ГД. Книга четвертая
Шрифт:
3. Целитель. Целитель-дракон. Работник полиции».
Лорд Давернетти подошел к нам, обойдя Зверя, прочел написанное, и сообщил:
– Мы пришли абсолютно к тем же выводам. Проверили всех сотрудников полиции. Я допрашивал лично. Затем взялись за докторов, целителей, даже до акушерок дошли и ничего. Паскудная ситуация.
Хоть это и было крайне плохим словом, я по поводу всей этой ситуации думала примерно так же.
И меня знобило, от всего этого ужаса, от трагедии одного маленького человека, в смысле дракона, который потерял
– Еще вопросы будут? – вопросил лорд Арнел.
Я кивнула, вспоминая слова Эмбер: «Он должен быть местным. Близким к силовым структурам, и аристократическим родам. Но я не могу предсказать ни возраст, ни даже приблизительно особенности. Возможно эмпатия, сочувствие к жертвам, ощущение вины за их гибель».
Что ж, она оказалась права. Права во всем.
Но было и еще кое-что, то что она сказала про саму тварь «Зверь будет делать все, чтобы оградить своего носителя от понимания ситуации. Зверь эмоционально очень сильно привязан к носителю. Носитель его любимое дитя, его объект охраны и защиты, его любимая игрушка. По этой причине Зверь не трогает окружение носителя, и охраняет тех, кто дорог его носителю».
И я поняла, почему Лаура Энсан не подверглась нападению Зверя в тот момент, когда наказывала и его, и мистера Агвейдена – Томас любил ее, он тогда еще любил ее, и Лаура знала об этом. А вот что было дальше, это мне хотелось бы узнать. Я вновь протянула руку, лорд Арнел с силой накрыл ее своей широкой ладонью, и я через это прикосновение, через эту недопустимую близость, ощущала одновременно двух нечеловечески сильных созданий природы. Один был обречен на гибель, второй…
– Вы устали, – тихо констатировала я состояние лорда Арнела.
Не проживи я столь долго с профессором Стентоном не заметила бы, но слишком напряжен был стоящий за моей спиной дракон, слишком беззвучным стало его дыхание.
– Меньшее о чем вам стоит сейчас тревожиться, мисс Ваерти, так это обо мне, – холодно ответил дракон.
Что ж, он был прав. В чем-то, а в чем-то совершенно нет. Даже с уровнем силы в неимоверные четыреста единиц, лорду Арнелу сейчас приходилось держать защитный барьер над Вестернаданом и одновременно удерживать Зверя, с уровнем силы, превышающим сто единиц, что тоже неимоверно много. И я не могла игнорировать данную ситуацию, потому как… не могла и все.
– Зверь – частично оборотень, – тихо сказала я, – однократное потребление опиума делает оборотня зависимым от данного наркотического средства.
– И? – холодно спросил лорд Арнел.
– И едва мы закончим допрос, вы сможете отпустить его, он уже ослаблен в достаточной степени, плюс зависим.
Дракон медленно наклонил голову, практически коснувшись губами моих волос, и прошептал:
– Ты беспокоишься обо мне. Как мило.
Прозвучало исполненной сарказмом натуральной издевкой.
Резко повернув голову, я встретилась с холодным взглядом проницательных, умных глаз,
– Что вы делаете? – испуганный шепот вырвался из груди.
Странная усмешка на красивых губах, и почти неслышное:
– Схожу с ума, Анабель. Я тихо схожу по вам с ума. Нравится?
И рука, что накрывала мою, прижимая к порабощенному Зверю, соскользнула на мою талию, с силой обнимая, властно прижимая к не менее сильному телу и словно отрезая нас от всего, от всех, от реальности, в которой не было места ни моей нелепой любви, ни его страсти.
– Прекратите, – отвернувшись, потребовала я.
Он вновь склонился ближе, недопустимо близко, и прошептал с внезапной яростью:
– Прекратить что, Анабель? Думать о вас двадцать четыре часа в сутки? Сходить с ума, стоя на ледяном уступе горы, и до боли сжимать ладони, в попытке сдержаться, чтобы не ворваться в ваш дом и сжать ваше нежное тело, что давно стало моим наваждением? Я не могу перестать думать о тебе. Я не могу без тебя. Я пытался выбросить тебя из головы. Пытался, клянусь всеми богами, но… я не могу. Это сильнее меня. Это убивает меня. Я не знаю, что ты сделала со мной, но мир без тебя потерял всяческий смысл. Прекратить?
Тихий смех и почти беззвучное:
– Я не хочу прекращать. Не желаю. И не стану.
Он прижал меня к себе настолько сильно, что я ощущала мощное биение сердца, твердые мышцы, жар его тела, и абсолютную неприличность того, что сейчас происходило.
– Мне казалось, мы пришли к соглашению, – с трудом сдерживая собственное дыхание, и ощущая странное томление в теле, холодно произнесла я.
– Мне тоже… казалось, – так же тихо ответил лорд Арнел.
Сдержанный вздох и требовательное:
– Что мне сделать для тебя? Что мне сделать, чтобы ты стала моей, Анабель?
Порыв, лишь секундный порыв, в который мне захотелось вновь обернуться и взглянуть в глаза мужчины, что желал меня как никто и никогда, и самым невероятным образом заставил меня в это не просто поверить, он заставил меня это ощутить.
– Молчишь? – полная ярости усмешка, и выдох, шевельнувший мои волосы. – На твоем пальце, твоей нежной коже помолвочное кольцо. Каждый раз, прикасаясь к нему, мне хочется убить Гордана.
Судорожный вздох, и ожесточенное:
– Кольцо, как символ твоей несправедливости.
– И в чем же состоит несправедливость? – вопросила я.
И получила ответ:
– В том, что оно не мое.
Мне невольно вспомнилось его кольцо и все, что к нему прилагалось. Прилагалось к нему многое, но ни одно из прилагаемых украшений не подразумевало брак. Впрочем, а возжелала бы я подобный брак?
И тут лорд Арнел велел тихим, пробирающим до дрожи голосом:
– Взгляни на меня, Анабель.