Гипостасис
Шрифт:
– Нет, мы не можем повернуть назад! Только не сейчас! Пожалуйста Джон, не теряйте веру, когда мы так близко к цели!
Старый доктор рассердился.
– Куда нам идти, глупая девчонка? Дальнейшие поиски будут означать верную гибель для всех. Я еще могу понять, что ты хочешь прозакласть свою жизнь во имя этого мифического "источника исцеления", но у тебя нет права рисковать жизнями других. Сигнал пропал, Ядерный Шторм заблокировал его, чего и стоило ожидать с самого начала. Оглянись вокруг - надежды больше нет, мы не можем двигаться наобум. У нас просто нет времени. Нужно вернуться на орбиту и попытаться снова спустя несколько месяцев.
Амелия молча смотрела на капитана. Джон был очень убедителен, а его аргументы - безупречны. Но последнее слово всё равно оставалось за капитаном. Артур долго размышлял перед тем, как сказать:
– Амелия, каковы шансы на то, что сигнал восстановится?
– Амелия молчала.
– Хорошо, а каковы шансы на то, что мы найдем источник сигнала без координат, учитывая, что мы даже и не знаем, что ищем?
– Амелия снова молчала, а поэтому капитан кивнул в ответ собственным мыслям, вздохнул и скомандовал экипажу:
– Приготовиться к обратной дороге. Останавливаться не будем. Держите...
– То есть вы хотите подписать человечеству смертельный приговор, только потому что испугались?
– Амелия наконец-то ответила. Ее голос дрожал, а в глазах стояли слёзы.
– Да, это самоубийство и да, шансов найти его почти никаких, но, если есть хоть один шанс из триллиона, мы просто обязаны попробовать. Неужели вы не понимаете?
– она в отчаянии смотрела на Артура и Джона. Я не могу заставить вас, но и вы не заставите меня вернутся туда, на эту безжизненную планету, чтобы я снова смотрела на то, как наш мир умирает. Нет, лучше я буду, пускай и безнадежно, но делать что-то, искать, пытаться...Прощайте.
– она развернулась и продолжила идти не оглядываясь.
– Амелия!
– крикнул ей капитан, но она уже скрылась и виду.
– Чёрт, вот упрямая девчонка.
– Джон не то усмехнулся, не то выругался.
Тут из горла, до сих пор хранящего молчание Макса вырвался судорожный хрип, и он опрокинулся на землю и начал биться в конвульсиях. Джон подбежал к нему.
– Это просто мышечные судороги, должны скоро пройти. Смотрите, чтобы он не проглотил язык. Оставайтесь с ним, Артур, а я отыщу девчонку.
– капитан кивнул и присел рядом с упавшем пилотом. Джон поспешил отправиться вслед за Амелией Хоуп.
Юная девушка, ушедшая от группы, уверенно двигалась вперед, но постепенно и её начали одолевать сомнения. Она уже успела три раза пожалеть о том, что так скоропалительно оставила команду. В их миссии нельзя было поддаваться эмоциям. Правда заключалась в том, что Джон вполне мог оказаться прав. И она понятия не имела, куда нужно было идти.
Покореженные здания из металла, галька, булыжник, песок, странные балки, разбитые окна домов. Все смешалось и стало однообразным, не за что зацепиться взглядом. Вздохнув и смирившись с поражением, она повернула назад и прошла между двумя упавшими темными зданиями.
Да, ведь по сути Джон был прав, и она - всего лишь упрямая девчонка, которая не желает признать тот простой факт, что ее миссия провалилась. Опасная сумасбродка, которая втянула в свою безумную затею еще и четырех ученых с Арка, у которых вполне могла бы сложиться жизнь там, если бы не она. Ох, если бы не этот шторм...а может, всё лишь морок, и она себе придумала этот Гипостасис? В конце концов, никто так и не узнал, что она чуть изменила полученные данные, связав источник найденной ею энергии с природой самого артефакта.
Погруженная в свои мысли, Амелия и не заметила, как вышла на открытую площадку, которую не проходила на своём пути - огромный пустырь. С него открывалась панорама на другую часть города, которая, по всей видимости, меньше пострадала от войны. Или даже вообще не пострадала. Вдали на расстоянии в несколько сотен метров она увидела блестящие металлические здания, стоящие ровно, словно их абсолютно не волновало, что весь город уже несколько сотен лет лежит в руинах. Девушка прищурилась, пытаясь разглядеть эти сверкающие массивы. Но зрение вдруг подвело её, словно кто-то налил в глаза воды. Все стало расплывчатым и нечётким. От попыток разглядеть здания в ушах появился шум, а в теле какое-то странное оцепенение.
Блики яркого летнего солнца, отраженные в шпилях серебристых зданий, заставляли воздух рябить. Сами очертания зданий тоже стали поддергиваться и терять форму. Девушка продолжала в недоумении смотреть на строения. С ними происходило что-то очень странное. Они медленно рассеивались, словно состояли из газа. Прямо на ее глазах одно из них взорвалось облаком бесцветной пыли, а за ней и другие. Сверкающая пыль, оставшаяся от взрывов, повисла в воздухе словно шлейф от фейерверка на фоне голубого неба. Голубого неба, солнца? Нет, не может быть. Голубого неба на этой планете не бывает.
Облако пыли приблизилось к девушке. Оно двигалось отрывисто и сюрреалистично, словно гигантский паук. Оно было бесцветным, словно туман и состояло из мириада лучезарных частиц. Площадь исчезла, сверкающее покрывало накрыло каменные плиты в десятке метров от неё. Песок начал зеленеть. Прямо на глазах Амелии, как в ускоренной съемке кинофильма, на безжизненном камне выросла трава, поднялись стволы деревьев, цветы всех оттенков и форм пробились сквозь толщу булыжника, со стебля на стебель запрыгали деловитые кузнечики. Их стрекот зазвенел у Амелии в ушах, мешая сосредоточиться. Девушка внезапно почувствовала дивный аромат роз, нежный запах фиалок, пряный аромат магнолии...запахи, которые она слышала всего несколько раз в жизни во время своих исследований в искусственных теплицах Арка. Но эти были намного сильнее, они полностью заполнили легкие Амелии и затуманили ей сознание. Стрекот, запах, трава...она не могла сосредоточиться на чем-то одном, все смешалось. А еще у нее отказало периферическое зрение, она ничего не могла видеть кроме этой потрясающей поляны с деревьями, цветами и кузнечиками.
Но поляна также стала поддергиваться, изменяться и, наконец, снова превратилась в облако пыли. Облако на несколько секунд застыло в воздухе, а затем уплотнилось и уменьшилось в размере, начав складываться в затейливые фигуры. Фигуры из густого дыма вскоре приобрели форму, очертания, цвет. Амелия вдруг узнала в этих силуэтах своих родителей...
Она никогда не видела их вживую, но знала, что они должны были выглядеть именно так: Отец, высокий блондин с ясными глазами и рыжей бородой, стоявший по-военному прямо; мать, хрупкая женщина средних лет с добрыми, карими глазами и худыми руками. От нее в сторону Амелии веяло нежностью и любовью. Мать протянула руку к Амелии, и та услышала её слабый, усталый голос: