Голод
Шрифт:
Пусть уже выгонит меня из палаты, и я пойду к себе. Мне ведь сказали лежать, приходить в себя. Благо, ребенок в порядке, но опасность выкидыша всегда присутствует – стресс из-за аварии, травмы… Вот только мужу плевать на врачей, и никто из них, или охраны и слова против не сказал, когда Илья очнулся, и потребовал меня к себе.
– Этого ребенка ты рожать не будешь. Нужно от него избавиться.
Как он мог такое сказать? КАК? Перед глазами снова тот наш разговор, будто не день назад это было, а только что:
–
– Денис… ты что такое говоришь?
– Я не хочу ходить вокруг да около. Просто сделай аборт. Прими таблетку, или пусть это из тебя вытащат, - он кивнул на мой живот. – Саша, давай, блть, без трагедий.
– В смысле без трагедий? Ты вообще понимаешь, о чем ты говоришь? – вспыхнула я.
Не верю, что это говорит Денис. То есть, да, я думала о том, что он может об этом попросить. Но не так бескомпромиссно, не так «в лоб». Думала, но все равно не верила, что он заговорит об этом. Просто накручивала себя, переживала.
Денис ведь добрый. Он… Боже, он ведь не такой, как Илья! Абсолютная его противоположность. Но почему-то сейчас он до боли напоминает мне его. И своими словами, и поступками.
– Я говорю о том, что жду от тебя. Не так уж и много, на самом деле. Ты что, реально хочешь от него ребенка? – скривился Денис. – Я предлагаю вот что: сейчас тебя осмотрят, и я забираю тебя. Уезжаем. Спрячу надежно, фора по времени есть. Решу все с Кравченко, ты сделаешь аборт, и забудем об этом. Заведем своего ребенка. Не ЕГО, Саша. Он тебя насиловал, он с моей жизнью сотворил полный пи*дец. Ты, блть, не можешь от него рожать, ясно тебе?
– Ясно, - пробормотала я.
И замолчала. Всю дорогу до больницы молчала, а едва мы добрались до места, вызвала охрану Ильи. И уже почти сутки не вижу Дениса.
Попав в аварию, я переживала за ребенка. А сейчас… сейчас я начала его любить. После слов Ильи, что будь это ребенок от Дениса, он бы отправил меня на аборт. И после вчерашнего разговора с Денисом мне до боли стало жаль этого малыша. Он не родился еще, у меня даже живот пока не намечается – плоский, как и был, почти впалый. А там ребенок, который уже всем вокруг что-то должен. И всем мешает одним фактом того, что появится на свет.
Из-за этой жалости, из-за обиды, из-за несправедливости и родилось мое желание защитить этого малыша. А затем появилась и робкая любовь. Да, будь у меня выбор, ребенок был бы от Дениса, но выбора нет. А решение я знала с самого начала – рожать. Не могу я идти на сделку с совестью, и делать аборт в угоду Денису. Знаю, он не примет сына Ильи, да и с Ильей я оставаться не собираюсь.
Мне просто нужно вырваться из этой клетки, и жить своей жизнью.
Либо с Денисом, либо без него. Но со своим ребенком
– … мутит что-то. Ни за что не поверю, что весь этот пи*дец, что произошел за эти месяцы, был случайным. Все этот щенок. Я упустил что-то. Но ведь слушал его, присматривал, - бормочет Илья. – Упустил! Надо избавиться от него, наказать. Надо…
– Мне нехорошо, - я встала со стула, со стоном распрямив спину.
– Сиди. Я же сказал, что юрист приедет. С нотариусом. Перепишу на тебя все, наконец.
– Зачем, Илья?
– Чтобы с голой жопой не осталась, если меня убьют, - снова с чего-то разозлился Илья, и я поняла – врет. Плевать ему на мою голую жопу, как он выразился.
Денис говорил мне ничего не подписывать, вот только выполнить это нереально.
– А серьезно? Зачем?
– Затем, что меня планомерно уничтожают. Сейчас все перепишем на тебя, позже часть ты скинешь на мать и отца. Равномерно. Бабки будем сгонять в оффшоры. Так все обезопасим на случай чего. Да и пора уже, мне предвыборной кампанией нужно заниматься.
Ах да, депутатский мандат. Вот оно что. Ну и обезопасить Илья хочет не только свой капитал, но и себя самого. А меня… меня не жалко.
– Ясно. Илья, я отойду…
– Я сказал, сиди здесь, и жди! – рявкнул муж.
– Да вернусь я! Вернусь, ясно? Дойду до медсестры, попрошу пару таблеток, и приду. Плохо мне, не видишь разве? – указала на свое разбитое, исцарапанное лицо. – Ты забыл, что я беременна? Илья, не ты один в аварию попал, у меня сотрясение. Мне отдыхать нужно, но вместо этого я сижу здесь, с тобой…
– Как и положено нормальной жене, - оборвал Илья.
– Да. И нормальной жене нужен обезбол. Или я отключусь, не дождавшись твоих юристов и нотариуса, - зло бросаю я.
Думала, Илья разорется, но он, кажется, смутился. Смягчился – это уж точно. И кивнул:
– Иди, Саш. Подпишешь, что надо, оформим все, и пойдешь отдыхать. Таблетку выпей, и сюда, хорошо?
– Хорошо, - сказала я, уже идя к выходу из палаты.
Прошла мимо охраны. Когда получаешь сотрясение мозга вдобавок к стрессу от аварии, в которой чудом выжила, мир видится по-другому. Иду по коридору, а он то сужается, то расширяется. А меня саму то прибивает к полу так, что кажется, секунда еще – и упаду. А в следующую секунду наоборот: тело становится на диво легким, ноги не чувствуются, и ощущение, что я лечу. Или плыву. Вот только эйфории нет, лишь нереальность, и дурнота.
– Куда? – останавливаюсь, а следом и Егор, охранник Ильи, тормозит.
– Так это, с вами.
– У палаты мужа оставайтесь, - киваю на нужную дверь. – Мне ничего не грозит. Илью охраняйте.
– Но…
– У входа в больницу ведь тоже охрана стоит, - поморщилась, и добавила как можно более холодно: - Мне надзиратели не нужны. Я до медсестры, и обратно. Если хотите, у моего мужа идите, и уточните, нужно ли меня преследовать.
Сейчас я уверена, что Илья заставит Егора остаться рядом с ним, у палаты. С его-то окрепшей паранойей.