Гибель судьи Мрочека
Шрифт:
Галина, уже было направившаяся к месту, где лежала их одежда, остановилась и повернулась лицом к коменданту. Мрочек посмотрел ему прямо в глаза:
– Извините, пожалуйста, но мне кажется, будто вы допускаете, что...- он помедлил, - что во всем этом скрывается что-то непонятное.
– Вовсе нет, - Желеховский развел руками, как бы извиняясь.
– Только, видите ли, это стечение обстоятельств. Позавчера мне пришло в голову: «Ну чего судья не поплыл на моторке? Пусть бы даже ему и стало внезапно плохо, в лодке отдохнул бы и вернулся потом на берег. И остался бы жив…»- Так я подумал, но сейчас вижу, что был не прав. В это время моторкой не пользовался никто, поэтому можно допустить, что случилось бы то же, что и сегодня. А тогда...- снова развел руками.- Очевидно, все это только совпадение, но очень интересное... Ну, наверное, моя помощь вам больше не нужна, правда? Кажется, вы уже отдохнули?..
– Большое спасибо...- Галина попыталась улыбнуться ему, но получилось это как-то неубедительно.
– Может, выпьете с нами чашечку кофе?
– В голосе ее опять не чувствовалось уверенности, и, словно стремясь загладить это впечатление, сказала торопливо: - Просто мечтаю о чашке кофе!
– Нет, спасибо. Через четверть часа должен быть на службе.
И все же двинулся вместе с ними.
– Хороший сад...- сказал Желеховский.- Судья любил цветы. Я часто видел его здесь среди роз.
– Вы, конечно, были знакомы...- сказал молодой доктор, чтобы не молчать.
– Да, но только по службе. Близких контактов не имели. Я нездешний, чужой в этих краях. То есть был чужой, потому что начинаю медленно акклиматизироваться...
Они вышли на тропинку.
– Я лишь немного провожу вас и вернусь, потому что уже пора на работу...
За густой стеной кустарника послышалось, как кто-то запускает мотор машины.
– Доктор Ясинская, - объяснил Желеховский.
– Она единственная на весь город имеет «Вартбург», поэтому я хорошо знаю звук его двигателя. Интересная женщина, эта ваша соседка. Она заведует больницей, вы, наверное, знаете уже?
– Женщина - заведующая больницей, - это редкое у нас явление, - удивленно поднял брови Мрочек.
– Об этом даже когда-то в газетах писали. Перед какой-то женской конференцией печаталось ее интервью. Ясинская приехала сюда одной из первых. Отстроила больницу собственными, как говорится, руками и до сих пор руководит ею. Очень уважаемая личность, общественный деятель. Она еще не старая. Там, за оградой, ее сад. Тоже большая любительница роз, но, кажется, не общалась с вашим дядей. Насколько знаю, не любили они друг друга.
– Не любили?
– Это какая-то давняя история. Не могу даже подробно объяснить вам, в чем дело.
– Знаю только, что они не разговаривали друг с другом. Я обращал на это неоднократно внимание, потому что мы все время от времени сталкивались, обсуждая разные дела. Конечно, на людях они не показывали, что не мирят между собой.
Дойдя до самого крыльца, все трое остановились.
– Ну, мне пора...
– Еще раз спасибо вам за помощь...- улыбнулся Мрочек.
Вдруг, все как по команде, обернулись, услышав шорох. За кустами перед домом возилась Вероника, отчищая пригоревшую кастрюлю из-под молока.
– Добрый день, пани Вероника!
– Галина подошла к ней.
– Утром у меня пригорело молоко. Не умею еще справляться с угольной печью.
– Уже отчистила, - женщина выпрямилась, оглядела с явным удовольствием кастрюлю, а потом перевела взгляд на Галину. В ее глазах проглядывала снисходительность, даже некая неуловимая насмешливость.
– Добрый день, пан доктор. Здравствуйте, пан капитан.
Желеховский кивнул ей головой, а потом улыбнулся.
– А ведь прекрасно вычищена. У меня всегда были хлопоты с чищеньем оружия в офицерской школе. Жаль, что вас там не было.
Поклонился и направился к морю. Оба смотрели ему вслед. Он был атлетического телосложения, немного коренаст. Но шагал легко.
– Может, приготовить завтрак?
– спросила Вероника.
– Я принесла свежее печенье. Подумала, что так будет лучше, хоть вы и говорили прийти позже.
– Очень правильно сделали. Спасибо вам.
– Мрочек кивнул головой, и положил руку на плечо жены.
6. НАЕДИНЕ С НИМ
Они поднялись наверх. Мрочек взглянул на часы.
– Уже половина десятого. Через два с половиной часа похороны. Прежде всего, следует поехать в город. Есть ли здесь цветочный магазин? Иначе будет совсем нехорошо: ни одного венка от родных. В провинции все на это обращают внимание.
Тадеуш, вытирая полотенцем голову, подошел к окну. Увидел мужскую фигуру, идущую к морю. Некоторое время смотрел вслед, пока мужчина не скрылся за песчаным, покрытым негустым кустарником крутым склоном.
– Интересно, что он хотел? Сказал, что пора на службу, - буркнул молодой доктор.- А входит ли прогулка в плавках вокруг нашего дома в круг его служебных обязанностей?
– Ты размышляешь над тем, действительно ли он так любит утренние купания именно в этом месте, затягивая их до времени, когда уже надо сидеть за рабочим столом, или пришел сюда по другой причине? Плавает хорошо, но заметь, этот уголок пляжа лежит слишком далеко от городка, а зато близко от... нас.
– И чего бы это ему здесь купаться?
Пожала плечами:
– Об этом у него спроси. Я, наверное, ничего не отвечу. Одно лишь могу сказать, что сожалею...
Она замолчала.
– О чем сожалеешь?
– отвернувшись от окна, он подошел к ней.
– Сожалею, что не позвонили ему вчера. Выглядит очень порядочным человеком. Думаю, если бы мы доверились ему во всем, уже бы обрели покой, и сразу бы все пошло иначе.
– Она посмотрела ему в глаза.
– Тадек, что вы говорили о моторке? Почему это показалось ему таким странным? И тебе тоже? Ты… ты что-то думаешь?
– Человек всегда что-то думает...- Он снова был у окна.
– Не понимаю, - сказал как бы про себя, - что этому человеку нужно было здесь сейчас? Делал вид, будто его ничто