Гомицидомания
Шрифт:
— Айзек Берковиц. Знаешь такого?
— Допустим.
— Знаешь. Ты перевезла его из Сербии. Именитого Дамьяна Костича.
Я напрягалась.
— И что дальше?
— Он вступил в организацию «Ковчег», наших… врагов.
— И что это значит? Сектанты что ли? Куда я вообще попала?
— Малыш, — донеслось позади, — мы банда чертей. — Рядом улыбчиво рухнул парень, разящий амбре из машинного масла, виски и выхлопных газов. — Меня зовут Леви, но остальные чета моду взяли по фамилии звать — Цефей. — Он приобнял меня за плечи и улыбнулся.
— Отставить, — сухо
Я разглядела их; Цефей походил на коренного ирландца с густыми медными волосами, заплетенными в хвост, он не прекращал улыбаться и травить пошлые шутки, облачённый в синюю робу с гаечными ключами на поясе. Он показался мне чудаковатым, но истинно харизматичным и внешне привлекательным: он имел великолепный профиль, похожий на греческий, и блестящую улыбку.
Трой же, я поняла сразу, был англичанином; он сидел осанисто, с гордой прямой спиной военного и в чёрном длинном пальто с белой рубахой. Что-то блестело в тусклом свете настольной лампы — кожа портупеи на его груди. Не осталось без внимания, что Трой был кошмарно чистоплотным: гладко выбритое лицо почти сияло в предрассветных потёмках, а чёрные волосы, туго зачёсанные к затылку, выглядели более привлекательно, чем у меня — девушки. Красивые длинные пальцы с серебряным перстнем ритмично набивали такт какой-то знакомой мелодии.
— Ну, Стрелок наш вечно командир роты, — рассмеялся Цефей, радостно подцепив сухой бутерброд.
— Стрелок это прозвище? — уточнила я.
— Ага, — кивнул рыжий парень, хрустя сухарем. — Этот отморозок в колледже три сотни человек перестрелял. Его типа бесят люди, и он решил выпилить всех. Псих, — буднично пожал плечами Цефей.
Я перевела взгляд на Троя. Тот отвернулся, избегая зрительного контакта.
— Должна быть причина, — сказала я. — Просто так не подаются в психов.
— Понятное дело, — воодушевленно закивал Цефей, — наш Стрелок типа сирота, а те уебки из колледжа его стебали ой-ё как. Ну, знаешь, типа на больное давили. Его предков машина сбила, когда ему десять было.
Трой молча встал и ушёл в темноту. Я спросила Цефея:
— Он злится?
— Нет, когда Стрелок злится, то бьет по морде. А щас просто устал от нас с тобой. Он типа рил мизантроп.
— А кто такой Морган?
— Такая. Медичка наша. Страшная женщина!
— Внешне?
— Не-ет, она органы у людей воровала и продавала на ч.р.
— «Ч. р»?
— Чёрный рынок. Тоже безбашенная фурия, похуже Стрелка. Но в кругу зачётная девка, мы ее любим.
— А кто вы такие?
— «Антихристы».
Глава 15. Немезида
— Маргарет Кифа, шесть лет,
пропала третьего марта.
Так было в новостях.
— ЭСФИРЬ КИФА—
— Эй, — крикнул лысый сторожила с дубинкой наготове, будто я бешеная псина, — к тебе с верхушки.
— Какая честь, — монотонно съязвила я. Поднялась с койки и подошла ближе к решетке. — И кто ко мне пожаловал?
— Сейчас узнаешь.
Тюремщик ушел, а вслед за ним в крыло вошла женщина в чёрном, лицо которой накрывала вуаль. Она простучала каблуками до
— Доброй ночи, Эсфирь. Слышала, тебя назвали Немезидой? Кошмар, — цокнула она, — ты убила целую семью.
— Ты знаешь, что они убили мою дочь. — Я оскалилась, вспомнив лицо моей Маргарет. — Я только отомстила.
— Переборщила. К чему убивать всех, если виновен только один?
— Не один. В том замешаны все. Каждый член Смитов знал, что старший сын и его кузен изнасиловали и сожгли Маргарет. Я не могла иначе. — Я в заключение ударила по решетке и легла обратно на койку. Я провела на ней уже год.
— Я не пришла бы к тебе, если бы не знала об этом. Меня зовут Рицемара фон Героль. — Она достала из клатча ключ и отперла дверь. — Теперь я твой агент.
— Что это значит?
— То, что ты свободна. Но за это ты будешь должна мне.
— Я не согласна.
— Конечно, такая, как ты, не согласится. Тебе нужен фундамент для доверия. Что ж, — она протянула мне руку, — вставай, мы уходим.
— С чего бы?
— С того, что ты будешь свободна, и нет: я не работорговец. У меня на тебя другие виды. Идём, — она переступила порог и взяла меня за предплечье, — я расскажу все за ужином. Ты можешь отказаться или согласиться, я не лишаю тебя выбора.
Гнить пожизненно в том карцере или уйти с сомнительной женщиной. Я выбрала второе, и через час оказалась в престижном бутике с роскошной одеждой. Рицемара оказалась очень щедрой: она выбрала для меня великолепное платье цвета бордо и туфли. Стоит ли говорить, что этот жест обошёлся ей в баснословные суммы. Я никогда не выглядела столь дорого и деловито; впервые мое тело в зеркалах так блистало, а не вызывало жалость. В двадцать лет я родила Маргарет, а через шесть лет стала походить на сорокалетнюю: чуть обвисла грудь, бёдра заплыли и прошлись целлюлитом — я была изуродована.
Ни к чему был тот феерический спектакль демонстрации богатства: лимузин, шампанское по цене виллы, перекрытые дороги для нас вдвоём, ресторан с пятью звёздами Мишлен. Рицемара кичилась деньгами.
Я отпила вина, пока «агент» делала заказ вышколенному официанту.
— Лобстер и тюремная овсяная каша, как же это далеко, — вздохнула она. — Как настроение?
— Почувствовала себя президентом.
— Я живу так каждый день. Можешь жить и ты.
— Как ты достала меня из тюрьмы?
— Деньги и власть — коктейль всемогущества.
— Ну, я слушаю.
— Да-а, — вздохнула она, — было бы слишком просто, если бы ты повелась на деньги. — Она убрала с лица вуаль, и я наконец увидела ее лицо. Она оказалась моложе меня лет на пять. — Да, я довольно молода, но это не отменяет власти и мудрости. Эсфирь, я изучила твоё досье и хочу предложить работу в одной… организации.
— Организации?
— Да, «Антихристы».
— Звучит не очень.
— И контингент соответствующий. Все пожизненно заключённые, как и ты. Алгоритм таков: я даю задания, вы выполняете, я получаю деньги и процент отдаю вам. Небольшой, конечно, но по два процента каждому из вас даёт… м-м, около десяти тысяч долларов. Неплохо, да?