Голод
Шрифт:
Когда доктор Рич перевел взгляд своих синих глаз на меня, в них танцевали смешинки:
– Вы не похожи на бешенную кошку, Кэтрин, так что окружающие вас люди не находятся под риском быть укушенными и зараженными. К тому же, у вас неплохие анализы, поэтому я не вижу смысла усыплять вас в столь юном возрасте.
Понимая, что я ляпнула что-то явно не то, я расстерянно нахмурилась всё равно абсолютно завороженная тем, как преобразились за долю секунды глаза доктора Ричарда в этом своем смешливом блеске.
Жаль я не видела его лица полностью, потому
– Я хотела спросить, я буду спать во время операции?
– Нет, Кэтрин, не будете.
Волна паники снова окутала тело, начиная выбивать чечеткой свой ритм из моих зубов и задыхающегося от ужаса сердца.
Он собирался резать меня на живую?!!!
Но за что?!
Какое наказание в его глазах я совершила, чтобы у этого сексапильного доктора возникло такое желание помучить меня?
Может он и правда маньяк?!!!
– Что же вы тогда будете делать?
– мой голос предательски дрожал и сипел, когда я с трудом смогла выдохнуть, встретившись с его спокойными синими глазами, в которых уже не полыхала буря, и небо было безоблачно чистым, неимоверно глубоким и синим.
– Просто наложу четыре шва, чтобы рана быстрее заросла, - спокойно ответил он, снова опустив глаза вниз, а я наблюдала за длинными черными ресницами, которые веером опустились вслед за взглядом, отбрасывая на его скулы красивые тени.
Очевидно, что больше доктор не собирался впускаться в объяснения, и мне просто оставалось надеется на то, что заморозка на моей многострадальной руке не закончится быстрее, чем того требовалось.
Я словно попала на курсы кройки и шитья, ей-богу!
– Только крестиком не вышивайте, - пробормотала я себе под нос, снова вздрогнув, когда услышала его низкий глубокий смех над собой.
Боже!
Этот тембр был настолько идеальным и прекрасным, что невозможно было описать словами чувство эйфории внутри при его мелодичном звуке!
Словно мелкие искры вспыхивали внутри тела от этого смеха, заставляя трепетать и упиваться собственной дрожью. Только это становилось жуткой проблемой, когда ты лежишь плашмя на полном обозрении у этого дьявольски прекрасного мужчины, чувствуя, как твои соски напряглись и встали колом, упираясь в легкую ткань твоего нелепого одеяния.
Вот же черт побери!
Чувствуя, что начинаю стремительно краснеть, я осторожно скосила глаза на доктора, горячо молясь, чтобы он был так занят свои делом, что просто не заметит моего постыдного положения.
Вот только Бог просто отворачивается от тех, кто находится рядом с сущим Дьяволом во плоти.
Доктор Ричардсон, кажется, не дышал, глядя поверх моего лица, как раз в область груди, и, видя это, я отчаянно покрылась багровыми пятнами стыда, готовая в тот же момент попрощаться с жизнью и упасть в преисподнюю.
Он нагло пялился на мои соски, торчащие сквозь распашонку, не пытаясь сделать вид, что он не замечает.
Не отворачиваясь, и не разряжая обстановку пустыми разговорами про природу и погоду!
Его глаза снова стремительно
– Вы замерзли, Кэтрин?
От звука пульсации в его голосе мне хотелось свернуться в позу эмбриона, обхватив себя здоровой рукой и сделать вид, что я в домике.
– Да! – отрывисто пискнула я, с радостью поддерживая его вариацию происходящего, как самую логичную в этой ситуации.
Ну конечно!
В операционной прохладно и это всего лишь обычный физиологический процесс!
И его смех и эти пронзительные взгляды тут абсолютно не при чем!
Вот только доктор Ричардсон не торопился что-либо предпринимать, продолжая бессовестно пялиться на мою грудь ещё какое-то время, пока я не завошкалась, не зная, что могу в этой ситуации предпринять, и сгорая от стыда.
Лишь только тогда доктор медленно моргнул, отчего его длинные черные ресницы неторопливо опустились и порхнули вверх, и медленно поднялся со своего места, полностью исчезнув из моего радара, я смогла перевести дыхание.
Когда он вернулся его глаза полыхали холодной сталью, и сосредоточенный взгляд был острее скальпеля в его руках, когда мужчина отрывисто проговорив:
– Придется потерпеть.
Лишь только тогда он занял свое место, в полном напряженном молчании погрузившись в свою работу, заставляя меня теряться в догадках, говорил ли он эти слова себе или мне.
Я растерянно молчала, сосредоточившись на выравнивании своего дыхания и проклиная свою физиологию, которая заставила меня попасть в эту жуткую и нелепую ситуацию.
Глава 9.
Его бы в психиатры!!
К счастью, достаточно продолжительное время доктор Ричардсон молчал, не поднимая больше своих умопомрачительных глаз на меня или на мою грудь, полностью погрузившись в процесс за ширмой.
Тишину нарушало лишь постукивание железных предметов об стальную поверхность стола и мягкое урчание работающих приборов надо моей головой. Лишь только тогда я смогла расслабиться, рассматривая комнату в той части, что я могла видеть находясь в положении лежа. Но скоро мне и это наскучило, потому что ничего интересного для глаза не было.
Что там интересно с моей рукой? Что он делает? И как долго это будет длиться?
– Вы не местная, Кэтрин?
Боже! Я когда-нибудь смогу привыкнуть к этому голосу и не вздрагивать каждый раз, слыша его?
Нахмурившись, я перевела взгляд на лицо склонившегося надо мной мужчины, который даже не смотрел на меня, продолжая копаться в моей руке.
Его глаза снова были синими-синими и спокойными, словно безбрежный глубокий океан и тонули под веером черных пушистых ресниц.
В голове пронеслись сотни мыслей за долю секунды, когда я пыталась понять, для чего ему это…