Год наших падений
Шрифт:
Я хихикнула. Внезапно жить новой жизнью стало важнее, чем оплакивать старую. Я хотела посмотреть, как полуголый Хартли, защищая ворота, плавает в камере. И увидеть, как Дана пытается не растерять свою храбрость, пока ей в лицо летит мяч.
– Хартли, исчезни на пять минут. Мне надо переодеться.
– Вот и умница. Я принесу твое полотенце, – сказал он и, отпустив меня, вышел.
После того, как он закрыл дверь, я соскользнула на пол и подползла к комоду, потому что это было намного быстрее, чем возиться
Что было очень сексуально.
В кавычках.
Хартли
Брат Кори смотрел телевизор и изо всех сил старался не замечать меня. Но я все равно уселся с ним рядом.
Я понимал, что он мучается, но ни в коем случае не собирался чувствовать себя виноватым за то, что был с Кори. Наоборот – я чертовски гордился собой. Еще мне теперь стало легче. После того, как я выложил Кори свою дурацкую семейную сагу, с моей души словно сняли тяжелый груз.
– Чем она там занимается? – не глядя на меня, спросил Дэмьен.
– Надевает купальник.
Он повернул голову.
– Правда? Ты уговорил ее пойти на игру?
– Ага. – Я старался не говорить самодовольно, но оно все равно проскочило. Чуть-чуть.
Он выключил телевизор и всем корпусом повернулся ко мне. В нем чувствовалась некоторая агрессия, но я знал, что это всего лишь для виду.
– Значит, ты и моя сестра, да? – Он провел ладонями по лицу. – Черт. Ну, хотя бы не Бриджер.
– Чувак, я тебя умоляю. – Меня покоробило то, как проехались по моему лучшему другу, но в целом Дэмьен был прав. Может, ему и не нравилась мысль обо мне без штанов рядом с его сестрой, но «поматросить и бросить» было не в моем стиле.
– Знаешь, что? Она все праздники была не в себе. И я думаю, что виноват в этом ты.
Окей… Но расстраивать Кори никогда не входило в мои намерения. И если честно, она и словом мне не обмолвилась. Сказала только потом.
– Нам надо было кое с чем разобраться. Что заняло у меня какое-то время.
– Я просто говорю, что знаю, где ты живешь.
Это была она – прямая угроза. Отлично.
– Знаешь, у меня нет младшей сестры. Хотя, это неправда. Есть, но я никогда ее не встречал. – Господи, я сегодня просто фонтанировал откровениями! Дальше, наверное, выложу историю своей жизни на дневном телевидении. – Так что, я не вполне понимаю, к чему ты ведешь. Но я вовсе не против, потому что Кори важна для меня.
Его голубые глаза, которые так напоминали мне Кори, сердито уставились на меня.
– Просто обращайся с ней, как подобает.
– Я так и планирую. Кстати, чтобы ты знал. Я прикрыл тебя перед ней.
– В смысле?
–
Очень медленно на его лице появилась улыбка.
– Какая разница, был я таким или не был? Главное, чтобы она не была с озабоченным.
– Двойные стандарты?
Дэмьен показал мне средний палец, и в этот момент Кори открыла дверь своей спальни.
– …Ребята?
Я соскочил с дивана и запихал полотенце Кори к себе в сумку. Потом накинул ей на шею ее ID.
– Хартли? – Она положила ладони на мою грудь. – Спасибо тебе.
И я сразу почувствовал себя на миллион баксов. Мысленно послав Дэмьена к черту, я поцеловал ее прямо в губы. Потом засунул свое письмо обратно в конверт, облизнул клапан и заклеил его.
– Ну все, погнали. – Я открыл Корину дверь и подождал, пока Дэмьен накинет куртку. – Знаешь, – сказал ему я, – если хочешь сыграть, я могу одолжить тебе плавки. Ты же, в конце концов, тоже бомонец.
– Ему нельзя! – запротестовала Кори. – Выпускники не допускаются. Еще дисквалифицируют потом нашу победу.
На это мне пришлось запрокинуть голову и громко расхохотаться.
– Иисусе, Каллахан. Я забыл, с кем имею дело. – Пока Кори шла мимо меня, я наклонился, чтобы еще раз чмокнуть ее в макушку.
Даже Дэмьен усмехнулся, и я увидел, что его отношение ко мне на один-два градуса потеплело.
– Каллаханы привыкли играть на победу, – сказал он. – Ну, ведите меня. Покажите, как это делается.
И мы показали.
Глава 23
Лучше позже, чем никогда
Кори. Через три месяца
Мы с Хартли сидели рядышком на диване. Стоял апрель, была суббота, и мы недавно позавтракали. Я пыталась не отвлекаться от шекспировского «Юлия Цезаря», но вот Хартли привлек меня к себе на колени и, отодвинув с плеча мои волосы, поцеловал то место, где они только что были.
– Я не могу читать Шекспира с твоими губами на шее, – пожаловалась я.
– Тогда не читай, – пробормотал он. Он притянул меня обратно к себе, и я почувствовала, как его тело соблазнительно задвигалось подо мной. – Этой пьесе четыреста лет. Она вполне может подождать еще полчаса, а мы тем временем можем… м-м-м. – Его руки соскользнули с моих бедер на попу.
Я закрыла книгу, бросила ее на журнальный столик и развернулась, чтобы поцеловать его.
– О, да, пожалуйста, – произнес он мне в губы и начал пробираться ко мне под футболку.
– Извини, что ввела тебя в заблуждение, – сказала я, поймав его за руки, – но мне пора уходить. Я записана в парикмахерскую. И тебе тоже надо делать дела.