Гибель сверхцивилизации
Шрифт:
– Вряд ли даже на первый потянет, хотя, должен признать, некоторая тяжесть в затылке присутствует, что я отношу к явно лишней паре рюмок абсента в конце вечеринки. Здравствуй, Николас! Надеюсь, не разбудил тебя. Как твоя спина и ребра? Очень уж ты резво вчера скатился с лестницы, никто не успел тебя подхватить, что, впрочем и не удивительно, поскольку к этому времени все старались сохранять свое собственное равновесие. Я беспокоился больше всего о твоих рёбрах, поскольку сам когда-то так же навернулся с лестницы, заработав при этом пару трещин, правда при совсем иных обстоятельствах.
– Приятно удивлен, что ты первым делом подумал обо мне, спасибо, что побеспокоился, – саркастически усмехнулся Николас. – Впрочем, Ева тебя опередила, тоже беспокоясь о моих рёбрах, и даже готова была отвезти меня к травматологу… Ну да, глубоко вздыхать и делать акробатические
– Ты имеешь в виду взрыв в лаборатории Тропарда? Конечно, видел, и первым делом подумал о тебе, в том смысле, что ты, скорее всего, уже принялся разрабатывать пару конспирологических версий по этому поводу. Надеюсь, все-таки, что мои аргументы вчера были убедительны и ты хотя бы не вернулся к теории Гомеостатического Мироздания.
– Да, убеждать ты умеешь, признаю, – мысленно завистливо скривился Николас. – Поэтому эту версию я не рассматривал. Кстати, теперь ее рабочее название Равновесная Вселенная (ЭрВэ), а не Гомеостатическое Мироздание, которое, на мой взгляд, слишком уж вычурное. Впрочем, сейчас дело не в названии, у тебя есть какие-нибудь мысли по поводу возможных причин взрыва?
– Согласен, но новое имя, действительно лучше отражает суть этой теории, ты точно подметил, что дело именно в равновесии, которое любой разум неизбежно нарушает в результате своей деятельности. Что касается причин взрыва… Я думаю, даже уверен, что взрыв в лаборатории произошел не из-за чьей-то халатности – дефектных газовых баллонов, неисправной электропроводки и тому подобного, – и прежде всего потому, что лаборатория сгорела сразу же после того, как Тропард поделился своим открытием с тобой. Поэтому приходится признать, что взрыв был кем-то устроен; тем, кто не хотел, чтобы о его открытии стало известно всему миру. Однако, если допустить, что нынешний вирус был кем-то синтезирован, то тот, кто устроил взрыв, необязательно должен быть и изобретателем вируса, надеюсь ты это понимаешь.
– Пожалуй, хотя допущение, что существует не один, а несколько заинтересованных в апокалипсисе лиц, усложняет наши поиски.
– Необязательно. Можно, например, предположить, что кто-то финансировал некие работы по созданию вирусов для лечения генетических заболеваний (назовем его инвестор), а тот, кто их синтезировал (назовем его изобретатель), в какой-то момент решил использовать разработанные технологии в собственных интересах. После того, как изобретатель выпустил своего Франкенштейна на волю, а Тропард обнаружил, что всему миру грозит тотальное слабоумие и в конечном итоге смерть в мучениях, инвестор, понимая, что причастен к этому кошмару (пусть и косвенно), уничтожает доказательства истинной чудовищности нового вируса. Кстати, ты помнишь, что «апокалипсис» – это «откровение» в переводе с древнегреческого, а вовсе не конец света? Именно в этом значении это слово почему-то стойко используется почитателями откровений Иоанна Богослова, то бишь Иоанна Воанергеса, – и здесь не упустил возможность блеснуть обширными познаниями Вон. [10]
10
Именно в этом значении это слово почему-то стойко используется почитателями откровений Иоанна Богослова, то бишь Иоанна Воанергеса… – Воанергес, Боанергос (буквально «Сыновья Грома») – наименование сыновей Заведея: Иакова Зеведеева и Иоанна Богослова в Новом Завете. Иисус Христос называет так обоих апостолов. Единого мнения относительно происхождения прозвищ братьев Заведеевых нет. С точки зрения одних богословов оно было дано братьям за горячий нрав. По мнению других – за их потрясающую речь, проникающую в сердца, как молния и гром
Николас помолчал, размышляя над версией Вона, которая пришла тому на ум, судя по всему, только что или незадолго до звонка:
– Ну, не знаю…А как инвестор узнал об открытии Тропарда? Сайм же никому о нем, кроме меня, не рассказывал, а с вами я поделился только вчера вечером, так что даже теоретически времени на подготовку и на сам взрыв у инвестора не было.
