Горький вкус моря
Шрифт:
Павел пошевелился, как будто бы почувствовав взгляд Алёны на себе, открыл глаза. Она ему улыбнулась и, поцеловав, прошептала: «Ну, что «соня» вставай, а то сейчас гости придут».
Он потянулся, быстро соскочил с постели и подошел к горке подарков, подаренные вчерашними гостями. Просмотрев их, он сунул руку в карман пиджака, в котором был на свадьбе и извлек оттуда конверты с деньгами, это были тоже подарки гостей.
Сев, на кровать он стал пересчитывать деньги. Сумма была приличной.
Алена засмеялась: «Ну, это мы с тобой в свадебном путешествии используем, когда поедем в Африку. Да, милый?»
–Нет, тратить мы их не будем, а будем собирать на машину. Ещё ковра два надо купить, а то нам всего один подарили. Ну, а главное машину,– тут же перебил он её. Он положил деньги снова в свой пиджак.
Алёна не расстроилась, а лишь поддакнула ему: «Ну, хорошо, на машину, так на машину».
Денег на свадьбу его родители не дали, а прислали только кусок сала и два вышитых рушника. Родители Алёны ничего не говорили по этому поводу, ну, по крайне мере она от них не слышала никаких замечаний.
«Что с курсанта возьмёшь?!– проговорил, как-то отец. Сам когда-то был таким».
Они радовались за дочь, что вышла удачно замуж. Красивый, высокий, стройный. Боялись, что она под свой высокий рост никого не найдет. Да еще, вот и в Африку уезжает. Все у нее складывается хорошо.
За границу их провожали все соседи, знакомые, друзья.
Часть вторая:
…Настя долго ждала вызова от мужа. Вот уже год, как он уехал в командировку, в одну из стран Африки. Она осталась с дочерью одна. Муж так надолго из дома не отлучался. Ей сейчас было тяжело одной.
Средств на существования не осталось. Благо, что она не уволилась с работы, как настаивал муж.
«Что я сейчас бы делала?! Нет мужа, нет средств на существование».
Она была благодарна своим сотрудникам, что те уговорили ее этого не делать. Оставшись одна, она почувствовала на себе, каково быть без мужа, каждый мужик старался ей уделять повышенное внимание, чего ей не хотелось видеть в отсутствие мужа.
Муж прилетел в отпуск через год. Она уже втянулась во все проблемы дома, работы, да и всего домашнего хозяйства, что навалилось на нее одну. Но всё равно была очень ему рада.
Отпуск пролетел быстро. В основном в заботах. Надо было готовиться к отъезду. На одно оформление документов ушло уйма времени.
Со школы тоже надо было забрать документы, чтобы перевести учиться в другую школу дочь. Время пролетело быстро, и незаметно.
И вот они уже летели с мужем вдвоем, дочь оставили у Настиной сестры. Куда они направлялись, нельзя было брать с собой детей, там шла гражданская война.
Самолет был полон, в основном мужчинами. Как ей сказал муж, это летели моряки на смену. Стоял шум, дым заполонил весь салон самолета. Было трудно дышать. Но вот самолёт поднялся высоко, стало свежее, и Настя расслабилась.
Первая дозаправка самолёта была во Франции. Настя впервые выехала за границу, ей все было здесь в диковинку. Она оглядывалась по сторонам, рассматривая все витрины, заполненные продуктами, вещами, которых она не видела у себя в Союзе.
Во Франции долго они не задержались. Дозаправка шла три часа, за это время все успели побегать по магазинам, которые были здесь, внутри аэропорта, или которые располагались поблизости. Мужики, в основном, накупили полные авоськи водки, вина, пива.
«Боже, что же будет в самолёте?»– Настя с ужасом смотрела на входящих в самолёт моряков и мурашки у нее бежали по коже.
Полёт длился двенадцать часов. Муж к такому перелету привык, поэтому в основном спал, а она же не могла себя заставить уснуть и все смотрела в окно, думая о своем. Она переживала за дочь. Сестра хотя и была учительницей, это было хорошо, сможет помочь дочери в учебе если что, но плохо было то, что та жила в районном центре, квартира без удобств, все было на улице.
У нее сердце разрывалось сейчас. Настя была не рада этой поездке.
Самолет приземлился ранним утром, но солнце уже стояло высоко и ярко светило. Спустившись с трапа, ей в лицо ударила жара. Такую жару она испытывала только в детстве, но здесь было жарче.
В Сибири, где Настя родилась, климат резко континентален. Зима суровая, а лето жаркое. Она всегда жарилась на солнце и была черной, как уголёк. Но сейчас здесь стояла зима. Она отличалась от лета тем, что каждый день, в основном в полдень, шли дожди, и не просто дожди, а ливни с грозой. Гроза была жуткой! Гром, так гремел, что стены и окна дрожали. А молния!.. – Это было, что – то невероятное!!!
Но все это длилось недолго, вновь светило солнце за окном и пахло озоном.
Дом, куда Настя приехала с мужем, охранялся с четырех сторон. Загорожен он был высоким забором, а сверху еще колючей проволокой. На крыше стоял пулемет, и какая – то зенитная установка. Охраняли иностранцы, кубинцы. Периодически летали вертолёты.
У каждого мужчины, кто здесь жил, было оружие, и они его держали у себя дома, вернее носили с собой. А перед сном у каждого наготове был чемоданчик и тут же рядом лежал пистолет, а у кого и автомат.
Это все Настю пугало. За пределы дома, кроме мужчин, (те под охраной куда-то каждое утро уезжали) никто не выходил. Всё крутилось внутри дома, во дворе. Там же показывали кинофильмы, иногда, по большим праздникам устраивали танцы, или концерт, который сами женщины и готовили. Здесь же во дворе была и театральная сцена, если её можно было так назвать. Слушателями были мужья, иногда представители охраны, т.е. иностранцы. День заполняли игрой в волейбол, теннисом, и ходьбой во дворе, вдоль стен. Раз в неделю приходили гости к кому–либо из мужей. Это были местные революционеры, аборигены, которые вели гражданскую войну. Гости любили получать подарки, и поэтому, уезжая из Союза, (все знали об этом), привозили бижутерию, чтобы потом можно было бы подарить пришедшему гостю. Насте об этой традиции тоже сказал муж, когда приехал в отпуск. Поэтому, бижутерией она запаслась в избытке.
Ностальгия не отпускала её. Она скучала и переживала за дочь, ей не хватало снега, и когда, кто – либо из дома уезжал в отпуск, в Союз, она, провожая их, плакала.
Потихоньку Настя привыкала к местности и местным жильцам. А через две недели полностью освоилась.
Жара дала о себе знать, когда наступило лето. После обеда мужья не работали, отдыхали.
Выходили на улицу только к вечеру, когда становилось прохладней. Каждый старался нарядиться, и выходил во двор уже, как на какой – нибудь подиум. Во дворе дефилировали по кругу, огороженного двора, парами. Потом усаживались под навесом и начинали смотреть старые фильмы, которые, каждый из присутствующих, смотрел по три – четыре раза. Лента, периодически рвалась, и присутствующие кричали: «Механика на мыло!»