Глаза ребёнка
Шрифт:
— Совершали ли вы в отношении Елены Ариас развратные действия на сексуальной почве? — спросил он.
Паже точно отвесили пощечину.
Карло весь напрягся.
— Нет, — ответил он.
Его ответ был прост и исполнен достоинства — он не протестовал, не пускался в объяснения. Паже на его месте ответил бы так же. Но это соображение не могло остановить приступа гнева. Монк по-своему, мелко, отомстил ему: он вошел в его дом, унизил его сына
— Отличный ход, — словно между прочим сказал он Монку. — Это все или вы намерены расспрашивать у моего сына о тайне рождения младенца Линдберга?
Паже заметил, что по губам Карло пробежала тень улыбки. Недоуменно пожав плечами, Монк вновь обратился к Карло:
— Вы знали Рикардо Ариаса?
— Нет. — Карло покачал головой.
— Ни разу не говорили с ним?
— Нет.
— Были ли вы у него дома?
— Не имею представления, где это. — Карлоне не отводил взгляда от диктофона.
Испытующе глядя мальчику в глаза, инспектор задал следующий вопрос:
— Вы в курсе заявления, которое мистер Ариас подал в суд по делам семьи?
Карло старался держаться мужчиной.
— Что-то про меня и Елену. — Теперь он тщательно подбирал слова. — Чушь собачья!
Монк мельком взглянул на Паже, затем спросил:
— Вы с отцом обсуждали эту проблему?
— Угу, — Карло оперся на руку подбородком. — Он сказал мне, что муж Терри таким образом пытается сломить ее.
— Обсуждали ли вы план ваших действий на этот случай?
Карло задумался.
— Мы говорили только о том, что нам, возможно, придется давать показания в суде. Чтобы доказать, что все это ложь.
— Вы говорили о риске огласки?
— Да, — потупив взор, отвечал Карло. — Папа говорил, что там могут быть газетчики.
— Каково было его отношение к этому обстоятельству?
— Он был огорчен. — Карло краем глаза взглянул на отца. — И я тоже.
— Вы были готовы давать показания в суде?
Карло кивнул.
— Если бы это потребовалось. Я говорил об этом отцу.
— И что он вам на это сказал?
Карло перевел дух.
— Папа сказал, что ему жаль. И что он гордится мной.
Монк, казалось, изучал подростка с еще большим вниманием.
— Вы помните вечер накануне отъезда вашего отца в Италию?
Карло заерзал в кресле и глухо произнес:
— Угу.
— Где вы были?
Паже почувствовал, как Линч внутренне напрягся.
— С друзьями, — тихо ответил Карло.
Что бы это значило, терялся в догадках Паже: ведь не подозревают же они Карло. Лицо Монка сохраняло все то же безучастное выражение.
— С какого и до какого времени?
— Не могу вам сказать наверняка. — Карло пожал плечами. — Но обычно папа велит мне быть дома к половине первого. Возможно, часов
Паже не без удовольствия отметил, что даже в разговоре с инспектором Карло не преминул пожаловаться на «комендантский час», установленный для него отцом. Однако его размышления были прерваны очередным вопросом Монка.
— Был ли ваш отец дома, когда вы уходили? — спросил он.
— Да.
Паже обратил внимание, что Карло без конца кивает головой, словно у него нервный тик. Ему было мучительно наблюдать за сыном со стороны, точно за свидетелем на процессе, и не иметь возможности помочь ему.
— А когда вы вернулись, — спросил Монк, — ваш отец тоже был дома?
Карло снова кивнул.
— Пожалуйста, отвечайте вслух.
— Да. — Теперь его голос был, пожалуй, на полтона выше, чем нужно. — В это время он тоже был дома.
Линч устремил взор на Паже.
— А где были вы? — не отставал Монк.
Карло на мгновение замешкался.
— С друзьями. Я уже говорил.
— Их имена? — полуспросил, полуприказал Монк.
— Там была целая компания. — Карло умолк, затем с видимой неохотой продолжал: — Моя подружка Кэти, Кэти Блессинг. Дэнни Спеллман, Дарнелл Шитс, Дженни Хевилленд, Джоуи Арройо. Кажется, Рейчел Рубенстайн — точно не помню.
— Вы были с ними все время?
— В основном, — помолчав, ответил Карло.
Монк бросил взгляд на Паже.
— Вы отлучались на какое-то время? — спросил инспектор.
Снова кивок, быстрый и судорожный. Паже видел, что это тот случай, когда неопытный свидетель старается продемонстрировать свою искренность и пускается в пространные объяснения, отвечая не только на поставленный вопрос, но и на десяток других, которые никто не задавал. Поэтому, когда Карло, помедлив секунду, произнес короткое «да», это встревожило Паже.
— Когда это было? — не унимался Монк.
— Около половины девятого. — Карло начинал нервничать. Монк выдержал паузу, и мальчик добавил: — Ненадолго.
Монк не спешил, и ответ словно повис в воздухе.
— А при каких обстоятельствах? — наконец спросил он.
— Мы были у Дарнелла, а потом решили пойти в кино. Потом мы с Кэти собирались пойти в пиццерию. — Он украдкой взглянул на отца. — Только я забыл кошелек.
Паже замер.
— И что вы предприняли? — спросил Монк.
Карло сидел, глядя в пол, скрестив руки на груди.
— Я хотел занять денег.
Паже видел, что сын пытается тянуть время в надежде, что до развязки не дойдет. Но сердце подсказывало Крису, что вопрос последует, и впервые его осенило, к чему они клонят.
— И что же дальше?
— Ничего, — Карло сбавил тон. — Нам не хватало.
— Что вы сделали затем?
— Решили, что я встречу их у кинотеатра, — отведя взгляд, отвечал Карло. — Вы, должно быть, знаете «Эмпайр» в Уэст-Портал?