Горизонты безумия
Шрифт:
Но так было. А везение и удача просто отвернулись от них, бросив на произвол судьбы.
Как это банально. Как жизненно. Как по-человечески.
– Да что ты за тварь такая! – взревел Подорогин, собираясь с остатками сил. Жилы на руках вздулись – кажется, ещё чуть-чуть и лопнут, окропив ствол рубинами артериальной крови!
Рядом стонал доктор. Стонал, но не отпускал, и Подорогин был благодарен ему за это. Не потому, что в одиночку не удержал бы – весь экипаж «Икара», будь он тут, не совладал бы с чудовищной силой, приложенной извне, – а потому
«А ведь чудовища и впрямь существуют. Они вовсе не порождения разума, они реальные и материальные, просто до поры до времени запертые за печатями. А вот когда одна из печатей рушится – потому что кто-то сказал “я могу!” – тогда-то и начинается самое страшное».
– Отпусти!
Подорогин замер. Медленно обернулся, попутно понимая, что их больше ничто не тянет. Метрах в пяти стоял тонконогий мальчишка, с копной русых волос, курносым носом и выпяченной чуть вперёд нижней губой. В водянистых глазах отражалось ртутное светило. Круги под глазами указывали на не одну бессонную ночь. Руки вытянуты по швам. Грудь недвижима. На ногах боты – сандалия явно не его. Одет в пижаму. Больничную пижаму в синюю полоску, словно, как был в неглиже, отправился прогуляться по скверику стационара и по какой-то неведомой причине очутился здесь, в странном, непонятном, жутком месте, куда все остальные участники представления попали прямиком сквозь чёрную дыру, потратив на путешествие, ни много, ни мало, семнадцать с половиной лет жизни!
«Где же ты был всё это время? Ведь тебе, по самым смелым прикидкам, лет этак пятнадцать».
Подорогин сглотнул. Хотел что-то сказать, но тут же просел под тяжестью рухнувшего сверху тела.
Доктор предусмотрительно отскочил, замер, пригнувшись; таращился на мальчонку, словно тот был призраком или инопланетянином. Хотя, по сути, так оно и было... то ли в действительности, то ли в бреду.
А мальчик шагнул навстречу и звонко сказал:
– Взрослые все такие. Любопытные. Не могут вовремя остановиться.
Подорогин протёр кулаками глаза...
(Ма...)
...вскинул голову, но лишь встретился с безумным взором астрофизика и невольно вскрикнул.
– Ма!.. – донеслось уже более отчётливо из дупла.
Доктор попятился и сел на зад.
Подорогин мотнул головой, гоня наваждение прочь. На всякий случай ещё раз оглянулся – мальчишка никуда не делся, только протянул руку, словно подманивал щенка или собирался накормить голодную птаху, – затем сосредоточился на астрофизике, ощупал шею, тщательно вгляделся в перекошенное от страха лицо.
– Там... Там... Там ничего нет, – шептали синюшные губы, а рука, с которой сорвали перчатку, гуляла перед безумным взором. – Я всего лишь потянул за провод... И оно потянуло в ответ... Господи, как же холодно, – из уголка рта свесилась густая слюна.
– Тише. Успокойся, – шептал Подорогин, бросая взор то на ствол дуба, то на мальчишку, то на своих шокированных попутчиков, неизменно натыкаясь
Астрофизик замер. Помотал головой.
– Говорю же, что ничего, – он затрясся мелкой дрожью. – Там – пусто. Одна сплошная темень на многие парсеки! И протянутый провод, за который дёргают любопытные...
Подорогин принялся тереть подбородок.
– Послушай. Это же бред.
Астрофизик ухватился руками за голову, стиснул зубы, замычал, как умалишенный.
– Да очнись же ты! – Подорогин замахнулся и отвесил пощёчину; он никогда не верил, что подобным способом можно вывести человека из состояния шока, но оказывается и впрямь можно. – Что всё это значит?!
Астрофизик снова замер, уставился на Подорогина... но постепенно этот его взгляд стал тускнеть.
– Я видел... Да, я видел. Глаза. Большие глаза. Они появились из ниоткуда. Я отвлёкся на них и всё же отпустил, – астрофизик заплакал.
Подорогин положил трясущуюся ладонь на белые волосы... Он ожидал почувствовать что угодно – обжигающий холод, противную слизь, даже, чёрт с ним, повреждённый эпидермис с разрушенными фолликулами! – ведь за что-то же тянули. Но нет. Ничего этого не было и в помине. Зато было кое-что другое, и в данную минуту Подорогин был готов отдать полжизни за то, чтобы не видеть седину, покрывшую голову астрофизика белым налётом.
– Господи... – прошептал он, смотря на свои пальцы, словно те были всему виной. – Доктор, вы должны как-то ему помочь.
Подорогин поднял трясущегося астрофизика и отвёл прочь от дерева. Доктор кивнул.
– Похоже шок. Но я даже понятия не имею, что послужило причиной...
– А я, кажется, могу, – Подорогин смотрел в темень и понимал, что медленно сходит с ума. Точно так же, как несколькими минутами ранее спятил наиболее адекватный член их экспедиции.
– Что это такое? – шептал доктор, напрочь позабыв о своём пациенте.
– Грешник? – Подорогин кинул взгляд на друга.
Тот перекрестился.
Мальчик уверенно шагнул к дубу.
– Стой! – предостерёг Подорогин, но мальчишка на него даже не оглянулся. – Там что-то прячется!
Там действительно что-то было. Что именно не разобрать ввиду всепоглощающей тьмы. Из мрака глубинного космоса вырывался только зелёный взгляд, пристально следящий за происходящим снаружи. И взгляд этот – пробирал до костей.
Подорогин обхватил руками бока – казалось, что-то гложет плоть изнутри.
Мальчик всё же обернулся.
– Я знаю, – тихо сказал он. – Не бойтесь. Он просто хочет поиграть.
– Он? – Подорогин шагнул вслед за мальчиком, мысленно ругая себя на чём свет стоит. – Кто он?
– Просто он, – мальчик пожал плечами. – Ну же, не бойся. Выходи.
И он вышел.
– Ма... Ма!.. Маю! Мяу.
Подорогин на силу сдержал руками рвущийся из глотки крик.
ГЛАВА 22. ВСТРЕЧА С ЧУДОВИЩАМИ