Глина
Шрифт:
— Одна девчонка говорит, что я ей нравлюсь, — поделился я.
— Да ну?
— Да ну.
Он вытаращился на меня, потом снова завалился в траву:
— Вот только этого нам не хватало.
14
Луна здоровущая, прямо в центре моего окна. Круглая, как облатка для причастия. Лежу, залитый ее светом. Таращусь ей в лицо. Различаю кратеры, пересохшие моря. И вдруг — голос:
— Дейви, Дейви!
Слышится мне, что ли?
— Дейви!
Звякнуло оконное стекло, будто камешки в него стукнули, царапнули.
— Дейви! Дейви! Дейви!
Подхожу к окну, смотрю наружу, вижу — стоит. Стивен Роуз, лицо как воск, в нем луна отражается. Он поднял руку. Поманил меня. Я вздрогнул. Задернул занавеску. Снова лег.
Лежу, пытаюсь уснуть. Голос еще позвучал немного, потом умолк, потом — снова, только на сей раз ближе, будто доносится из моей головы:
— Дейви! Дейви! Дейви!
Я почувствовал на себе пальцы Стивена — будто он формует меня, как кусок глины. Пальцы скользят, оглаживают. Я стал корчиться на постели, пытаясь высвободиться.
— Тихо лежи, — шепчет. — Сейчас я тебя создам, Дейви.
Я закрыл уши руками.
— Ты мой, Дейви, — шепчет.
Я стиснул кулаки, скрипнул зубами.
— Нет, — говорю. — Нет!
— Кто Господь твой, Дейви? Тебе не спрятаться. Кто Господь твой?
— Отвяжись! Пусти!
А потом — молчание, тишина, и внутри головы, и снаружи.
Открылась дверь спальни. Входит мама.
— Дейви? — спрашивает шепотом. — Что с тобой, сынок?
Я в клубочек, к ней поближе.
— Ничего, — говорю. — Ничего, мам.
— Страшный сон приснился?
— Да. Да…
Она положила мягкую руку мне на лоб. Успокаивающе погладила пальцами:
— Спи, Дейви. Вот так. Засыпай, сынок.
И задернула занавеску, скрыла луну.
15
На следующий день идем из школы, и тут Джорди заметил Черепа: тот выходил из «Лебедя».
— Череп! — так и ахнул.
— Где?
— Увидел нас, паскуда!
Череп со всех ног к нам. Джорди дернул меня за руку, потянул за собой. Череп бежал в горку и все равно нагонял. Я рискнул оглянуться и увидел его здоровенное тело, злобную физиономию, руки так и работают, ноги топочут стремительно.
— Святая заступница, — молюсь.
А он все ближе, ближе.
— Дьявол! — выдыхаю.
Он скалится, рычит, фыркает. Чувствую — дыхание пахнет пивом. Жду, когда он собьет меня с ног. Жду, когда кулак опустится мне на спину. Чувствую, как тянутся пальцы, пытаясь схватить. Я как рвану еще быстрее.
— К Дурке, — говорит Джорди, и мы свернули в сторону ее сада.
Подскочили к двери, забарабанили в нее. Никто не ответил, но Череп притормозил у ворот. Скалится, лицо красное, глаза темные. Бьет ногами, будто зверюга.
— Мы знаем тех,
Череп шагнул вперед, но медленно. Облизал губы, обнажил зуб.
— Не надо, Череп, — говорю.
Сжал кулаки. Смотрю вниз — хоть бросить чем в него, голыш бы, камень… Тут Дурка подошла к двери, приотворила. Мы рванули внутрь, дверь захлопнули. Прислонились к стене. И вдруг почтовый ящик раскрылся. Череп снаружи сквозь щель таращится. Так и выпучил на нас глаза. Смотрю — рядом со мной Стивен.
— Это и есть ваш монстр? — спрашивает.
— Угу.
А у Стивена полные руки золы. И он как швырнет ее Черепу в лицо:
— Ступай к дьяволу!
Череп взвизгнул, крышка ящика захлопнулась. Он замолотил в дверь руками и ногами.
Стивен рассмеялся:
— Ком безмозглый… — И заорал в сторону двери: — Полиция уже едет! Сейчас будет здесь! Точно! Точно! Вон отсюда!
Череп помолотил еще немного, потом перестал, но, прежде чем уйти, заговорил с нами еще раз.
— Вы покойники, — рыкнул он сквозь дверь. — Все, падлы, до последнего.
Дурка на нас смотрит, не понимает.
— Мы не покойники, — говорит. Оглядела нас. — Или покойники? — говорит.
Я головой помотал: нет.
Выглянул в щель почтового ящика. Стивен стоит рядом, тоже выглядывает. Видим — Череп шлепает обратно в «Лебедя».
— Да, страшенный, — говорит Стивен. — Но очень глупый.
Обтряс золу с рук.
Ужас мой начал отступать.
— Вот какие дьявольские отродья ходят нынче по земле, — говорит Дурковатая Мэри.
— Точно, тетя Мэри, — говорит Стивен.
— А эти двое — хорошие мальчики, — говорит Дурка.
Я окунул пальцы в Дуркину святую воду, перекрестился. Мы пошли в дальнюю часть дома. Дурка нарезала хлеб толстыми ломтями. Густо намазала их ревеневым вареньем.
— Кушайте, — говорит. — Добрая пища Господа нашего.
Мы с Джорди переглянулись.
— Еле ушли, а? — говорю.
Оба попытались рассмеяться, но оба видим, как нам страшно.
Я затолкал свой ломоть в рот.
Стивен смотрит, спокойнее некуда.
— Дейви, — говорит. — Я хочу показать тебе одну вещь. — Посмотрел на Джорди: — А тебе — не покажу. Только Дейви. Ничего?
Я увидел в глазах Джорди подозрение и гнев.
— Я только что жизнь тебе спас, — говорит Стивен. — И я хочу, чтобы ты остался тут ненадолго.
Некоторое время они смотрели друг на друга. Потом Джорди передернул плечами.
— Мы быстро, — говорит Стивен. — Пошли, Дейви, покажу.
Я медлю. Сердце бухает по-прежнему.
А он гнет свое:
— Давай. Тебе понравится. — Шагнул к задней двери, открыл ее. — Хлеб с вареньем возьми с собой, если хочешь. Идем, Дейви.