Гнев Нефертити
Шрифт:
Сандалии скользили по пыльным ступеням. Двое мужчин дошли До подземного коридора, который уходил в темноту и вправо, и влево. Крысы разбегались, испуганные светом и присутствием людей. Сменхкара поднял лампу, чтобы осветить гипсовую стену, которую не заметил Аа-Седхем. Теперь стали видны письмена. Это был план с указаниями, написанными торопливым почерком. Сменхкара ткнул пальцем в какую-то точку, наклонился, что-то разглядывая, затем пошел направо. Глотая слюну, Аа-Седхем поглаживал кинжал, который носил на поясе. Но если
Они медленно продвигались по коридору. Как казалось лекарю, они шли бесконечно долго. Время от времени они проходили мимо дверей в стенах туннеля. Аа-Седхем заметил пометки над дверями, сделанные все тем же торопливым почерком. Он даже прочитал одну: «Дворец Атона». Вскоре Сменхкара остановился перед дверью и открыл ее.
— Вот мы и пришли.
Они взобрались по лестнице и проникли в просторный зал. Несмотря на кромешную тьму, царящую вокруг, Аа-Седхем узнал зал Архивов.
— Знаешь ли ты, в какой комнате хранятся доклады?
— Я полагаю, что в четвертой, в которой находятся документы времен царствования, если только их не переложили в другое место.
Они миновали три двери и открыли четвертую.
Вдруг Сменхкара повернулся к Аа-Седхему и ошеломленно посмотрел на него. Он услышал стоны. Сменхкара приложил палец к губам.
Звуки доносились из соседней комнаты. Сменхкара приблизился к двери, нащупал ручку и резко потянул ее на себя.
На циновке на полу обнаженный мужчина занимался любовью с обнаженной женщиной. Ни Сменхкара, ни Аа-Седхем не знали этого мужчину, который с ужасом смотрел на них.
Женщина вскрикнула и выскользнула из его объятий. Теперь она смотрела на чужаков.
Это была Меритатон.
Казалось, прошла целая вечность.
Меритатон встала, надела платье и сандалии, сохраняя бесстрастное выражение лица. Неферхеру надел свою набедренную повязку.
Неферхеру и Аа-Седхем посмотрели друг на друга: оба были писарями, об этом свидетельствовали их бритые головы.
— Вот другие документы архивов, — произнес Сменхкара.
— Иди за мной, — сказала Меритатон Неферхеру.
Она уже была у двери, когда Сменхкара спросил у нее:
— Кто же он, божественная царевна?
Она взглянула на него, но ничего не ответила и вышла, сопровождаемая своим любовником, который держал лампу.
Сменхкара и Аа-Седхем остались одни.
— Давай все-таки разыщем эти документы, — сказал Сменхкара, как будто ничего не произошло.
Погребальный скандал
Пасар заснул поздно, после того как верховные жрецы отправились спать и слуги убрали столы и подмели зал. Он мало что слышал — много людей говорили одновременно. Уже в конце ужина он кое-что разобрал. Чей-то голос в Зале для посетителей произнес:
— В любом случае,
Послышался шум.
— Ай мне поклялся, что сдерет с него кожу…
Комнатка для белья была потаенным местом. Пасар жестоко страдал, не имея возможности увидеться с Анхесенпаатон. Он был занят тем, что шпионил за могущественными людьми, представлявшими злые силы, которые угрожали его хрупкому счастью. Пасар вспомнил, как Анхесенпаатон говорила, что уедет в Фивы, чтобы «понравиться верховным жрецам». Не будет больше прогулок на лодке. Вечное одиночество!
На рассвете он проснулся, вышел в сад, весь наполненный ароматами резеды, и отправился спать, расстроенный тем, что не услышал ничего интересного для царевен. Но все-таки он был обязан рассказать то, что услышал. В полдень, когда солнце пылало на золотом шпиле во дворе Царского дворца и как только закончились уроки письменности, он отправился к хорошо ему знакомым садам.
Там его ждала Анхесенпаатон, держа в руках корзину винограда и лепешки.
Сняв кожуру с золотистого плода манго, подарка высокопоставленного чиновника из Буэна, который передал кораблем целую корзину этих фруктов, Меритатон откусила от ароматной и сочной мякоти.
«Грудь кормилицы», — подумал Сменхкара, глядя на плод в руках своей будущей супруги.
Сок стекал по пальцам и подбородку Меритатон, она улыбаясь смотрела на Сменхкару, затем предложила ему угоститься фруктами, лежащими в алебастровой чаше на столе.
Сменхкара был озадачен. Когда он попросил свидания с царевной, он ожидал увидеть ее огорченной, даже раскаивающейся, а на самом деле не только лицо Меритатон выражало полнейшее удовлетворение, но и ее поведение было самым обычным.
— Ты нашел документы, которые искал? — спросила она, после того как вымыла пальцы и лицо в чаше, которую ей протянула служанка, и вытерлась куском тонкого полотна.
— Кто был этот человек?
— Почему я должна называть тебе его имя?
Он осознавал свое бессилие: по какому праву он требует признания?
— Каждый ест плоды, которые он хочет, — добавила она, снова улыбнувшись.
Он тут же предположил, что паутина сплетен, которая плотно опутывала весь дворец, выявила наличие нового фаворита в лице Аа-Седхема.
— Возможно, нужно будет присвоить ему более высокий ранг, — предположил Сменхкара.
Меритатон не так легко было обмануть — Сменхкара хотел знать имя ее любовника.
— Это произойдет, если он будет официально направлен в Фи вы следом за нами.
Он задумался над этим предложением.
— Это писарь.
— Это же очевидно!
— Мы можем его назначить Хранителем духов царицы.
— Над этим стоит подумать. Не всем же быть членами Царского совета.