Герцогиня облачного города
Шрифт:
– А вы бы стали трогать эту дикарку, фрау Рац? Вам мало молоденьких пажей, которые развлекают вас?
– А вы, мсьё Вёрёш, как будто бы нет. Говорят, эти северяне в постели весьма хороши. Чувственны и отзывчивы. Вас, как мужчину, это должно привлекать куда более, чем меня.
– Потому я и удивлён.
– Может, попросим её у августа? Уверена, он не решится вам отказать.
Калли стиснула зубы и сосредоточилась на узоре мраморных плит, в шахматном порядке тянувшемся вдоль всего зала. Она разглядывала их с таким упорством, как будто намеревалась совершить подкоп, только бы не слышать новых и новых звучавших за спиной слов.
Но вот вдалеке послышались тихий звук шагов и шелест драгоценной ткани. Всё в зале стихло, так что Калли теперь слышала стук собственного сердца.
Края августской мантии пронеслись по полу мимо неё, и Калли увидела пару сапог, занявших мягкую скамеечку под троном.
– Вот ты какая.
Калли подняла взгляд, поняв, что обращаются к ней. Она молчала, не зная, что может сказать.
– Прав ли мой палач, утверждая, что ты помогала Рудольфу строить заговор против меня?
Истерзанные губы Калли надломила улыбка.
– Разумеется, нет.
Краешек губ августа тоже поднялся.
– Я был бы удивлён, если бы ты ответила что-то ещё.
Калли едва заметно наклонила голову вбок.
– Мой господин, – очень медленно произнесла она, тщательно подбирая слова. Она думала о том, что должна будет сказать, всю ночь, пока не уснула, и тягостный смутный сон, больше походивший на кошмар, не настиг её. – У моего народа не принято лгать и сдаваться в плен. Если я здесь, перед вами, если мои слуги ещё не закололи меня, то лишь потому, что я хочу доказать вам своё расположение и желание присоединиться к вам.
Август хмыкнул и чуть отклонился назад, так что на лицо его упала тень, и Калли больше не могла разобрать, что отражается в его глазах.
– Я нужна вам, мой август, не заставляйте меня говорить здесь и сейчас зачем. И без того ваше обращение со мной нанесло по лояльности Облачного города немалый удар.
Август молчал, но Калли чувствовала, что слова доходят до него. Что августу неуютно, и он в самом деле не желает продолжать этот разговор здесь и сейчас. Однако слова августа противоречили тому, что отражало спрятанное в тени лицо:
– Я не вижу причин, – тихо сказал он, – не уничтожить весь ваш народ. Всех до одного, кто откажется принести клятву лично мне. И я не вижу причин, почему должен доверять тебе, супруге Рудольфа Йоханеса Винце, не раз доказавшего свою неспособность держать клятву, обесчестившего себя и свой род.
– Причина в вашей мудрости, – Калли немного опустила взгляд, не желая вступать в конфликт, – вы можете уничтожить всех, кто верен мне, и назначить нового наместника управлять моей землёй. Но только я знаю тайны Звёздной пыли, как знала их до меня моя мать – и будет знать моя дочь. Ни одна пытка не заставит меня рассказать их вам, потому что я знаю: эти тайны – единственное, что может сохранить мне жизнь.
Август какое-то время молчал, и Калли уже решила было, что победила.
– Я бы мог, – наконец сказал он, – отдать тебя палачам. Не думай, что ты меня испугала.
– Разумеется, я и надеяться не смела, – вставила Калли, улучив момент.
– Но я не такой тиран, каким стал бы, добравшись до власти, твой супруг, принц Рудольф. И я собираюсь это доказать. Я помилую тебя.
Калли испустила облегчённый вздох. Она не могла ещё до конца поверить, что угроза минула, и потому на мгновение прикрыла глаза, силясь справиться с собой.
– Но, разумеется, и довериться тебе я не могу. Слишком часто Облачный город становится причиной моих забот. Наместник будет назначен. Я подберу человека, который не сможет поддаться обаянию ваших гор и никогда не пойдёт против меня.
Калли молчала, обдумывая, что слова августа могут значить для неё.
– Вынуждена предупредить, – сказала она, – что мой народ не подчинится чужаку. Вы не сможете управлять Облачным Городом без меня.
– И я верю тебе, – август кивнул, – потому мой наместник станет управлять не Облачным Городом, а тобой.
Калли вздрогнула и прищурилась, не переставая выглядывать в тени его лицо. Губы её дрогнули, потому что так же говорил Рудольф. «Я здесь, чтобы управлять тобой».
И Калли не обманулась:
– Милорд Ламот, будьте любезны проследить, чтобы герцогиню Брекке сегодня же выпустили из тюрьмы. Обеспечьте ей должный медицинский уход и апартаменты, в которых ни она не будет опасна для нас, ни мы для неё. А вы, герцогиня, будьте готовы завтра же принести супружескую клятву по обрядам Августии. Я подберу вам достойного кандидата в мужья. Что с вами? Не пытайтесь изобразить обморок, я всё равно не поверю вам.
Калли в самом деле стала белой как мел.
«Опять», – набатом билось у неё в голове и колоколом ему вторило: «Нет! Лучше умереть, чем снова позволить им…»
Август говорил что-то ещё, но Калли уже не слышала его. Она попыталась встать и рвануться прочь, но цепь, удерживаемая руками Жольта, натянулась, роняя её обратно на пол. Калли потеряла равновесие, боль пронзила её висок. Она, кажется, слышала собственный голос, истошно кричавший: «Нет!» – а затем провалилась в темноту.
Глава 2
– Ну, что скажешь? – спросил Вержиль Флоран Гарон, некогда младший принц дома Гарон, а ныне август Остеррайха, отбрасывая шпагу в сторону и потягиваясь. Ему было слегка за тридцать, и светские дела в последнее время заставили его всерьёз растерять форму, которую он некогда имел. Но Вержиль всё ещё оставался относительно строен и старался каждую свободную минуту уделять занятиям с клинком.
– Скажу, монсеньор, что вам нужно больше работать над собой. Иначе вы не сможете отбиться даже от собственной жены, не то что от ночных воров.