Голая экономика. Разоблачение унылой науки
Шрифт:
Тогда м-р Крюгер и мисс Дейл сделали еще один шаг в своем анализе. Они изучили результаты студентов, принятых в высшие учебные заведения с жестким отбором среди абитуриентов и в университеты, проводящие менее строгий отбор. Некоторые из таких студентов предпочли университеты, входящие в Ivy League [64] ; другие же отдали предпочтение менее строгим в плане отбора университетам. Главное открытие м-ра Крюгера и мисс Дейл лучше всего обобщено в заглавии их работы — «Children Smart Enough to Get into Elite Schools May Not Need to Bother» («Детям, достаточно умным для того, чтобы поступить в элитные учебные заведения, нет нужды беспокоиться»). Средние заработки выпускников как университетов, проводящих жесткую селекцию, так и университетов, не слишком свирепствующих при отборе студентов, будут приблизительно одинаковыми, независимо от того, в каком учебном заведении они учились. (Единственное исключение составили студенты из семей с низкими доходами; если такие студенты заканчивают высшие учебные заведения с жестким отбором, их
64
Группа старейших университетов США.
Значит, платить по 100 тыс. дол. и больше за учебу в университетах Ivy League неразумно? Вовсе нет. Дипломы Принстонского или Йельского университетов по меньшей мере эквивалентны жесту «палец вверх», сделанному Роджером Эбертом. Такие дипломы говорят о том, что вы — специалист высокой квалификации, так что те, с кем вам придется сталкиваться по жизни (работодатели, супруги, родня супругов), будут испытывать меньшие сомнения на этот счет. Кроме того, всегда существует шанс, что вы чему-нибудь да научились, четыре года протусовавшись с величайшими умами мира. И все же м-р Крюгер дает абитуриентам высших учебных заведений такой совет: «Не верьте, что единственным учебным заведением, в котором стоит учиться, является то, в которое вас не примут… Поймите: ваша мотивация, ваши устремления и ваши таланты определят ваш успех в большей мере, чем название учебного заведения, которое будет указано в вашем дипломе».
Американские реформаторы образования часто игнорируют мысль о том, что умные, целеустремленные молодые люди (родители которых имеют сходную мотивацию) преуспеют независимо от того, в каком учебном заведении они учились. В штате Иллинойс ежегодно проходит осенний «праздник» — раздача отчетных карт школам штата. Каждую школу штата оценивают на основании успехов, продемонстрированных учащимися на стандартных экзаменах. СМИ быстро хватаются за эти карты отчетности, публикуя списки «лучших» школ штата, которые обычно находятся в богатых пригородах. Но говорят ли нам эти отчеты и публикации что-либо о том, какие школы действительно самые лучшие? Необязательно. «Во многих пригородных сообществах учащиеся будут хорошо успевать на стандартных экзаменах даже в том случае, если они ходят в школу и просто отсиживают там по четыре часа в день», — говорит экономист из университета Рочестера Эрик Ханушек, специалист, выявивший довольно слабую зависимость между успехами учащихся и усилиями школ. Отсутствует фундаментально важный фрагмент информации: насколько велика «стоимость», которую реально добавляют нашим чадам в этих «эффективных школах»? Действительно ли в таких школах работают выдающиеся учителя и администраторы или же эти школы — просто места сосредоточения привилегированных учащихся, которые хорошо сдавали бы стандартные экзамены независимо от того, в какие школы они ходят? Это все тот же вопрос о преимуществах Гарварда.
В начале этой главы была поставлена серьезная социальная проблема. Подобной же проблемой я и закончу главу. Речь идет о расовой принадлежности как об информационной проблеме. В основе ее лежат два простых вопроса. Во-первых, несут ли значимую, важную информацию данные о расовой или этнической принадлежности сами по себе или в сочетании с данными о каких-то иных обстоятельствах? И во-вторых, если они несут важную информацию, что нам с нею делать? Основное внимание уделяют ответу на первый вопрос. После событий 11 сентября можно определенно утверждать, что тридцатипятилетние арабы представляют для страны большую угрозу, чем шестидесятипятилетние женщины-польки. Полицейские чины давно утверждали, что расовая принадлежность может быть хорошим сигналом: хорошо одетые белые подростки, бродящие по негритянским бедным кварталам, часто ищут там продавцов наркотиков. Преступные организации имеют расовый или этнический характер. В то самое время как президент Клинтон заявлял о том, что расовые характеристики «не имеют морального оправдания», веб-сайт его главного специалиста по борьбе с наркотиками Барри Маккаффри как раз пропагандировал именно такой подход к проблеме. Как отмечалось на этом сайте, в г. Денвер торговцы героином — преимущественно мексиканцы, в г. Трентон крэком торгуют в основном афроамериканцы мужского пола, а порошком кокаина — выходцы из Латинской Америки [65] .
65
О всех переменах, касающихся расовых характеристик, см: Jeffrey Goldberg. The Color of Suspicion // New York Times Magazine, 1999, June 20.