– Согласен, но если в моей скороспелой версии предположить, что инвестор мог быть в курсе работ Тропарда и следить за ним, то из этого следует, что Сайм работал у инвестора, а поскольку он работал в FGR, то выходит, что… – Вон не закончил мысль, оставляя Николасу возможность самому сделать вывод.
Ошеломленный Николас некоторое время передвигал чашку с остатками остывающего кофе по столу, лихорадочно встраивая предположение Вона в логической последовательности в услышанное и осознанное им за последние несколько часов. Да, FGR не было смысла разрабатывать вирус, который бы привел к слабоумию и последующей смерти большую часть населения планеты, однако компания действительно могла невольно способствовать созданию нынешнего монстра, потеряв контроль над разработками невинных «коммерческих» вирусов. В этом случае у FGR, несомненно, были все основания скрывать истинную природу вируса, а главное – его истинную угрозу. Однако, одно дело стремиться скрыть улики и совсем другое – убить ведущего ученого с мировым именем. Кроме того, это убийство не решало бы проблему, рано или поздно кто-нибудь придет к тем же выводам, что и Тропард относительно белков-убийц интеллекта.
Николас уже хотел было привести этот аргумент, опровергающий версию Вона, однако тот, словно прочитав мысли Николаса, опередил его:
– Конечно, моя версия маловероятна, я далек от мысли, что FGR, заметая следы, зашла так далеко, что уничтожила своего ведущего специалиста, я всего лишь хотел наглядно продемонстрировать тебе, что предположение о существовании нескольких заинтересованных лиц, так или иначе причастных к апокалипсису, вполне правдоподобно.
«И это тебе почти удалось, опять меня разыграл», – в который раз мысленно признал Николас.
– Но вот что вполне вписывается в мое предположение о возможном косвенном участии FGR, так это новость пятилетней давности, которую я нашел в одном из их старых пресс-релизов, – продолжал Вон. – Размышляя об открытии Тропарда и его словах, что вирус никак не мог появиться естественным путем, я вспомнил об одной интересной разработке, о которой читал приблизительно лет пять назад на одном из биологических форумов. Речь шла о принципиально новом генно-инженерном оборудовании – синтезаторе вирусов, бактерий и других простейших, сходного по принципу действия с 3D принтерами, только для создания не объемных тел, а вирусов с заданными свойствами. Я попытался восстановить ту информацию, однако обсуждение на форуме не сохранилось и последующие поиски в интернете каких-либо сведений об этой разработке ничего не дали. Мне удалось найти только имя возможного автора изобретения – Огот Кавон, однако никакой информации ни о нем, ни о его контактах, ни о том, получили ли его идеи развитие, я не нашел, кроме упоминания в одном из старых пресс-релизов FGR о неудачных испытаниях некоего оборудования для конструирования вирусов с заданными свойствами. Причем на сайте FGR того пресс-релиза сейчас нет, я нашел его перепечатку в каких-то онлайновых архивах.
– Идея действительно необычная, но ты ведь понимаешь, что на её реализацию требуются огромные средства… которые как раз и могла предоставить FGR, – неожиданно для себя закончил мысль Николас. – Но если испытания, как ты говоришь, были неудачными, то заманчивую версию распечатки вирусов на 3D принтерах придется похоронить. А жаль, действительно красивая идея.
– Вовсе нет, как раз якобы неудачная демонстрация может говорить о том, что изобретатель решил действовать в своих, неведомых нам интересах, создав необходимое оборудование на деньги инвестора, которому он вовсе не собирался отдавать действующий прототип.
Как всегда, умение последовательно выстроить и логически безупречно обосновать практически любую, даже парадоксальную идею или версию, не подвело и в этот раз Вона. Странно, в который раз подумал Николас – молодой, подающий большие надежды биолог, тогда уже лауреат нескольких престижных премий, вдруг, неожиданно для всех, отказался от заманчивого предложения возглавить новое направление исследований в бионанофизике и ушел в аналитику прогнозов развития разработок в различных областях. Впрочем, и на новом поприще, Вон быстро достиг заметных результатов, определив пару многообещающих трендов и убедительно обосновав высокую вероятность предсказанного им развития событий. Николас знал нескольких успешных бизнесменов, которые своими нынешними, весьма внушительными состояниями были обязаны аналитическим выводам Вона, которому ожидаемо перепала довольно значительная часть их прибыли. Однако Вона в меньшей степени интересовала коммерческая сторона прогнозов, подлинной его страстью был сам процесс интуитивно-ненадежного, но захватывающего предсказания пусть недалекого, и весьма ограниченного, но будущего человечества.