Гончаров и Бюро добрых услуг
Шрифт:
– Да - да, конечно.
– Торопливо согласился Пузырь и с готовностью перекинул ногу за край колодца.
– Понемногу травите, я сделаю все, что вы скажите.
Через четверть часа, извлеченная нами из земных недр, Вика выглядела не лучшим образом. Тихонько постанывая она покорно позволила себя осмотреть. Помимо общего переохлаждения Ухов тут же отметил перелом обеих голеней. Но это только то, что было видно невооруженным глазом, а проводить диагностику глубже у нас не было ни времени, ни соответствующих навыков.
Скорой медицинской помощи от нас ждать тоже не приходилось. Единственное, что мог
– Полезай вниз!
– Подходя к оторопевшему Пузырю и вежливо подталкивая его к колодцу настоятельно попросил Ухов.
– Зачем?
– Недоуменно и справедливо поинтересовался тот.
– Ведь я все сделал как вы меня просили. Привязал сучонку так, что она даже не пискнула. Живая и невредимая она у вас в руках. Вы вообще должны сеазать мне спасибо! Если бы не моя гуманность, те мокрушники её бы пристрелили! Получается, что я её спас. Чего же вы ещё от меня хотите?
– Многого.
– Лаконично и скупо ответил Макс.
– Но об этом ты узнаешь по позже, а пока, в целях сохранения твоей драгоценной жизни, я рекомендую тебе немного побыть наедине. Одиночное заточение заставляет переосмыслить жизнь. Пошел!
– Но я же там замерзну!
– Жалобно возмутился Пузырь.
– Зачем вы...
– А затем, что Его Величество должны мы уберечь от всяческих ему ненужных встречь, например от встречи с Игорем и Дормидонтом. С лихими ребятками ты снюхался. Им что человека замочить, что два пальца искусать... А ты нам ещё живой нужен.
– Непреклонно стоял на своем Ухов.
– И ты будешь в безопастности и нам будет споконей. До утра не околеешь, а там и мы вернемся. Поехали, Иваныч!
– Не надо, не уезжайте.
– Взмолился неудачливый насильник.
– Не хочу в яму. Я и так никуда не денусь. Лучше заберите мои документы, только не надо в колодец...
– Надо Витя, надо. И документы мы у тебя заберем.
– Вытаскивая бумажник заверил его Макс.
– И в колодце ты ночку проведешь.
Опустив брюзжащего Пызыря на дно мы взялись за носилки и со всяческими предосторожностями отправились в обратный путь. В полночь мы стучались в дверь травматологического отделения той самой больницы, где набиралась сил матушка нашей подопечной, очаровательная Инна Соколовская.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В восемь утра следующего дня мы смиренно вошли в приемный покой больницы, но не смотря на все наши обезьяньи ужимки и прочее обаяние, во встрече с Викой нам было категорически отказано. Волосатый, утомленного вида костоправ буркнул, что состояние её очень серьезное и эта правдивая оценка радужных надежд не вселяла. Весьма опечаленные этим известием мы выехали на Сызранскую трассу и первым делом завернули к Пузырю.
Ожидая ещё издали услышать его вопли и крики о помощи мы здорово ошиблись. Только в непосредственной близости от колодца стали различимы его горестные стенания, щенячье поскуливание и непонятный перестук. Торопливо сбросив крышку с колодца мы с любопытством заглянули во внутрь. В тусклом луче фонарика, при сером свете
Приподнявшись на полметра от колодезного дна и каким - то образом там закрепившись, Пызырев стоически отражал массированную крысинную атаку. Наглых, кровожадных зверьков было не меньше десятка. А может быть мне просто показалось оттого, что в тесной шахте колодца шныряли они торопливо и хаотично, руководствуясь лишь двумя принципами, как поскорее сожрать Пузыря и при этом не повредить своей шкуры, потому как доведенная до отчаяния жертва хватала и давила их голыми руками. Несколько размозженных крысинных трупиков были тому неоспоримым доказательством. Видимо ристалище продолжалось не меньше часа или того больше, потому что изнемогающий от усталости Витенька начал постанывать и заметно сдавать, чего нельзя было сказать о его противниках.
– Скульптор, помощь нужна?
– Участливо спросил Ухов.
– Или сам справишься?
– Изверги! Фашисты!
– Задрав голову воспрянул Пызырев.
– Скорее бросайте конец. Они же меня загрызут. Уже все ляжки покусали...
– Такая твоя судьба.
– Сбрасывая канат ухмыльнулся я.
– На роду у тебя написано, Витек, всю жизнь ходить с искусанным концом.
– Хватит трепаться...Мамочки, помогите!
– Вдруг заорал он и свободной рукой начал нелепо колотить себя по заднице. Окровавленного, грязного и жалкого мы выволокли его на поверхность. Первое, что он сделал оказавшись на воле, так это расстегнул и сдернул исподнее откуда тотчас с возмущенным писком выскочила довольно крупная крысинная особь.
Вволю потешившись над перебинтованным его естеством и кровоточащей задницей мы направили придурка в вендиспансер, но перед этим, для острастки, прочли обзорную лекцию о вреде чумы переносчиками которой являются грызуны.
– Если хочешь остаться живым, то не попадайся на глаза Игорю и Дормидонту. Они не задумываясь превратят тебя в кучу вонючего мяса. Не вздумай от нас прятаться. Из под земли достанем, документы у нас. Напрощание предупредил его Ухов.
– После прививки поезжай домой и двери никому не открывай, кроме нас, разумеется.
Городскую черту славного города Сызрани мы пересекли в одиннадцать часов тридцать минут и не зная куда двигаться дальше беспомощно прижались к тротуару.
– Девушка, вас можно немного потревожить?
– Доброжелательно оскалился я расписаной под хохлому девице.
– Вы не подскажите...
– Подскажу.
– Перечеркивая мое словоблудие надменно пообещала она. Спрашивайте.
– Извините, мы приезжие и потому не знаем, - потупив голову робко промямлил я, - как будет правильно сызравчанка или сызранка?
– Сызравчанка или сызранка?
– Наморщив лобик сосредоточилась она. Хм... Сызранка или сызравчанка?.. Не знаю, я приезжая.
– Наконец-то нашлась она.
– Да, я при - езжая, а вот вы хам и пошляк.
– Можно считать первое знакомство с жительницей этого города состояшимся.
– Отваливая от тротуара заметил Ухов.
– В другой раз, Иваныч, переговоры буду вести я.
После многочисленных рекомендаций и советов, что нам бесплатно надавали словоохотливые горожане, мы каким - то образом очутились у здания городского суда.