В действительности все мы мыслим по-своему. Смолоду нас учат, что нельзя судить о книге по ее обложке. Но нам приходится так делать: нередко обложка — это все, что мы можем увидеть. Представьте, что вы ночью идете на автомобильную стоянку и вдруг слышите за спиной чьи-то шаги. В идеале вам следовало бы попросить у крадущегося за вами человека его резюме; вам надо бы обоим сесть за столик в кафе и поговорить о его целях, работе, семье, политических взглядах и, что особенно важно, о причине, побудившей его зайти на парковку вслед за вами. Затем, после этого плодотворного разговора, вы бы решили, нажимать на кнопку тревоги на брелке с ключами или нет. Разумеется, реальность здорово отличается от идеала. Вы бросаете быстрый
Однако с точки зрения социальной политики все это — информация, сбивающая с толку. Действительно важный вопрос таков: надо ли нам систематически изводить людей, которые соответствуют обобщенным расовым или этническим характеристикам, в целом, пожалуй, дающим определенное статистическое подтверждение нашим опасениям, но все равно гораздо чаще оказывающимся ошибочными? Большинство людей ответят «нет». Мы построили общество, в котором гражданские свободы ценят выше, чем даже общественный порядок. По-моему, противники информации о расовой принадлежности всегда увязают в вопросе о том, входит ли такая работа в обязанности хорошо работающей полиции. Это неважно. Если экономика чему-то учит нас, то это необходимости соотносить издержки и выгоды. Издержки причинения беспокойства десяти, двадцати или сотне законопослушных людей ради поимки еще одного торговца наркотиками неоправданны. Возможно ли, что такой подход претерпит изменение в случае продолжения террористических нападений на США? Как это ни печально, да.
В мире, который существует в рамках курса «Econ 101», все стороны обладают «полной информацией». Графики аккуратны и точны; потребители и производители знают все, что хотят знать. Мир за пределами этого курса интереснее, хотя и более беспорядочен. Патрульный из полиции штата, подъехавший к машине «Grand Am» 1990 г. с разбитой задней фарой на пустынном отрезке шоссе во Флориде, не располагает полной информацией. Не имеет ее и молодая семья, ищущая надежную няню, с которой не страшно оставить ребенка, или страховая компания, стремящаяся оградить себя от чрезмерных расходов на лечение ВИЧ/СПИД. Информация очень важна. Экономисты изучают, что мы делаем с ней, и в особенности то, что мы делаем при ее недостатке.
Глава 6. Производительность и человеческий капитал:
почему Билл Гейтс гораздо богаче вас?
Билл Гейтс расширяет свое жилище. Король программного обеспечения въехал в свой особняк стоимостью 100 млн дол. в 1997 г., а теперь особняк нуждается в некотором обновлении. В доме площадью 37 тыс. кв. футов есть театр на 20 мест, зал для приемов, парковка на 28 автомашин, крытое помещение для прыжков с трамплина и всевозможные компьютерные чудеса вроде телефонов, которые звонят только тогда, когда человек, которому звонят, находится рядом. И все же этот дом недостаточно велик [66] . Согласно документам, направленным в градостроительный совет пригорода Медина, штат Вашингтон, м-ру Гейтсу и его супруге хотелось бы пристроить еще одну спальню и дополнительные помещения для игр и учебы их детей.
66
Brier Dudley. Gates Wants to Expand Mega-House // Seattle Times, 2001, February 28.
Из строительных планов м-ра Гейтса можно сделать множество выводов, но один из них совершенно очевиден: быть Биллом Гейтсом — это здорово. Если у человека есть 50 млрд дол. (или около того), весь мир становится для него восхитительной площадкой для игр. Можно поразмышлять и над более масштабными вопросами: почему это некоторые могут прыгать с трамплина У себя дома и иметь собственные реактивные самолеты, тогда как Другие спят в туалетах автобусных станций? Как так получилось, что после завершения самого длительного в истории Америки экономического бума многие американцы не могут удовлетворить свои элементарные жизненные потребности? Девять лет непрерывного экономического роста едва-едва отразились на удельном весе бедных в населении страны. Примерно 11 % американцев — бедняки, что следует признать успехом по сравнению с 1993 г., когда доля бедных достигла максимального показателя в 15 %, но успехом не слишком впечатляющим по сравнению с любым из 1970-х годов. Между тем один из пяти американских детей живет в нищете, а среди чернокожего населения США этот показатель достигает ошеломляющей цифры — 40 %. Разумеется, Америка — богатая страна, но ей грозит катастрофа. На заре третьего тысячелетия огромные массы населения мира — примерно 3 млрд человек — живут в отчаянной нужде.
Экономисты изучают нищету и неравенство доходов. Они стремятся понять, кто такие бедняки, почему они бедны и можно ли что-то с этим поделать. Любая дискуссия на тему «Почему Билл Гейтс настолько богаче мужчин и женщин, которые спят на решетках вентиляционных шахт?» должна начинаться с понятия, которое экономисты называют «человеческий капитал». Человеческий капитал — это совокупность навыков, воплощенных в человеке: образование, интеллект, харизма, созидательность, опыт работы, предпринимательская энергия и даже способность быстро бросать бейсбольный мяч. Это то, с чем вы бы остались, если бы кто-то лишил вас всех ваших материальных активов — работы, денег, дома, собственности — и выбросил бы вас на улицу в одной одежде. Как бы выплыл из такого положения Билл Гейтс? Очень успешно. Даже если компания Microsoft рухнет, а богатство Гейтса будет конфисковано, другие компании наймут его в качестве консультанта, члена совета директоров, исполнительного директора или оратора, мотивирующего слушателей. (Когда Стива Джобса уволили из Apple, компании, которую он основал, он осмотрелся и основал компанию Pixar; и лишь позднее Apple пригласила его вернуться.) А как бы в подобном положении чувствовал себя Тайгер Вудс? Да просто замечательно. Если бы кто-нибудь одолжил ему клюшки для гольфа, он к концу недели уже мог бы выигрывать турниры.