Глобальная культура коммуникаций
Шрифт:
Все так. Диалог всегда прогрессивен, он выстраивает иные коммуникации. Но у Запада (что не принимают во внимание некоторые исследователи) есть более сильное оружие, повышающее его конкурентоспособность, чем военная мощь, – это способность западной интеллектуальной элиты определять смысл жизни и существования народов и цивилизаций и на этой основе создавать «ключевые послания», обращенные и к элитам этих народов, и к массам. Новые смыслы как обобщение культурных кодов становятся полем деятельности массовых коммуникаций, где самая эффективная технология – «бомбардировка» сознания народа мощным потоком сменяющихся образов (по Ж. Бодрийяру – симулякров). А это верный признак постмодернистской цивилизации. Поэтому глобальный контроль масс начинается с наступлением эпохи постмодерна.
Свобода, демократия, права человека без границ, деньги, собственность, религия, искусство, история, нравы, традиции являются сутью новых коммуникативных кодов, которые искусно внедряет Запад. Он умело добивается упорядочения социального и психического, необъятного в своей комплексности. Как считает лидер немецкой социологии Н. Луман, «этот мир регулируется смыслом (последним обобщением кодов…)» [61] , смыслом, определяющим «ключевые послания» исходя из особенностей и ментальности масс. А за «ключевым посланием» – производство образов и симулякров (образов образов) для влияния на массы.
61
Луман Н. Власть. М., 2001. С. 228–230.
Образы, создаваемые прессой, телевидением, радио, Интернетом (в новостях, репортажах, статьях, интервью, очерках, многочисленных ток-шоу, «круглых столах», дискуссионных клубах, документальных фильмах, интерактивных передачах, на презентациях), образуют контент массовых коммуникаций на центральном, региональном и местном уровнях. Эти образы поддерживаются художественными образами с «фабрик массовой культуры», чей «продукт» – литература, фильмы, музыка, представления, спектакли, шоу и т. п.
В этом же ряду – первые лица государств, ставшие образами и сами активно презентующие миру образы своих стран.
Вещная среда, особенности жизни людей, свойственные определенным цивилизациям, странам и народам, тоже трансформируются в образы, которые распространяются посредством знаний, идей, товаров и услуг, средств массовой информации, рекламы, «фабрик массовой культуры».
Вся эта совокупность образов, «переплавленная» в симулякры, хотя и произведена на основе смыслов, при достижении «критической массы» ищет возможности для свободного развития, где «движение – все, цель – ничто», где цели замещаются моделями потребления, где господствует постмодерн.
Образы в своем превращении в симулякры, в коды ориентируются не только на «ключевые послания». Ориентиром для них становятся также стандарты и рейтинги, по которым оцениваются страны, жизнь людей и деятельность элиты. Запад весьма преуспел в конструировании таких стандартов и рейтингов, используя их в качестве маяков на пути развития стран и народов.
Глобальный контроль масс направлен на то, чтобы коды элиты и власти определенной страны и медийные коды, направляемые западной цивилизацией, совпадали. Главное, чтобы не разнились коды, доминирующие во всех сферах социума [62] . Деньги и собственность, сведенные в понятия «рынок» и «бизнес», – это код-доминанта. И если психическая система, по Луману, определяется сознанием как операционной формой действия, то социальная система определяется коммуникацией. Поэтому коммуникация, руководствующаяся кодом «рыночного фундаментализма», всевластием «купли-продажи», порождает кризис в определении смысла жизни этносом, нацией, народом на определенной территории. Коды социума – архетипы, мифы, традиции, обычаи, нравы, – столетиями живущие в народном сознании, в случае несовпадения, в случае столкновения с кодами коммуникаций, с кодами стоящей за ними элиты порождают кризис сознания, завершающийся либо принятием новой ментальной идентичности, пусть и в болезненной форме, либо социальным взрывом, отвергающим новые смыслы как «текущую актуализацию возможностей» [63] .
62
См.: Попов В. Д. Социальная информациология – наука XXI века. Проблемы становления и развития. М., 2004. С. 69.
63
См.: Луман Н. Социальные системы. Очерк общей теории. СПб., 2007. С. 105.
