Геносказка
Шрифт:
— Вы боитесь меня, Гензель?
Гензель понадеялся, что его смех прозвучал достаточно естественно и непринужденно.
— Отчего бы мне вас бояться?
— Вдруг я чудовище?
— Точно могу сказать, что у вас завтра будет чудовищно болеть голова, если вы вознамерились допить эту бутылку в одиночестве. Но на чудовище вы не похожи.
— Только не говорите, что не слышали слухов в Лаленбурге, — усмехнулась принцесса, бессмысленно крутя полупустой бокал и постукивая по нему ногтем. Ноготь был неровно обрезан, а скорее всего, обгрызен. — На лаленбургских улицах любят историю про принцессу-чудовище.
— Я
— А зря. Улицы всегда все знают. В том числе и про принцессу Бланко, урожденную Комо-ля-Ньев. Вам бы рассказали, что я родилась на свет с крыльями летучей мыши и лапами ящерицы. И только усилия лучших придворных геномагов позволили мне хотя бы внешне походить на человека.
— Извините, но это неправда.
— Бросьте. Все знают, что принцессы не сбегают просто так. За каждой сбежавшей принцессой всегда кроется какая-нибудь тайна. Так уж повелось. Обычно — гадкая, но с множеством любопытных подробностей. Говорят, я пью человеческую кровь прямо из печени жертв. Особенный генетический дефект. Много лет королевскому двору удавалось сдерживать слухи, а молоденьких обескровленных пажей и придворных тайно хоронили в дворцовом парке за кустами роз… Но под конец король устал содержать вурдалачку и нанял охотника, чтобы забить мне осиновый кол в сердце. Но тот сжалился и…
Гензель покачал головой.
— Не верю.
— Ну и напрасно, — отозвалась принцесса, делая большой глоток. От вина ее губы казались почти черными, цвета запекшейся крови. — Я могу рассказать вам десятки подобных историй… Некоторые из них весьма хороши. Нет, я серьезно.
— …Хотел бы я знать, откуда они стали вам известны? Откуда принцессе знать уличные слухи?
— Я же говорила, здесь есть мощная радиостанция. Иногда я слушала разговоры в открытом эфире. Первые несколько лет. Пока мне это не надоело.
— Радиостанция? Значит, вы могли…
— Связаться со своим отцом в любой момент? Да, могла. В любой момент.
Она замолчала, и Гензель не нашелся что спросить. Точнее, понял, что спрашивать сейчас ничего не стоит.
— Ваше королевское здоровье.
— И ваше.
Они чокнулись. Вино показалось ему чересчур кислым, терпким и отдающим плесенью. Если такую дрянь пьют при королевском дворе… Впрочем, если уж родился квартероном, ничего не попишешь. Можно вырастить с помощью генозелий вторую селезенку или глаза орла, но вкус — он или есть с рождения или нет.
— Вино прибавляет смелости.
— Возможно, ваше высочество.
— Сколько вам потребуется выпить, чтобы ее стало достаточно и вы наконец смогли спросить?
— Простите?
Ее серые глаза, совершенно лишенные благородной королевской голубизны, смотрели на него насмешливо и в то же время грустно.
— Вы собирались спросить меня, почему я сбежала из дворца. Разве не так?
— Кхм. Я…
— Спросите наконец, и покончим с этим.
— Почему вы сбежали из дворца? — чувствуя себя предельно глупо, спросил он.
— Потому что я чудовище.
— Это я уже слышал. Нелепые слухи.
— В том-то и проблема. Это не слухи.
Насмешка в серых глазах пропала. Взгляд ее, немного размягчившийся от вина, был вполне серьезен.
— Вы не чудовище, — сказал он убежденно. — Вы — особа королевской крови. Будущее Человечества.
Принцесса рассмеялась. Смех показался Гензелю болезненным, хоть и вполне искренним.
— Только не говорите, что верите во все те глупости, что вещает с амвона архиепископ. Про священное вместилище, про неискаженный генокод… Поверьте тому, кто одиннадцать лет прожил во дворце, среди нынешних королевских династий можно найти не больше чистых людей, чем изумрудов среди куриного помета. Короли и королевы так же страдают от генетических грехов, как и все прочие. Как бароны, графы, виконты и маркизы. Уверяю, некоторые наши венценосные родственники выглядят так, что их можно принять за уличных мулов. Спасаются операциями, генетическими трансформациями, гримом и прочими средствами… Помню дядюшку Паабо, маркграфа. Его метаболизм был так перекручен мутацией, что ему приходилось время от времени есть известку. А еще у него было щупальце вместо одной ноги. И что вы думаете?.. Никто ни о чем не подозревал. Репутация ветерана войны и старого чудака спасала его много лет подряд.
— Возможно, в вас есть толика испорченной крови, — сдался Гензель. — Но поверьте, это отнюдь не трагедия. И этого определенно мало, чтобы считать себя чудовищем.
— Вы знаете, что особам царской семьи при рождении изготавливают генокарты? — вдруг внезапно, безо всякого перехода, спросила принцесса.
Ему вспомнилась поверхность зеркала в апартаментах королевы-мачехи. Бесчисленное множество крошечных изображений. Тысячи незнакомых лиц. И ее, принцессы Бланко, лицо.
— Ну… Вполне допускаю.
— Разумеется, принято считать, что кровь королей девственно чиста. — На лице Бланко появилась кривая усмешка. — Но это только для широкой публики. Придворным генолекарям надо знать подноготную своих сановных пациентов. Подлинную, без прикрас и церковного елея. Надо ведь знать, чем лечить монарха, если у того внезапно начнут расти ногти на лице или перестраиваться пищеварительная система… Разумеется, эти карты совершенно засекречены, но они существуют. Я их видела. В наше время генокарта — истинное лицо человека…
— Тогда у вас должна быть очаровательная генокарта.
Комплимент оказался настолько же неуклюжим, насколько и наивным. Гензель едва не покраснел. Удивительно, в обществе принцессы он вдруг начинал себя вести как сопливый мальчишка. А ведь он старше ее на… на…
— У меня нет генокарты. — Принцесса сделала короткий судорожный глоток. — У чудовища не может быть лица.
То, с каким выражением она это произнесла, обеспокоило Гензеля. Шесть лет под землей наедине с цвергами… Может, Гретель права? Могло ли это пройти бесследно?
— Все в порядке, ваше высочество, я…
— Вы не поняли, Гензель. У меня нет генокарты.
— Не составили?
— Составили, как и полагается при рождении принцессы. Отец лично сжег ее в своем кабинете незадолго до того, как жениться на моей мачехе. Мало кто знает, что дети очень наблюдательны. Та генокарта, что хранится сейчас в королевском архиве, фальшивая. Судя по ней, моя кровь даже немногим чище, чем у королевы Лит… Но эту карту составили уже после моего рождения. Фальшивка. А тот геномастер, что составлял оригинал, скоропостижно скончался. Нелепое происшествие на охоте.