Голоса прошлого
Шрифт:
Цветок в горшке, неизменный атрибут всеобщего зубоскальства, выбросил толстую стрелку, на которой набухали алые бутоны длиной в ладонь. Ванесса таскала его с собой повсюду, невозмутимо снося насмешки старших по званию. Младшие в открытую смеяться не осмеливались: берегли зубы. Внеплановый поход к стоматологу не та премия, чтобы связываться. Я относилась к этому спокойно Ну, носится наш капитан с растением, имеет право. И кому оно мешает...
– Разрешите спросить... – Ванесса кивнула. – Почему именно я?
– А кто?
– Хмельнёва, – с вызовом сказала я. – Чисвиропи. Хотя бы.
– Но третьего имени ты уже не назовёшь, – отметила Ванесса.
– Двух достаточно.
– Достаточно одной, – отрезала капитан. – Тебя.
Командовать двумя десятками бойцов, которые ещё неизвестно как отнесутся к моему назначению... Поистине, я об этом не просила!
– Я не справлюсь, – сказала я. – Я...
– Не справишься, расстреляем, – любезно пообещала Великова. – Приказ проведен и озвучен. Исполняй.
– Есть, госпожа капитан.
– Планетарные зачистки – неблагодарное дело, – задумчиво сказала Ванесса, трогая пальцем изображение планеты. Врана тут же начала вращаться, демонстрируя последовательную смену дня и ночи; качественная запись орбитальных спутников– контролёров.
– Локальное пространство – за нами, но поверхность планеты считать своей станем только тогда, когда последний вражеский военный будет уничтожен, а последний гражданский – отправлен на Базу– Семь, в лагерь для интернированных лиц. Именно это вам предстоит, Ламберт. Интернировать гражданских и уничтожать военных.
Я гадала, почему она говорит это мне одной. Сказала бы сразу всем, на построении. Нет, озвучила моё новое назначение и тут же распустила всех, а мне приказала пройти с ней. На совещание. Сердце тронуло эхом будущих неприятностей. Что капитану от меня надо?
– Биосфера Враны поражена вирусом, избирательно уничтожающим телепатов, – пояснила Ванесса, внимательно за мной наблюдая. – Разработка небезызвестного Соппатского центра, как понимаешь. Поэтому телепатической поддержки у вас не будет. Вирус будет купирован; работа ведётся. Но это займёт год, может быть, – два. Ждать столько времени мы не можем. Закрепиться на поверхности надо сейчас. Задача ясна?
– Так точно, – ответила я.
Телепаты и нетелепаты всегда дублируют друг друга, это – закон. Но иногда приходится работать без поддержки инфосферы. Не то, чтобы это поощрялось; считается, что наибольшей слаженности можно добиться лишь от полностью укомплектованного подразделения: треть личного состава – телепаты, треть – пирокинетики, треть – натуральнорождённые. Но война не спрашивает, что там по правилам считается, а что нет.
– У тебя нестандартные спецификации, Ламберт, – продолжила Ванесса. – Ты ведь начинала телепатическое обучение, верно?
А то она личное мое дело не смотрела. Но тема Как– Надо– Отвечать– Старшему– по– Званию пройдена и закреплена ещё на первом круге обучения. 'Так точно, нестандартные... Так точно, начинала... Так точно, успешно'. Вытянуться во фрунт, есть своего капитана глазами, это само собой.
– Ты – результат эксперимента, Ламберт, – прямо сказала Ванесса. – Оставим за скобками его моральный аспект и прочие детали; сейчас важен лишь результат. Твой организм физически функционирует в обычном для натуральнорождённых режиме даже при всплесках паранормальной активности...
Я почтительно внимала. По стойке 'смирно'. Мне ещё в юности доходчиво объяснили, кем я стала и как с этим жить; жить – научили, не жалуюсь. Но родному– то командиру что от меня надо?..
– Вирус реагирует только на определённый ряд специфичных для телепатов маркеров, – продолжила Ванесса. – Которые у тебя отсутствуют как класс. Поэтому мы предлагаем организовать канал связи...
'Мы'. Вот даже так...
– Вы... вернёте мне доступ к инфосфере?..
Какая– то часть души ликующе вскинулась; инфосфера даёт сильнейшую зависимость с первых минут слияния. Я ещё помнила, слишком живо помнила те, спрессованные эйфорическим восторгом мгновения общего со– чувствования. И какой дырой в душе обернулся полный запрет на вхождение в инфополе. И как мучительно долго шло привыкание к неторопливой обыденности нететелепатического мира...
– Нет, – отрезала Ванесса. – Узкий канал связи, через меня. Только на время планетарной миссии. Ротация через полгода; следовательно – на полгода. Добровольное согласие...
– Я согласна, – выпалила я, не раздумывая. – Согласна!
Пусть на полгода, пусть ограниченно, пусть. Ещё раз, ещё один раз ощутить эту громадную со– причастность, тёплое единство, мягкое родное чувство собственной значимости, нужности, огромного солнца, греющего насквозь ...
– Не нравится мне эта затея, – призналась Ванесса и повторила с нажимом:– Не нравится!
Ого! Разлад между личностью и коллективным сознательным телепатического сообщества. Большая редкость, такое не выставляется напоказ...
– Ты вправе отказаться, Ламберт.
– Нет.
– Хорошо, – и, практически без паузы:– Свободна.
Ничего.
Я не ощутила ничего.
Кроме разочарования: очевидно, установить связь не удалось. Бывает. Оптимальный возраст вхождения в инфосферу с четырнадцати до двадцати лет. Считается, что после двадцати сознание утрачивает гибкость и вхождение в инфополе может привести к сумасшествию.
Я удивилась своим эмоциям. Как глубоко укоренилась обида, кто бы мог подумать. Столько лет...
Встретили меня молчанием. Только что оживлённо что– то обсуждали, и смолкли. Смотрят. Девочки– гентбарки, Чисвиропи, Фливорпи и Камельпи, схожие друг с другом как близнецы. Я отметила вскользь, что наконец– то сумела отличить одну от другой без обычного мысленного напряга. Алеська Хмельнёва с неразлучной гитарой в руках... Что– то наигрывала как раз перед моим приходом. И Ирина Патока с красной, пятнами, рожей.