Горький дым
Шрифт:
Очень важно, как относится общество к предпринимателям. Англия сегодня пожинает плоды политики Маргарет Тэтчер, которая славилась поддержкой тех, кто начинал собственное дело. Количество малых предприятий в Англии растет. У нас тоже поддерживают малый бизнес, но, к сожалению, только на словах.
В строительстве я уже сорок лет. Из них лишь короткое время был рабочим и бригадиром. Почти все годы – руководитель по восходящей: от малого коллектива до крупного, причем я – руководитель советский. Я прошел советскую школу. Одна из ее особенностей состояла в том, что никто не попадал в нее случайно. Теперь же это сплошь и рядом: все хотят быть руководителями. А специалистов всех уровней и профессий не хватает. Спросите любого начальника, что ему нужно
Раньше на каждом этапе служебной лестницы происходил жесткий отбор. Насколько он был объективен – сказать трудно, но оценивались, прежде всего, деловые качества кандидатов. Проходя ступеньки карьерной лестницы, навыки руководства и умение решать проблемы. А также учились нести ответственность за свои промахи и ошибки. Согласитесь, это важные качества для любого руководителя.
С одной стороны, система обеспечивала постоянный приток молодых руководителей, с другой – сохраняла преемственность. Как бы пафосно это ни звучало, именно старшие передавали опыт младшим. Нельзя было стать начальником, не проработав заместителем соответствующего уровня.
Правда, система имела издержки. Закрытость и корпоративность порождали невиданную бюрократию и формализм. Попав в «номенклатуру», можно было быть уверенным, что место какого-нибудь начальника тебе всегда обеспечено. Правда, иногда за особо выдающиеся трудовые «неуспехи» можно было пересесть из кресла руководителя города в «кресло» директора сельской бани. Но и это вписывалось в правило: «От каждого – по способностям, каждому по труду».
Следует отметить, что знакомство с западным опытом ныне во многом изменило наших управленцев, добавило им знаний и навыков. Но изменило ли оно ментальность? Российские руководители приобрели внешний лоск, а привычек своих не изменили. Получилось своего рода «особенности национального корпоративного управления». Отсюда чересчур, жесткий стиль управления, репрессивные методы, «византийщина» в принятии решений, отсутствие системы делегирования полномочий. Собственность в России не защищена, отсюда и неуверенность собственников и наемных менеджеров в стратегической перспективе бизнеса. Новые управленцы не знают, как им управлять. Путем сложных трансформаций они превратились в жестких менеджеров, успешно освоивших и западные теории, и советский мат на совещаниях.
Новая система родила и новые проблемы. Главная из них (я уже говорил об этом) – острый дефицит кадров. Развал промышленного производства практически уничтожил систему профтехобразования, да и престижность рабочих специальностей оставляет желать лучшего. Среди молодежи гораздо популярнее профессии «дилеров» и «киллеров». И бороться с этим можно только экономическими методами. Пока заработная плата квалифицированного рабочего будет меньше, чем у торговца в коммерческой палатке – дефицит кадров будет гарантирован.
С управленцами еще сложнее. В 90-е годы, как грибы после дождя, в стане начали плодиться институты «бизнеса и предпринимательства», готовившие «менеджеров широкого профиля». Да и существующие вузы хорошим тоном считали открыть у себя кафедры менеджмента. И вскоре с профессиональными менеджерами в стране стало все в порядке – в смысле их количества. Но, как выяснилось, количество не может заменить качество. Качество было плохим. И не потому, что студентов плохо учили. Теория без практики – мертва, а практики у новоявленных менеджеров как раз и не было. Где применить теорию менеджмента? Все в той же палатке!
Почему я так подробно об этом говорю? Потому что многие вопросы решаются сегодня с кондачка, на авось. Нас, профессионалов сегодня с кондачка, осталось не так уже много, мое поколение старее. Я отношусь к директорам, «испорченным социалистической системы», с одной стороны. С другой – имею часть собственности в виде производственных, а административных зданий, а также техники и оснастки, необходимой для производства работ. Прибыль, полученная от текущей деятельности, уходит на содержание офисов, обновление техники и пополнение оборотных средств. Зарплата у меня, на мой взгляд, нормальная, но я и при Советах неплохо зарабатывал. Правда, у меня нет «крутых машин», охраны, вертолетов и другой атрибутики современного капиталиста. Работа является единственной возможностью выжить мне и коллективу, которым руковожу. Остановка работы – медленная смерть. Теоретически можно продать основные фонды – здания, сооружения, технику, но вряд ли кому они нужды будут. Таких, как мы, много.
Что же получается? В новой демократической системе я не олигарх, не капиталист. Наверно, все-таки предприниматель, да и то частично. Я не делаю карьеру в российском бизнесе, закален постоянными стрессами. Привык к тому, что в законы, принятые вечером, уже утром вносятся поправки, и читаются они так, как удобно чиновнику. Если я кому-то не понравлюсь, меня замучают проверками, судами и другими «демократическими» методами, привязанными отобрать или уничтожить бизнес. Сегодня высшие должностные лица государства говорят о необходимости изменить ситуацию. Но от слов до дела – больше расстояние.
Мне как руководителю необходимо уметь немедленно адаптироваться к переменам, быстро находить и применять новые формулы работы, уметь противостоять давлению, что требует гибкого ума, готовности к риску в сочетании с трезвым расчетом.
Говорят, труднее всего жить и работать в эпоху перемен. Но я надеюсь, выживем. Помогут нас в этом природный талант и способность справляться с постоянными конфликтами и нестандартными ситуациями.
Нас много, кто на переломе не бросил свою организацию. Реорганизовав ее в частности предприятие, а по существу – народное, так как акционерами стали сотрудники и рабочие этого же предприятия. Таких, как я, иногда называют «красными директорами», имея в виду руководителей советской формации. Я не обижаюсь на это. Как ни назови, остается выплатить зарплату. Сегодня это тяжелая задача. Мешает огромное количество чиновников, которые заняты единственно тем, что придумывают бесконечные штрафы, инструкции, проверки, – эти кровососы способны остановить любой бизнес.
Вот в таких условиях мы ведем свое дело, мы строим. Вы можете спросить – кто это «мы»? Отвечаю: руководители строительной отрасли. Люди, способные выживать в экстремальных условиях. Им все по плечу, не зря первый президент России в свое время возглавлял домостроительный комбинат. Но лучше бы он так и остался директором этого комбината…
Последний съезд
По складу своего характера я не политики. Конечно, жизнь страны всегда интересовала меня, и я, безусловно, принимал в ней участие, но я – строитель, человек практики, дела. Я видел и понимал, какая ожесточенная борьба ведется на политическом олимпе, однако все эти перестроечные лозунги и «словесный понос», как я называю пустую болтовню, претили мне. В российской политике меня всегда отталкивали две вещи: неискренность и постоянное вранье.
Перестройка была далеко от меня, за высокими кремлевскими стенами, где обитали уже новые российские лидеры, которые только говорили, говорили, говорили… Слова были пустыми, не обязательными к исполнению, следовательно – вредными.
Иногда мне в голову закрадывалась крамольная мысль: что, если все происходящее – простая случайность и к власти в России пришли случайные люди, которые случайно вышли из дома и случайно оказались в нужное время в нужном месте? Но – стоп! – здесь уже начинается философская категория «случайностей и закономерностей», и забираться в эти дебри я не стану по причине недостаточной теоретической подготовки. И потому просто расскажу, как я был делегатом последнего, XVIII съезда КПСС.