Глупости маленького Николя
Шрифт:
— Ну что же это такое? — сказала учительница. — Где Жеофруа?
— Если хотите, я могу за ним сбегать, — сказал Максан.
В ответ учительница добавила ему еще несколько строк. Тут вернулся весь мокрый Жеофруа со своей баночкой.
— Ну, Жеофруа, — сказала учительница, — что-то вы долго.
— Я не виноват, — сказал Жеофруа, — это из-за баночки. Каждый раз, как я поднимался по лестнице, она переворачивалась, и мне приходилось опять идти за водой.
— Ладно, — сказала учительница. — Садитесь на место и приступайте.
Жеофруа сел рядом с Максаном и стал смешивать воду и краски.
— Дай мне краски порисовать? — попросил Максан.
— Пусть тебе папа купит, — ответил Жеофруа. — Мой не любит, когда я даю кому-то свои вещи.
Жеофруа был прав. Папы в этом вопросе непреклонны.
— Меня уже два раза наказали из-за твоих дурацких красок, — сказал Максан. — И к тому же ты идиот!
Тогда Жеофруа взял кисточку и — раз! раз! — начертил две толстые красные полосы на белом листе Максана. Тот в ярости подскочил. Толкнул стул, и красная вода из баночки вылилась на лист Жеофруа. Красной водой залило даже его рубашку. Жеофруа рассвирепел. Он накинулся на Максана с кулаками, учительница закричала, а мы все повскакивали с мест. Клотэр воспользовался моментом и двинул Жоакиму, который нарисовал целую тучу самолетиков.
Тут в класс вошел директор.
— Браво! — сказал он. — Браво! Замечательно! Вас слышно даже у меня в кабинете. Что здесь происходит?
— Я… у нас урок рисования, — сказала учительница. Ей всякий раз стыдно за нас перед директором.
— Ага, — сказал директор, — сейчас поглядим.
Он прошел между партами, посмотрел мой замок, пирог Альсеста, карту Аньяна, самолеты Жоакима, белый лист Клотэра, красные листы Максана и Жеофруа и морские бои Эда и Руфуса.
— Ну и что должны были рисовать эти юные художники? — спросил директор.
— Яблоко, — ответила учительница.
И в четверг директор оставил нас всех после уроков.
БИНОКЛЬ
Сегодня Жоаким пришел в школу с биноклем.
— Вчера я помогал маме убираться на чердаке, — объяснил он, — и нашел его в сундуке. Мама сказала, что папа купил его ходить в театр и на футбол, но потом он сразу купил телевизор, и больше бинокль ему не понадобился.
— И мама разрешила принести его в школу? — спросил я, потому что знаю наших родителей — они не очень любят, когда мы приносим в школу разные штуки.
— Нет, — ответил Жоаким, — но в обед я принесу его домой, мама ничего не узнает и все обойдется.
— А что делать с биноклем в театре и на футболе? — спросил Клотэр. Он хороший приятель, только никогда ничего не знает.
— Какой же ты все-таки глупый, — сказал Жоаким. — Бинокль нужен, чтобы видеть все издалека!
— Да, — сказал Максан. — Есть такое кино с военными кораблями — там один капитан смотрел в бинокль и видел все вражеские корабли, и бум! бум! бум! — их топил, а на другом, вражеском корабле был его друг-капитан, с которым они давно не встречались, и этот капитан с биноклем его спас, но тот не захотел за это пожимать ему руку, потому что капитан потопил его корабль, он сказал, что они помирятся только в конце войны, но они помирились раньше, потому что корабль капитана с биноклем тоже потопили, и друг-капитан его спас.
— А в театре и на футболе то же самое, — сказал Жоаким.
— Во как! — сказал Клотэр.
Но я Клотэра хорошо знаю. Я понял, что он ничего не понял.
— Дашь посмотреть? — закричали мы.
— Ладно, — ответил Жоаким. — Только Бульону не попадайтесь, а то он заберет бинокль и тогда мне влетит.
Бульон — это наш надзиратель, но его не так зовут, и он — как наши родители: не любит, когда мы приносим в школу разные штуки.
Жоаким показал нам, как лучше смотреть в бинокль: надо покрутить одно колесико, но сначала видно плохо, а потом — замечательно, другой угол двора совсем рядом. Эд рассмешил нас — он пытался смотреть в бинокль на ходу. Мы все так попробовали. Кажется, что вот-вот столкнешься с кем-нибудь вдалеке.
— Осторожней с Бульоном, — сказал Жоаким, нервничая.
— Да ну, — сказал Жеофруа, держа в руках бинокль, — я его вижу, и он сюда не смотрит.
— Это же здорово, — сказал Руфус. — В бинокль Жоакима можно следить за Бульоном и спокойно играть на перемене.
Это была гениальная идея! Больше того — Жоаким сказал, что бинокль поможет нашей банде сражаться с врагами, потому что мы сумеем за ними наблюдать.
— Это как с военными кораблями? — спросил Клотэр.
— Точно! — ответил Жоаким. — К тому же кто-нибудь из нас станет издалека подавать сигналы, и тогда мы будем знать, что происходит. Давайте прямо сейчас и проверим.
И это была гениальная идея. Мы отправили Клотэра в другой угол двора подавать нам сигналы.
— Какие сигналы? — спросил Клотэр.
— Да какие угодно, — ответил Жоаким. — Можешь строить рожи, махать руками…
Но Клотэр не желал никуда идти — ему тоже хотелось посмотреть в бинокль. А Эд сказал, что если он не пойдет, то получит по носу, потому что если ты в банде, надо себя тренировать для борьбы с врагами, и если он этого не сделает, то будет подлецом и предателем. И Клотэр пошел.
В другом углу двора он повернулся к нам и стал махать руками, а Жоаким смотрел в бинокль и смеялся. Потом я тоже посмотрел. И правда — Клотэр выглядел очень смешно: показывал язык и косил глазами. Мне казалось, что его можно потрогать. И вдруг, совсем близко от Клотэра, я увидел Бульона и быстро отдал бинокль Жоакиму. К счастью, в том углу двора Бульон не смотрел на нас: поговорив с Клотэром, он ушел, качая головой. Клотэр прибежал обратно.
— Он спросил, не спятил ли я, — сказал нам Клотэр. — Стоять в одиночестве, кривляться и махать руками.