Голод
Шрифт:
Мысленно нарисовав прямую линию между лесопилкой и сломанной веткой, я принял ее за ориентир и двинулся дальше.
На березе задорно стрекотала сорока. Небось рассказывала всему лесу о последних событиях. Трава под березой была заметно примята. Бородатый, что ли, на дерево хотел влезть? Я глянул вверх. Да нет, в такой кроне не спрячешься. На всякий случай я всё же обошел дерево по кругу, и окончательно уверился, что никого, кроме одинокой сороки, на этом дереве нет. Букашки не в счет.
От намеченной мною линии смятая трава уходила немного вправо, к реке. Логично.
На берег я вышел вроде бы там, где надо. Заросли тут были богатые. Вначале ряд ивняка вдоль по берегу, а за ним - стеной камыши. Чуть было не подумал: сплошной стеной, ан нет – виднелся там узенький проход.
Я подошел ближе и разглядел столь же узенький, в одну досточку, мостик, уходящий сквозь камыши. Ветка ивы на входе была сломана и завернута внутрь. Слом был совсем свежий. Я задумался. Если у бородатого в камышах была спрятана лодка, надо поспешить, пока он не отчалил. А если он поджидал меня в зарослях с ножом – спешить как раз было бы нежелательно. И как угадать?
– Кар! – раздалось сверху.
Я вздрогнул и рефлекторно вскинул винтовку на звук. Напротив прохода рос ясень. На его нижней ветке сидела ворона. Больше никого не наблюдалось.
– Раскаркалась, - проворчал я, опуская винтовку.
Ворона снова крикнула во все горло. Мол, да, взяла и раскаркалась. У нас в лесу свобода слова и нечего тут из себя городского жандарма строить!
Я сплюнул и снова обернулся к проходу. Эта сломанная веточка мне категорически не нравилась. Было в ней что-то нарочитое. Она словно бы зазывала меня, да только не говорила – куда.
– Ну уж нет, - прошептал я.
Держа оружие наготове, я медленно двинулся вдоль зарослей по течению реки. Всё-таки удирать на лодке много легче вниз по течению, чем вверх. Один раз мне даже показалось, будто бы я услышал плеск, но это с равным успехом могла быть и рыба. Через заросли ничего толком не видать, и я стал забираться повыше. Успел сделать буквально пару шагов, и увидел бородатого.
Он, хитрец такой, вообще в заросли не полез, а пробежал мимо и затаился. Пока я бы его в камышах искал, бородатый тихонечко отошел бы подальше, и только его и видели. А тут я сам на него вышел. То есть, не совсем вышел, но вышел бы, если бы он оставался на месте. Бородатый, небось, вообразил, что я его просчитал, и рванул прочь, а на лесном фоне его светлая одежка – словно большое белое пятно. Глаз в него вцепился сразу.
Я выстрелил. Подстрелил березку. Бородатый успел нырнуть за нее. Я рванул за ним. Бородатый скакал по здешним буеракам как сайгак. Я быстро начал отставать. Остановившись, я снова выстрелил, но он как почуял и в самый момент выстрела метнулся вправо. Там росло раскидистое дерево. Бородатый скрылся за ним и пропал из виду. Когда я добежал
Метнувшись туда-сюда, я вынужден был признать – ушел, зараза. И следов на этот раз никаких не оставил.
– Да чтоб тебя, - проворчал я, и побрел обратно.
Для очистки совести проверил-таки мосточек. Тот вел через камыши к чистой воде и там заканчивался. Ни лодки, ни хотя бы столбика, к которому ее привязать можно, здесь не наблюдалось. А течение тут было сильное.
Опустившись на колено, я зачерпнул воды и умыл лицо. Водичка была прохладная. Самое то что надо. Я смыл пот и зашагал к берегу. На берегу стоял Факел.
– Я слышал выстрелы, - сказал он, едва я вышел из ивняка.
Я помотал головой.
– Промазал.
– Бывает, - без всякого осуждения в голосе произнес Факел. – Он уплыл?
– Нет, куда-то туда убёг, - я махнул рукой в ту сторону, где последний раз видел бородатого. – Тут просто мосток к воде. Проверил на всякий случай.
– Это ты правильно поступил, - сказал Факел. – Странное место для мостка. Далековато от жилища.
– Да, может, просто какой-нибудь рыбак оборудовал себе местечко подальше от людей. Тут тихо и спокойно.
И наверняка неподотчетно, что в наше время строго учета провизии тоже немаловажно. Фактически, это то же браконьерство, но на рыбалку власти обычно смотрели сквозь пальцы, если рыбаки не наглели с сетями.
– Может и так, - согласился Факел.
Однако инквизитор не поленился лично пройтись по мостику и всё осмотреть. Ничего подозрительного он не нашел, по поводу чего тяжко вздохнул.
– Идем обратно, - предложил я.
Факел еще раз посмотрел по сторонам, и нехотя признал, что ничего другого нам не остается.
– Может, из тех двоих что-нибудь вытрясем, - предположил я.
Факел опять вздохнул и ответил, что на это шансов нет. Он своему противнику шею свернул. И подстреленному мной – тоже. Для уверенности.
– Я ж на этого рассчитывал, - говорил он. – Ну и принял меры, чтобы те двое от нас уж точно не ушли.
Я тихо хмыкнул. Всё-таки мой товарищ был подчас излишне радикален.
– Надеюсь, хоть лесопилку не спалил? – спросил я с легкой улыбкой.
Факел усмехнулся и сказал, что нет. Нам там еще доказательства преступной деятельности искать. Не зря же плотники так всполошились, едва инквизитор упомянул про обыск. Стало быть, что-то у них было припрятано на лесопилке.
По дороге обратно я поделился с Факелом своими мыслями насчет дезертиров. Инквизитор слаженности их действий не заметил, но согласился, что мне виднее.
– Одна команда – это уж точно, - сказал он.
А вот по поводу возможного дезертирства Факел, подумав, покачал головой.
– Нет, Глаз, тут, я думаю, всё намного хуже.
Он всегда так думал. Как в его голове уживались совершенно искренняя вера в божий промысел и постоянное ожидание худшего, я до сих пор не понимаю. Но как-то уживались! Что конкретно он там себе придумал, я спрашивать не стал, и мы побрели дальше.