Геном Ифрита
Шрифт:
— Огнепоклонник изо дня в день втолковывал женщинам, что все рассказы о зверствах ифрита — ложь. Что на самом деле старшая из сестер пери попросту влюбилась в караван-баши и обманом вынудила сестер примкнуть к ней. Указывал пальцем на дворец и говорил: «Посмотрите, как живут потомки старшей сестры! Они проводят время в роскоши и безделье! А вы, своими силами, даруете городу процветание! И работаете в поте лица дни и ночи напролёт! Пришло время положить этому конец!» — глаза жены падишаха сверкнули от обиды.
— Но подожди! — возмутился советник. — А как же мужчины? Мужья и сыновья носительниц магии пери?! Что будет с ними?!
— Огнепоклонник сказал, что для мужчин снарядят караваны и отпустят на все четыре стороны, — горько усмехнулась Тиана. — Что они снова станут теми, кем были их предки: простыми погонщиками верблюдов. Но я думаю, что жрец лжет! Всех мужчин, а возможно, что и многих женщин, испепелит гнев ифрита, едва тот доберется до своего сердца.
— Может, еще не поздно что-то предпринять?! — Раджаб был готов ухватиться за соломинку. — Нужно немедленно отправляться к храму! Нужно попытаться вразумить неразумных!
— Ты думаешь, я не попробовала это сделать? — пожала плечами жена падишаха. — Конечно, идти в храм в открытую — было глупо. Но в Махтанбаде есть те, кто вначале подался на обещания жреца, но вскоре понял, что бывший дервиш лжет и преследует свою выгоду. Они-то и попробовали вразумить ослепленных посулами жительниц города. Но наследницы магии пери уже были отравлены ложью огнепоклонника. Дабы не быть убитыми, тем, кто сумел сохранить здравость рассудка, пришлось укрыться за стенами дворца.
— И сколько их? — тихо спросил советник. — Сколько тех, кто не предал своего падишаха и не готов принести в жертву ифриту ни своих мужей и сыновей, ни прекрасный Махтанбад?
— Тридцать семь, — вздохнула Тиана. — Тридцать семь мужчин и женщин, включая нас с тобой. И, как ты понимаешь, этого недостаточно, чтобы противостоять всему городу.
— Но этого хватит, чтобы защитить тебя и наследника падишаха! — в глазах Раджаба сверкала отвага. — Мы встанем вокруг колодца! Мы встретим ифрита лицом к лицу! Мы применим всю, данную нам предками, магию, чтобы не допустить воссоединения!
— Я буду рядом с вами! — ответила Тиана. — Мы либо выживем вместе, либо вместе погибнем!
— Но у нас остался еще целый день! — советник не желал даже допустить мысль о гибели женщины, которую он любил много лет. — И за этот день может многое измениться!
— День на исходе, — вздохнула Тиана. — И от целого дня осталось всего несколько часов, — указала рукой куда-то вдаль: — Взгляни! Колышется стена джунглей!
— Да, я вижу! — обрадовался Раджаб. — Неужели, это Камиль?! Он все-таки успел!
— Нет, — покачала головой жена падишаха. — Это наши горожанки пытаются
На Махтанбад опустилась ночь. Черная и безлунная. Ни одна звезда не зажглась в небе. Только песчаные смерчи, пронзаемые огненными сполохами, все так же возносились вверх и озаряли пустыню багровым светом.
— Тебе нужно отдохнуть, Тиана, — советник понимал, как измождена жена падишаха, как она нуждается в передышке. — Может, пойдешь к себе и немного поспишь?
— Нет, — покачала головой. — Я останусь здесь.
Раджаб протянул руку и почувствовал, как в его ладонь скользнули пальцы Тианы. Камень в перстне словно обжег при нечаянном прикосновении.
— Этот перстень, — пробормотал еле слышно. — Почему ты решила его надеть именно сегодня?
— Не знаю, — пожала плечами. — Просто чувствую, что так нужно…
***
О том, что наступает новый день, оповестило посветлевшее небо, которое стало еще мрачнее и страшнее, чем накануне.
Раджаб и Тиана провели всю ночь в верхних покоях дворца. Он и так и стояли плечом к плечу, крепко держась за руки.
Советник с жалостью смотрел на запавшие глаза жены падишаха. Удивлялся тому, откуда берутся силы у этой хрупкой женщины. И тотчас одергивал самого себя, вспоминая о том, что Тиана не только наследница магии пери, но и носит во чреве того, кто является потомком старшей из сестер и караван-баши. Понимал, что ребенок усиливает магию Тианы. Но вот насколько? И хватит ли этой магии чтобы противостоять ифриту?
Вопросов было много. И ни на один из них не было ответа. А потому советник решил не огорчать правительницу сверх меры, и оставить сомнения при себе. Он снова всмотрелся в джунгли, уже хорошо видимые в утренней дымке.
— Взгляни! — воскликнул, указывая рукой вдаль. — Я помню это движение зарослей, когда к ним приближался Камиль! Джунгли словно тянутся к нему! Словно готовятся пропустить и повиноваться! — торжествующе взглянул на Тиану: — Я знал, что падишах успеет вернуться! Это он! Несомненно, это он!
— Да, — в голосе Тианы не чувствовалось ожидаемой радости, — это мой муж. Падишах Махтанбада. Но впереди него несется ифрит! А рядом с Камилем я чувствую присутствие кого-то третьего! И он, этот третий, пугает меня не меньше, чем мерзкое чудовище! — отчего-то забеспокоилась: — Нам нужно немедленно спуститься к колодцу! Нужно призвать всех, кто остался во дворце!
— Ты знаешь, что делать, — не стал спорить Раджаб, не выпускавший из руки пальцы Тианы, хотя багровый камень жег все сильнее. — Пойдем! — и устремился к лестнице, ведущей вниз.