Головач-2
Шрифт:
Бувер повесил занавески, а Мэлоун поставил в нескольких комнатах лампы, чтобы дом казался обитаемым. Заскочив по нужде в убогую уборную, Мэлоун к своему разочарованию не обнаружил там ни унитаза, ни раковины.
– Едрить-колотить, Бувер, - пожаловался он, вернувшись в "гостиную".
– В этом гребаном доме нет унитаза, ни даже раковины.
– Знаю, - бросил Бувер через плечо, шумно мочась прямо в угол.
Мэлоун пожал плечами и сделал то же самое. Затем, услышав журчание двойной струи, их недавнее четвероногое приобретение, прелестный щенок немецкой овчарки и джек-рассел-терьера,
Бастер бегал вокруг и лаял, пока офицеры заканчивали свою работу.
– Блин, Бувер. Я б сказал, мы отлично поработали, придав этой помойке жилой вид.
– Мэлоун произнес "жилой вид", как "жэлой выд".
Бувер выплюнул струю сока на белую стену, получилось что-то похожее на коричневый знак вопроса.
– Ага, все кто проходят или проезжают мимо, обязательно подумают, что сюда кто-то въехал. Лампы горели ярким светом. Затем мужчины прошли на кухню, окна которой выходили на задний участок площадью одна восьмая акра. Бувер щелкнул выключателем, и наружная лампа осветила огороженный двор.
– Да, думаю, это отлично сработает...
– Он закрепил край занавески скрепкой, чтобы получилась маленькая щель. Бувер пододвинул какой-то дерьмовый стол, поставил на него камеру с возможностью покадровой съемки, и кивнул.
– Так и есть, шеф.
Линза камеры идеально вписалась в щель.
– Как она работает?
– спросил Мэлоун и плюнул струей табачного сока почти через всю комнату.
– Ну, согласно инструкции, обычная камера снимает, типа с частотой 18 кадров в секунду, но эта - только один кадр в секунду. Памяти в этой штуке хватит на несколько дней.
– Звучит потрясающе.
– Потрясающе для нас, - усмехнулся Бувер.
– Не очень то потрясающе для пса.
Мэлоун прогнал от себя страшные мысли.
– И что теперь? Мы готовы?
Бувер включил камеру.
– Съемка пошла, шеф. Теперь нам нужно лишь выпустить шавку на улицу и свалить.
Мэлоун грустно вдохнул. Испытывая сомнения, он заглянул в гостиную и посмотрел на Бастера, скачущего и лающего с искренней радостью невинного пса.
– Черт, Бувер, я тут подумал... Синоптик сказал, что вечером будет 7 градусов. Холодновато для маленького Бастера.
Бувер нахмурился, поскольку не разделял любви начальника к собакам.
– У Бастера есть гребаная шерстяная шкура, шеф, и...
– прошептал он.
– Все равно, он вряд ли долго проживет.
Мэлоун сглотнул.
– Идем, Бастер. Перекуси немного, - и Мэлоун извлек из пакета с логотипом "Уэндиз" "Тройной Беконатор" (большой бургер - прим. пер.). Он порезал его на куски и положил на пол. Бедный песик не знает, что это - его последняя еда...
Щенок радостно сожрал фастфуд, энергично виляя хвостиком. Но когда Мэлоун поднял глаза...
Бувер исчез.
– Бувер. Ты где?
– Здесь, шеф...
Мэлоун отправился обратно в гостиную, где...
– Какого хрена!
... он обнаружил своего помощника в положении сидя, со спущенными до лодыжек штанами. Тот довольно шумно испражнялся на ветхий ковер.
– Мы же копы, Бувер. Мы не можем просто взять и насрать на пол!
– Блин, шеф. Мы плевали здесь и ссали. Почему бы и не посрать? Никто не купит этот дом, при такой-то экономике. Обама обделался со своими обещаниями победить жилищный кризис. Старательно смотрит в другую сторону, когда демократы из Белого дома тайно одобряют гигантские бонусы для управляющих банков, которые берут деньги ПСПА (Программа по спасению проблемных активов - прим. пер.)...
– О, заканчивай...
– К тому же, здесь нет унитазов, а ипотечная компания разрешила пользоваться домом всю неделю.
Парень был в чем-то прав. Просто скажем ипотечной конторе, что сюда вломились какие-то "наркоши" и сделали это... Хотя на самом деле, шеф Мэлоун думал совершенно о другом. Бувер закончил, и теперь вытирал зад по-собачьи об паршивый ковер. Маленький Бастер, между тем, тоже решил покакать. Если людям можно, то почему собакам нельзя? В голове у Мэлоуна будто раздался голос какого-то недовольного божества: Мы не дадим мучить и убивать этого милого щеночка.
– Что такое, шеф?
– спросил Бувер, натягивая полицейские штаны. Он округлил губы, и выстрелил в коридор мощным зарядом табачного сока.
Бустер прыгал, радуясь мужскому обществу.
– Черт, Бувер. Боюсь, я не смогу это сделать. Взгляни на него. Разве это не самый милый щенок, которого ты когда-либо видел?
– Это же была ваша идея, шеф. И стоит сказать, идея хорошая. Лучший способ поймать убийцу щенков - это снять, как он ловит щенка. Потом мы отправим запись на телевидение, и он у нас в кармане. И пяти минут не пройдет, как кто-нибудь узнает больного ублюдка и сдаст его. И знаете здешних деревенщин? Его моментально сдадут.
Очень на это надеюсь... Мэлоун присел, чтобы погладить Бастера, и тот сразу же принялся лизать ему лицо. Мэлоуну на глаза навернулись слезы.
– Это же ради благой цели, шеф. Подумайте, сколько жизней других щенков спасет этот Бастер...
У Мэлоуна ком встал в горле.
– Идем, Бастер. Уверен, тебе понравиться поиграть на улице, а, мальчик?
Пес повизгивал, тявкал и прыгал, как угорелый.
Мэлоун открыл дверь кухни, и Бастер пулей выскочил наружу.
– Это - лучший способ, - попытался утешить шефа Бувер.
– Давай уже валить отсюда. Это место действует на меня угнетающе и...
– Мэлоун, принюхавшись, усмехнулся.
– Кстати, ты что такое ел?
– По-моему, свиные ножки с капустой. Съел три или четыре порции.
– Ну, ни ХРЕНА себе, Бувер!
Выйдя из дома, они сели в мэлоуновский "Севиль" 92-ого года и какое-то время молчали. Отъезжая, Мэлоун глянул в зеркало заднего вида и увидел скачущего за забором Бастера, как бы прощающегося с ними радостным лаем.