Глубина в небе (авторский сборник)
Шрифт:
Но эта угроза казалась ему далекой, связанный с нею страх отступил. Вокруг крутились вязкие ленты красной воды. Он склонил голову — осмотреть кисть руки. Дротикомет Марли раздробил ему локоть, вскрылась артерия. Предыдущая рана в плече и пытки создали на руке своего рода самопальный жгут, но… «Я истекаю кровью». Сохрани Эзр способность рассуждать логически, он бы наверняка впал в панику, но ему сейчас хотелось лишь выбраться на ровную почву и немного отдохнуть. «А потом ты умрешь, и, скорее всего, Томас Нау выйдет победителем».
Эзр заставил себя сдвинуться. Вот бы кровь остановить… но ему даже куртки не стянуть. Разум его блуждал, уходя от невозможных задач. Серая мгла окутала края сознания. «Что я могу сделать за оставшиеся секунды?» Он пробирался среди руин, ничего не видя, кроме почвы в считаных сантиметрах от лица. Если получится проникнуть в берлогу Нау, разыскать там коммуникатор… «Я хоть Фама предупрежу». Там не было комма. Одни развалины. Красивые деревца, заботливо выращенные Фун, разнесло в щепы, из рассеченных стволов сыпались спиралевидные семена.
Из обломков одежного шкафчика торчала обнаженная белая рука. У Эзра от ужаса и непостижимости происходящего немного прояснилось в голове. Кто же это может быть? Ага, Омо. Но нет, рука обнаженная, бескровно-белая, чуть блестящая. Он коснулся ее здоровой кистью. Рука дернулась, обернувшись вокруг его пальцев. А, да это совсем не труп, всего лишь надувная куртка, которые так любит Нау. Из умопомрачения проступила идея. Возможно, получится остановить кровотечение. Он потянул за рукав куртки. Тот соскользнул, сжался и поплыл сам по себе. Эзр оторвался от земли, и несколько мгновений ему пришлось поплясать между почвой и курткой. Левый рукав куртки раскрылся, раздался под пальцами. Он просунул в него руку, и куртка автоматически застегнулась от пальцев до плеча. Эзр перераспределил ткань на спину и туго затянул ее вокруг искалеченной руки. Теперь он все равно истечет кровью, но наружу не прольется больше ни капли. Никто не увидит. «Притяни ткань». Он подергал плечами, расправляя куртку. «Еще туже». И получился настоящий жгут. Он провел левой рукой по рукаву с искалеченной кистью, плоть отозвалась на прикосновение ужасающей болью. Но надувная ткань среагировала и напряглась, обрела жесткость. Откуда-то издалека доносились его собственные стоны боли. На миг он потерял сознание и очнулся, поняв, что лежит, чуть завалясь на голову.
Но теперь правая рука обездвижена, рукав надут по максимуму. Крайне болезненный изыск моды — как знать, быть может, что и спасительный.
Он напился плавающей вокруг воды и попытался собраться с мыслями.
Вокруг раздалось сварливое мяуканье. В поле его зрения возник летающий котенок, скользнул вниз, устроился на груди и здоровой руке. Он погладил его дрожащее тельце.
— Тебе тоже хреново? — спросил он, слова отдались хриплым карканьем. Темные глаза котенка воззрились на него. Зверек зарылся между грудью и подмышкой Эзра. Странно: обычно котята чурались людей, и это создавало Али вечные проблемы, хотя все зверьки были помечены. Летающий котенок вымок, но в остальном был вполне бодр. Вроде бы.
— Пытаешься меня утешить, малыш?
Он слышал, как мурлычет котенок, прижимаясь к нему теплым тельцем. Он улыбнулся; приятно все-таки, когда есть с кем поговорить.
Шорох крыльев. Еще пара котят. Трое. Они зависли над ним и раздраженно замяукали, словно говоря: «Что вы натворили с нашим парком?» Или, возможно: «Мы есть хотим». Покрутились вокруг, но малыша, севшего Эзру на руки, отгонять не стали. Потом самый крупный, драноухий котяра отлетел прочь от Эзра и устроился на самой высокой точке развалин. Сердито посмотрел на Эзра сверху вниз и принялся вылизывать крылья. Эта тварь даже не промокла.
Самая высокая точка среди развалин… алмазная труба диаметром почти два метра, накрытая металлической крышкой. Вдруг Эзр сообразил, на что смотрит: туннель, ведущий в берлогу Томаса Нау, вероятнее всего, напрямую в первую точку Лагранжа-А. Он взобрался по склону к увенчанной металлическим колпаком колонне. Котяра припал к ней, явно не желая уступать Эзру место. Даже в минуту опасности зверьки оставались неисправимыми эгоистами.
На панели управления рядом с люком горели зеленые огоньки. Путь свободен.
Он посмотрел на кота.
— Ты знаешь, что расселся тут на ключе ко всему, э, парень?
Он аккуратно отцепил котенка, который устроился у него на куртке, и отогнал их всех подальше от замка. Крышка скользнула в сторону, и труба открылась. Неужели дурачки за ним полетят? Он помахал им на прощание.
— Даже не думайте. Вам не понравится: дротикометы кусаются.
Групповой зал Аттика был заставлен дополнительными креслами: тут едва хватало места, чтобы перелететь от стены к стене. И когда Силипан отключил каналы связи неотвязников, зал превратился в палату дурдома. Трад уклонился от тянущихся к нему рук, отплыл назад, к потолку, где размещалась панель управления.
— Им правда, ну вот честное слово, не нравится, когда их отрывают от работы.
Фам не думал, что это будет так ужасно. Не окажись неотвязники привязаны, они бы напали на них с Традом. Он оглянулся на авральника:
— Это необходимо. Здесь средоточие власти Нау, и теперь эта власть обернется против него. Мы захватим всю первую точку Лагранжа, Трад.
Силипан вытаращился на него остекленевшими глазами. На него слишком много всего свалилось.
— Всю первую точку? Это невозможно… Ты нас погубил, Фам. Ты меня погубил. — Он немного пришел в себя; уж конечно, он сейчас воображает, каким карам подвергнут его Нау и Брюгель.
Фам взмахом свободной руки успокоил его:
— Нет. Я рассчитываю победить. В этом случае ты выживешь. И пауки тоже.
— Э? — закусил губу Трад. — Да, отключение поддержки неотвязников немного затормозит Ритсера. Может, у этих гребаных пауков появится шанс. — Взгляд его стал отстраненным, потом резко сфокусировался на лице Фама. — Фам, ты кто?
Фам ответил мягким тоном, но повысив голос, чтобы перекричать вопли неотвязников:
— В данный момент — единственная твоя надежда.
Он вытащил из кармана куртки конфискованные у Силипана наглазники и вручил их технику.
Трад тщательно расправил скомканный материал и водрузил их на глаза. Мгновение он молчал, потом отозвался:
— У нас наглазников достаточно. Могу отдать тебе эту пару.
Фам ощерился лисьей усмешкой, которой Силипан еще двести секунд назад на нем бы не признал.
— Спасибо, не надо. У меня кое-что получше есть.
— О!.. — только и пискнул Трад.
— Теперь мне от тебя нужна оценка понесенного ущерба. Ты в состоянии как-нибудь взять под контроль своих людей в этом зале, пока Нау отключен?