Гонки с дьяволом
Шрифт:
Сейчас же толпа требовала немедленно повесить меня на воротах.
– Повесить мы его успеем, – пытался успокоить разбушевавшихся людей бывший школьный учитель, – вот только поймаем его дамочку и повесим обоих, чтобы им не скучно было.
Сквозь сомкнувшиеся вокруг ряды «меховых курток», расталкивая их локтями, протискивался Мухин.
– Послушайте меня! – закричал он. – Если мы его повесим сейчас, до того как поймаем, если вообще поймаем, его жену, то как мы выйдем через ворота? И что будет с нашим скотом? Эти, – он указал на стоящих
– А ведь верно! – спохватился Шумский. – Струсили перед одной бабой. Идите и пригоните стадо.
– Пойди сам, если такой храбрый, а нам подставлять лбы под пули не хочется, – огрызнулся один из них. – Твоя затея была задерживать этого!
Несмотря на критическое для себя положение, я с интересом ждал, что ответит Шумский.
– Нам, – продолжал говорящий, – этот человек ничего плохого не сделал. Напротив, пришел сюда, потому что доверял…
– Так он же шпион! – возразил Шумский.
– А, у тебя кругом шпионы! – напирал парень. – Вот теперь что мы будем делать без молока? Коровы наши тютю!
– Найдутся твои коровы! – огрызнулся Шумский.
– Вот пойди и поищи! Генерал нашелся тут командовать!
– А что? И пойду!
– Пойди, пойди!
– Не испугаюсь. Но смотри, я с тобой разговор не закончил.
Шумский направился к воротам. Не доходя до них несколько шагов, он остановился, снял с плеча двухстволку, переломил стволы и, убедившись, что они заряжены, приоткрыл ворота и выглянул наружу. Немного помедлив, он вышел. Прошел он не более десяти шагов. Раздался выстрел. Парень, споривший с Шумским, подбежал к воротам и выглянул наружу.
– Готов! – обернувшись, крикнул он.
Одновременно с этим прозвучал второй выстрел и часовой, стоявший на вышке, повис на перилах. Трое остальных на других вышках спешно покинули посты.
– Три!.. – прозвучал в наступившей тишине голос Мухина.
Ему никто не ответил. Все молча смотрели на висящего вниз головой часового.
– У нее снайперская винтовка, – пояснил Мухин, ни к кому не обращаясь. – Похоже, что эта дамочка не успокоится, пока не перестреляет остальных. Так что будем делать?
Тот парень, который полчаса назад пытался накинуть мне петлю на шею, возбужденно заговорил:
– Надо с противоположной стороны подкрасться к лесу… Определим, откуда стреляет, окружим и уничтожим. Надо только ее отвлечь.
– Вот ты и будешь отвлекать, – отмахнулся от него Мухин. – Ничего из этого не выйдет. У нее там собака. Она не даст незаметно подойти. А как стреляет эта дамочка, мы уже убедились. Так что будем делать? – спросил он снова.
– А вот что! – мужчина, повздоривший с Шумским, ясно теперь претендовал на его место.
Он подошел ко мне и решительно отстранил державших меня за руки поселян.
– Вот что! – продолжая он. – Иди-ка ты отсюда к едреной матери! И скажи своей, чтобы она перестала стрелять и убиралась с тобой подальше. Передай,
– Подожди, Степан! – окликнули его сзади, – а как со скотом? Пусть отдаст скот.
– Отдаст! Куда она его денет?
– Ой! Не говори! А что если со злости перестреляет коров? Что тогда?
– Пошлите со мной людей, и пусть они пригонят скот, – предложил я.
– Я пойду! – тотчас откликнулся Мухин.
Глава ХLV
ВОЗВРАЩЕНИЕ
– Ну, что бы ты без меня делал? – уже который раз спрашивала Елена.
Тема эта для нее была неисчерпаема и доставляла, думаю, огромное удовольствие. Разговор каждый раз начинался с этого вопроса, потом она развивала свою мысль дальше, выводя новые нюансы и идеи.
– Пропал бы! – всегда отвечал я.
Она удовлетворенно хмыкала. Мы покачивались в седлах. Впереди ехал Мухин, который отлично знал эти места и сейчас стал нашим проводником. Елена не только не отдала лошадей, но еще потребовала за коров выкуп в виде седел с полной сбруей и запаса провизии на месяц пути. Она пояснила посланцу поселян, что это отчасти плата за баркас и имущество, находящееся на нем, а отчасти законный ее трофей. Мухин не вернулся в поселок и передал сопровождающему его товарищу, что он уходит с нами. Елена тут же соответственно увеличила размер выкупа. В противном случае, пригрозила угнать весь скот. Требуемое было доставлено на опушку леса.
– Пропал бы!
– То-то! А ты не хотел меня брать. Помнишь, как ты меня гнал. Учти, мужчина без женщины беспомощен. Это не человек, а пол-человека. Он теряет цель.
Это было что-то новое в ее рассуждениях.
– Ну-ну, интересно, значит – цель теряет?
– Я хочу сказать, что назначение мужчины – служба женщине. Только когда рядом с ним женщина, он становится мужчиной.
– Естественно! – рассмеялся я.
– Я не об этом, – покраснела Елена. – Понимаешь, это трудно объяснить словами. Но я это чувствую. Я подумаю, как это сформулировать…
– Подумай, подумай. Тогда и объяснишь мне, – снова рассмеялся я, невольно любуясь ее лицом, так похожим на лицо Беаты.
Елена за месяц нашего странствования превратилась в настоящую женщину. Мне показалось, что даже подросла. Она была, как я уже говорил, повыше своей сестры, и я вынужден признать, что красивее. В ней не было, правда, той женской томности, я бы сказал, тепличности, чем отличалась Беата. Елена кипела энергией. Движения ее были быстрыми и точными, хотя сохраняли присущую женщине плавность. Может быть, весь наш образ жизни, постоянная готовность к опасности сделали свое дело. Но это была та женщина, с которой можно было и делить домашний очаг, и ходить, как говорится в этих случаях, в разведку.