Такого рода столкновения кодов реально можно увидеть, изучая результаты социологических разработок последних лет. Из данных исследования Института социологии РАН, опубликованных в конце 2007 г., ясно, как россияне искали ответ на вопрос, в каком обществе им хочется жить. Из всех опрошенных 47 процентов имели «традиционалистские» взгляды на роль государства и общества, которые ответственны за своих граждан; 20 процентов были убежденными сторонниками новых ценностей, когда личность видит себя обособленной от государства и общества и надеется только на себя; 33 процента придерживались «промежуточных» взглядов [64] .
64
См.: Добрынина Е. Россия как она есть // Известия. 2007. 24 декабря.
Исторические события, связанные с изменением ментальности, от которого рукой подать до политических изменений, указывают на одно: чем технологичнее коммуникации, чем шире круг используемых возможностей и, что весьма важно, чем «объемнее» массовое общество, тем чаще новые ценности завоевывают сознание и чувства этноса, нации, народа.
В «холодной войне» Запада и Советского Союза – войне смыслов, ценностей, «ключевых посланий» и образов победил Запад. А побежденные заговорили о толерантности и занялись перестройкой своих кодов, смыслов и ценностей, ориентируясь на Запад. Этот процесс отчасти претерпел изменения, когда российская интеллектуальная элита сконструировала некий символ, наполненный смыслом суверенной демократии, когда поняла, что «тот, кто говорит, тот формирует реальность», т. е. когда вняла призыву формировать новые смыслы и «ключевые послания». Сумеет ли этот символ вкупе с этим призывом повлиять на судьбу ментальной идентичности нации, усердно создаваемой новыми коммуникациями?
МИРОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС – НОВАЯ СИТУАЦИЯ В ГЛОБАЛЬНОМ КОНТРОЛЕ МАСС
Омрачивший начало XXI в. мировой экономический кризис нанес по глобализации достаточно серьезный удар. Периодически наступающие кризисы – родовая черта капитализма. Но кризис, активизировавшийся в 2008 г., оказался более масштабным и глубоким, ибо стал порождением новейшей модели существования капитализма – неолиберальной. Неолиберальный – значит освобожденный от регуляторов, от границ и ограничений, норм и правил, что создавали государство и общество, – как финансово-экономических, правовых, так и морально-нравственных.
Неолиберализм как свободный монетаризм, теоретически обоснованный Т. Фридманом, Ф. Хаеком, Р. Манделлой, М. Флемингом, с помощью глобальных коммуникаций подчинил суверенные экономики мировому свободному рынку. Он вышел за пределы экономики и начал влиять на все сферы жизни. Любая деятельность рассматривается им с позиции «купли-продажи», а деятельность рыночных структур становится фундаментом этики. Инструментами монетаризма стали американский доллар, Международный валютный фонд, Всемирный банк и Всемирная торговая организация.
Капитализм неоконсервативной модели – это крайнее выражение свободы денег. С энергией молодого волка он пожирает все «слабое» – социальное, справедливое. В России такая модель начала утверждаться в 90-е годы XX в. Потом случился ее срыв в период кризиса 1998 г., после чего развитие продолжилось в несколько скорректированном виде.
Как и в экономически развитых странах мира, в России эта модель также привела к получению сверхприбылей и развитию сверхпотребления у узкой группы лиц – владельцев компаний, не особо озабоченных социальной ответственностью. По расчетам Н. А. Кричевского, общая сумма, потраченная предпринимателями в 2007 г. на обеспечение жизни работников (социальные расходы), составила, например, на Оскольском электрометаллургическом комбинате и комбинате «Уралкалий» по 7,2 процента, а на Нижнетагильском металлургическом комбинате – 3,3 процента суммы выплаченных акционерам дивидендов. В целом российская экономика не слишком заботится о человеке труда. В том же году в совокупных затратах негосударственных организаций на оплату рабочей силы доля средств на оплату питания и проживания составляла в среднем 0,5 процента, на обеспечение работников жильем – 0,4 процента, на профессиональное обучение – 0,3 процента. Прежде всего кризис выявил необеспеченность сверхприбылей реальным производством, реальными продуктами и услугами, реальными материальными ценностями. Деньги делали еще большие деньги.