Гонки на выживание
Шрифт:
Мы там в этих сундуках сидели на связи, так и не поняли ни хрена.
— А я, что ли, понял? — тяжело дыша, пробасил командир.
— Ну ничего, мы сейчас со всеми разберемся! — тот, что, как видно, командовал этими «черными», выскочил из пилотской, ошарашено оглядел пейзаж после битвы.
В проходе лежал окровавленный бортинженер. За порожком пилотской валялись двое. Один — майор Боб, которого «загасил» Пастух, уже приходил в себя и что-то хрипло мычал, второй был мертв, и вид его был страшен — рот разорвало в лоскуты непонятной силой. Чуть дальше к хвосту на полу радиорубки корчился скованный наручниками здоровенный детина с рассеченной губой, и плюясь кровью, отчаянно матерился. Рядом, спиной к радиооборудованию, сидел радист в майорских погонах, серо-зеленый, как мертвец. Еще дальше по проходу, за креслами, ворочался еще один, в пятнисто-зеленом камуфляже. Его руки и ноги тоже надежно фиксировали наручники.
— Ни-и хрена не понимаю! — повертев головой, пожал плечами старший из «черных». — Что тут делалось-то? Вроде без нас обошлось… Он склонился над Пастухом. С силой рванул с него кислородную маску. Да так и сел: перед ним лежал, сузив холодные серые глаза, не кто иной, как его старый друг по командному училищу офицеров спецназа Серега Пастухов.
— Мать моя! — не веря глазам своим, покачал он головой. — Никак Пастух! Сука порченая! Ты с кем же это снюхался?
Вглядываясь, часто-часто заморгал Пастух. Из-за каски с забралом узнать говорящего было невозможно.
Тот понял это и сорвал каску с головы.
— На, на! Посмотри мне в глаза! Так вот, значит, как мы с тобой встретились?
— Мудила! — заорал Пастух. — Ну и мудила ты, Гусев! Да сними ты с меня браслеты! Ты-то здесь откуда? Где служишь?
— Я-то? — недобро засмеялся Лешка Гусев. — Я-то теперь зам командира спецотряда антитеррора ФСБ «Молния» майор Гусев. А вот ты кто со своим отморозком?
— Скажу, — неожиданно улыбнулся в ответ Пастух и закрыл глаза. — Лет через тридцать… — Нет уж, земеля, отвечай! — тряханул его Гусев. — Сейчас отвечай, ну!
— Погоди, майор, — из-за спинки левого кресла показался командир. — Не гони коней. Он вроде и выручил нас с моим вторым. Вы-то сами где застряли?
— "Где-где"?! — Гусев выматерился. — Ты ж самолет в крен бросил, после — вниз, нас в ящиках всех прижало, вповалку… Запоры заклинило — ни туда, ни сюда. Вот и подзадержались… — Вон того… главного угонщика он приложил, точно тебе говорю, — сказал командир, кивнув на Сергея. — Сам видел.
— А с тем-то что? — брезгливо ткнул пальцем Гусев в сторону трупа. — Будто гранату глотанул… — Струя воздуха в рот попала, — крикнул летчик. — Из пробоины… Вмиг разорвало… Сам себе дырку на тот свет спроворил, гад.
В это время очнулся и взялся за толстые рукояти штурвала второй пилот.
— Скворцов! — повернулся к нему командир. — Очнулся, что ли, стрелок?
Пригляди за курсом… Я отлучусь на пару минут.
Он поднялся из кресла и вышел в проход за кабиной, где Гусев стоял над Пастуховым.
— Ладно, парни, вы тут разбирайтесь, кто откуда, а у меня еще кое к кому разговор… Подполковник, покачиваясь, подошел к бортрадисту.
— Ну, Горелов, докладывай… Ты зачем, мразь, нам всю связь отрубил? Мы слепые и глухие летели. Говори!
— Не имею права говорить, — помотал тот головой и отвел глаза в сторону.
— Ничего, — сказал Гусев, — зато я имею право! У меня нынче прав этих навалом! Давай, командир, открывай любой люк. Высота у нас какая?
— Четыре шестьсот.
— Это сколько ему примерно до земли лететь?
— Да с минуту… — Как раз хватит, чтобы все вспомнить… А ну вставай!
— Вас все равно всех кончат, — произнес белый как снег бортрадист. — Вы трупы. Все до одного. Даже пепла от вас не останется.
— Это наши проблемы, — мрачно усмехнулся майор Гусев.
— Если бы вы только знали… — ощерился бортрадист, — какие люди, какие силы стоят… — По-моему, он нас пугает, — удивился командир «Руслана». — Вот ведь чудак!
Ты что, Горелов, и правда не понимаешь, чем дело пахнет, или притворяешься?
— А ну погодите, — вдруг быстро поднял голову Пастух. — Погодите, мужики. А ну глянь на меня, иуда! — И, с ненавистью вперив в майора-бортрадиста ледяные глаза. Пастух медленно проговорил:
— "Подари мне лунный камень, все пути преодолей…" Так?
Бортрадист смолк с приоткрытым ртом. Потом, очнувшись, рванул на себе ворот форменной рубашки.
— Раз так, черт с вами, скажу! Все скажу… — Нет, погоди! — крикнул Гусев. — Погоди!
Он выхватил из кармана и поднес к губам бортрадиста черную «зажигалку».
— Лешка! — увидев ее, заорал Пастух. — Ты не мудила! Это они там все полные мудаки! Начальники наши дебильные. А ну сунь руку мне в карман! Обыщи, обыщи!
Через мгновенье в руке майора Гусева оказалась точно такая же «зажигалка», как и его собственная. Он ошарашено уставился на Пастухова.
— И точно, мудаки… Значит, ты из… — Молчи! — оборвал Пастух.
— Да мы ведь… мы ведь только чудом не изрешетили друг друга!
— Тьфу ты! — плюнул командир «Руслана». — Теперь это называется «межведомственная неразбериха». А еще говорят, что где начинается авиация, там кончается порядок… — Суки, ну и суки, — бормотал Гусев, торопливо размыкая наручники на руках и ногах Пастуха. — Головотяпы советские!
Пастух поднялся, и они крепко обнялись. Их облапил и командир.
— Где мы сейчас? — спохватился Гусев.
— Прошли Сызрань, на траверзе Пенза, — невозмутимо ответил летчик.Четвертый час круги мотаю… — Слушай, Гусев, — вдруг спросил Пастух. — Ты когда-нибудь калькой задницу вытирал?
— Интересный вопрос, — заржал майор.
— Думаю, в скором времени такой эксперимент будет проведен, — серьезно сказал Сергей. — Причем очень умными людьми. И главное — как всегда у нас — впервые в мире.
Улыбаясь расквашенными губами, потирая запястья, к ним подошел Боцман.
Пожал руку Гусеву.