявшая ребенка совершенно неожиданно, так реагировать на ранее явно не раз звучавшую просьбу? Определенно – нет.
– Миссис Верг, вы рассказали мне не все, не так ли? – поинтересовалась я, расстегивая пальто ее дочери.
Побледневшая женщина, обессилено прислонилась к стене, посмотрела на своих маленьких близняшек, и тихо ответила:
– Нет, мисс Ваерти, не все. Это не первый ребенок до девяти лет пропавший в этом проклятом городе. Далеко не первый. Я… я не верила слухам, считалось, что такое происходит лишь на окраине, в неблагополучных районах, я… Девочки, по
Малютки тут же захлопнули двери, а несчастная мать медленно сползла по стене, закрыла лицо руками и горько заплакала.
О, как же сильно мне не хватало в этот момент миссис Макстон!
– Миссис Верг, может быть… чаю? – предложила я, пытаясь выйти из этой неловкой ситуации.
Я не умела утешать, и слова сочувствия… они в горле застывали, тут помогать следовало, если помощь еще возможна.
Глава 2
– Вы, – миссис Верг поднялась, пошатываясь. – Вы, небось, продрогли с дороги, вы же почти как леди, изнеженная. Простите, меня, я… я сейчас.
И она засуетилась, поднимаясь, расстегивая плащ, пытаясь собраться, но нужен мне был не чай, мне нужен был повод.
– Где комната мальчика? – спросила осторожно.
– Илиаса? Вот, – она указала на дверь, рядом с которой едва не лишилась чувств, – там не прибрано, но…
– Все в порядке, миссис Верг, – заверила я, и, сняв пальто, передала ей, застывшей, чтобы, открыв дверь, войти в комнатку.
Это была очень маленькая комната. Крохотная, с косым потолком, одной разобранной небрежно кроватью, брошенными вещами и…
– Ботиночек нет, – миссис Верг стояла все так же в узком коридоре. – Видите, нет их. Собрался в спешке кое-как, да по ночи и выскользнул из дому. Зачем? Куда? Берегла же, как могла берегла. Я… как же мне жить теперь?
Не вслушиваясь в ее вновь начавшиеся рыдания, я осторожно сделала шаг в комнату, остановилась, осмотрелась уже внимательнее. Ботинки вещь не дешевая, особенно в Городе Драконов, где холод требует добротной теплой обуви, а это дорого, от того детям покупалась одна пара на всю зиму, порой вероятно сразу на вырост, и… проблема в том, что ботинки тут были.
Они находились прямо возле стула, аккуратно поставленные, как в строгих семьях, где мама или гувернантка непременно проверяли перед сном, в порядке ли одежда и комната. Я жила примерно так же. Да, мою обувь чистила горничная, но был тот же стул, на нем сложенная аккуратно утренняя одежда, под ним туфельки, одна рядом с другом, в идеальной симметрии, а мне полагалось стоять на коленях перед кроватью и молиться на ночь. «Мой маленький ангелочек», всегда говорила гувернантка. А я вздыхала с облегчением, если хвалят – значит, сделала все правильно. Но это я, я росла в обеспеченной почтенной семье, и у меня были приготовлены на утро туфельки, сорочка, платье и ленты для волос.
В семьях рабочих туфелек не было, были ботиночки, и… они были здесь.
– Вы сказали: «Берегла же, как могла берегла». Что вы имели в виду? – спросила, настороженно разглядывая стул.
Женщина, прижимая к себе пальто дочери, гулко сглотнула, и с трудом выговорила:
– Дети уже пропадали, мисс Ваерти. Вот мы с мистером Вергом и перестали посылать Илиаса отнести покупки покупателям, мы… он… И на вход звоночек поставили, такой, чтобы, когда дети из дому, чтобы у нас слышно было, мы… Куда же он уйти мог посреди ночи то, мисс Ваерти?