Глаза Сатаны

Волошин Константин

– Другого у меня ничего не было, сеньор. С моим телосложением, и с вашей откровенной беспомощностью, бросающуюся в глаза, я использовал их ошибку. А дальше решала быстрота. Тут у меня было преимущество.

– Где это вы так научились?

– Пришлось, сеньор. Не хотел быть мальчиком для битья. Пришлось потрудиться, попотеть. Зато, как видите, результат налицо. Нас не ограбили. Кстати, у меня оказались их награбленные ценности. Сколько бы вы хотели получить, сеньор? Я готов поделиться!

– О чём речь, дон

Хуан? Ничего мне не надо! Я ничего не сделал. За какие геройства я должен что-то получить? Оставьте всё себе, вы это заслужили. И я вам очень благодарен.

– Как хотите, – равнодушно ответил Хуан. – Тут будет не менее трёхсот песо золотом. Если не больше.

Остаток дороги проехали спокойно, но разговор особо не шёл на языки.

– Вот и усадьба моей матушки и отчима! – Воскликнул дон Колмонеро, указал на появившиеся строения на пологом холме, среди раскидистых деревьев и роскошных пальм.

– Хорошее место. Только что-то я не заметил вокруг полей, сеньор.

– Они с другой стороны, дон Хуан. Вы их ещё увидите. Поехали, я представлю вас моим матушке и отчиму.

Их встретили слуга, и вышедший старик с седой бородкой на старый манер, в штанах шарами с цветными полосами, в розовых чулках с туфлями с дорогими пряжками.

Грузная сеньора появилась на крыльце, воскликнула со слезой в голосе?

– Господи! Сынок! Вот радость! Сколько лет ожиданий! Пабло, Колмонеро мой наконец-то приехал! Слава Богу!

Хуан не стал наблюдать сцену встречи и приветствий. Он с Пахо занялся мулами, полагая, что может воспользоваться услугами рабов.

Гости до глубокой ночи сидели у слегка горевшего камина. В горах было прохладно, к тому же дождливый сезон ещё не кончился. Сами испанцы родом были из района Уэска, что на севере Испании, в горах.

Хозяева долго уговаривали Хуана погостить хотя бы два дня, на что он с неохотой согласился.

– За это время познакомлюсь с предстоящей дорогой, – заметил Хуан. – А тридцать миль не так уж мало по горным тропам.

– Конечно! – поддакнул хозяин и предложил завтра же подробнейшим образом рассказать будущий путь. – У меня есть человек, отлично знающий все в горах тропы. Он вам выложит всё на тарелочке, дон Хуан! Оставайтесь!

Хуан долго беседовал с мулатом по имени Фома Безухий. Уха у него действительно не было, когда-то его отрезал прежний хозяин.

Выяснилось, что этот Фома знает даже усадьбу Рохелио де Азеведо, хозяина Лало.

– Ещё недавно был крепкий, словно гранит, а теперь раскис, – говорил Фома значительно. – Сын у него погиб при осаде Сан-Хуана английскими пиратами. Вернее не погиб, а умер от ран. Промучился почти год, сеньор.

– С ним можно будет договориться выкупить одного-двух рабов? – поинтересовался Хуан. – Хотел бы приобрести их.

– Он согласится, – с уверенностью ответил мулат. – Он вообще человек незлобивый.

И не очень давит своих рабов. Им у него не так уж плохо.

Хуан теперь хорошо представлял себе скорую дорогу. Она проходила всего в пять милях севернее того поместья с доном Рохелио. Это устраивало Хуана и он решил заехать туда и договориться о выкупе Лало.

Радушный хозяин поменял Хуану мулов, предоставив ему отличных животных.

Глава 28

Миль тридцать до усадьбы проехали за полтора дня, переночевав в лощине, вдали от жилья, до которого было ещё три мили.

Хуан с Пахо заехали в асиенду дона Рохелио после полудня. Сразу бросилась в глаза некоторая неухоженность усадьбы, неряшливость. И Хуан вспомнил слова мулата о горе, сломившем этого сильного старика.

Дон Рохелио встретил молодого сеньора безразличным мимолётным взглядом.

– Дон Рохелио, – почтительно поклонился Хуан. – Мне хотелось бы обсудить с вами одно незначительное дело, касательно вашего крепостного человека.

Старик с удивлением, тотчас потухшем, посмотрел на юношу.

– Выкладывайте и уходите, сеньор. Я не расположен к разговорам. Чем вы обеспокоены?

Хуан постарался коротко изложить просьбу. Дон Рохелио помолчал немного, заметил вяло:

– Я такого не знаю. Чей он сын? Может, так я вспомню. Не хочу рыться в бумагах.

Хуан назвал. Старик долго молчал, потом сказал вяло:

– За каким дьяволом он вам понадобился, сеньор?

– Я хочу поручить ему организовать устройство моей асиенды. Тут неподалёку, в одной из небольших долин, ещё свободных. – Хуан тщательно выбирал выражения. Он боялся, что сеньор откажет, не согласившись даже обсудить вопрос.

– Это далеко отсюда? – поинтересовался старый сеньор.

– Миль десять, двенадцать на запад, дон Рохелио. Сам я должен часто отлучаться в Сан-Хуан, и не могу много времени уделить асиенде.

– Вы живёте в столице? – немного оживился старик.

– Не совсем так, сеньор. Часто туда наведываюсь. Но сейчас опять активизировались английские пираты, как в девяносто шестом году. Тогда мне из-за них пришлось долго сидеть в гавани. Потерял я тогда порядочно, дон Рохелио! Будь они прокляты, еретики!

– Вы были в то время там, сеньор? – дон Рохелио порозовел, помолчал и добавил тихо: – Мой сын там сложил голову. Эх!..

Хуан намеренно затронул эту тему, надеясь на смягчение дона Рохелио. И после долгого молчания, которое Хуан не решился нарушить, дон Рохелио сказал глухим голосом:

– Вот так и живём, молодой человек. Так вы хотели этого... как его, пеона?

– Лало Лопеса, сеньор, – подсказал Хуан.

– Да, да! Хорошо, сеньор. Я сейчас распоряжусь написать, составить купчую.