Город сестёр
Шрифт:
– Умножь двадцать тысяч населения Полиса на две... Ну, даже, Бог с ними - на одну... Это!... Двадцать!... Тысяч!... Чёрного жемчуга... На это можно жить всей группе, правда скромно, лет сто.
Дождь закончился и Бабка, развернув пепелац, повела его в Комаровку. Крутила руль и долго молчала.
– Так. Ладно. Сканер и принтер я тебе найду.
– Так ты согласна?
– Поинтересовался Короткий.
– Ну, а что теперь делать? Сдохнуть, что ли, за эту бумажку? Я, честно говоря, не знала что с ней делать...
– Повернулась к Мазур - Его пытали?
– Естественно.
К стене поселения подъехали уже в сумерках.
Бабка переговорила с охраной и проехала в ворота. Подкатила к длинному кирпичному бараку.
– Остановимся здесь.
– А что это за отель?
– Поинтересовался Дугин.
Шило заржал.
– Это отель?... Очень смешно. Это отстойник для новиков. Карантин.
Зашли в нечто, напоминающее вестибюль. За столиком сидела полная женщина и что-то писала в амбарной книге. Спросила.
– Вы на ночлег.
Ей ответила Бабка.
– Да, голубушка. Нам бы две комнаты. Пустые есть?
– Сейчас почти все пустые. Заселяйтесь в любые... Да. Кстати. А вы не те ребята, которые внешников побили?
– Это вот он их побил, - Бабка кивнула на Скорого, - в одиночку. Остальным было некогда возиться с этими сопляками.
Женщина оглядела Скорого с головы до ног. Засомневалась.
– Что - серьёзно? Какой-то он... Негероический.
Вся эта шайка заржала как табун. Только Ванесса стояла безучастно.
– Так. Ладно. Пошли устраиваться.
– Скомандовала Бабка и повела бригаду по коридору.
– Девочки направо, мальчики налево.
Скорый остановил.
– Мне надо рядом с госпожой Мазур. Я не уверен в её лояльности. И не уверен, что смогу её успокоить на всю ночь. Надо будет подкачивать.
Шило расплылся в ухмылке.
– Ты значит - подкачивать её..., - но увидел взгляд Беды и осёкся, - Э-э... Она, что - такая опасная?
– Она мне челюсть сломала. Одним ударом.
Бабка подтвердила.
– Она ушу занималась, перед тем как попала в Улей.
Ванесса спокойно кивнула, то ли подтверждая факт занятий ушу, то ли соглашаясь со своей опасностью.
– Ладно, Скорый, давай с нами. Здесь комнаты четырёхместные. Наплевать на этикет. Безопасность важнее.
Ванесса всё также спокойно дёрнула бровью и пошла в указанную комнату.
Среди ночи Павел проснулся от того, что его легонько трясли.
– Это ты Маша?
– Да... Дядя Паша, проводи меня на улицу. Я одна боюсь.
– Пошли солнышко.
Когда вернулись, Беда шмыгнула вперёд и оказалась на Пашкиной кровати.
– Маша...
– начал он.
Она зашептала.
– Дядя Паша, я одна боюсь.
– Чего ты боишься, птенчик?
– Я умереть боюсь.
Он завалился рядом с ней. Позволил Марие прижаться к нему. Поправил сползшую на сторону набедренную кобуру.
– Ты не умрёшь. Здесь мы будем жить вечно.
–
– А кто тебя всегда спасал? Ну?... Дядька Паша тебя спасал. И дальше будет спасать. И никому он тебя в обиду не даст. Спи спокойно.
Машка поёрзала и успокоилась. Задремала.
Бабка пробурчала.
– Нет, ну ты смотри на неё. Залезла к мужику в постель. Шустрая девица. Бедовая...
Мария отреагировала.
– А я виновата, что ли, что попала в этот дурдом. Мне страшно одной спать. Мне всё время кажется, что дверь откроется, налетят зомби и станут меня жрать.
– Да шучу я, шучу. Всем тут страшно. Мне иногда бывает очень страшно... Что, и мне к нему на кровать завалиться?
Пашка воспринял это как-то всерьёз.
– Можно матрацы на пол постелить и всем вместе ночевать.
Ванесса тоже проснулась и решила пошутить.
– Меня возьмёте?
Все женщины похихикали. Что с них взять - бабы.
Через минуту молчания, Бабка спросила.
– Слышь, Витольдовна, а как ты там... у внешников-то, в начальниках оказалась.
Ванесса помолчала, потом скупо ответила.
– А ты как думаешь?
– Ну, то, что ты хирург, это понятно. Там не так уж много специалистов. А как ты согласилась? Это же... Это - гадко. Это же - предательство.
Мазур помолчала, помолчала, потом выдала.
– Хорошо. Я объясню... Вот скажи мне, Мила, почему... Почему, когда меня забрали, никто ничего не предпринял? Никто не попытался меня отбить. Спасти. Почему?
– А что мы могли сделать с автоматами против брони?
– Но ведь бросать товарища в беде, это же - гадко.
– А ты, что - хотела, чтобы мы все за тебя погибли?
– То есть - вы хотели жить?... Не хотели умирать?... Так и я тоже, Милка, хотела жить. Вы-то ушли, живы-здоровы, а со мной знаешь что делали? Рассказать? Рассказать?!... Я просто хотела жить. И я объяснила этим уродам - с кем они имеют дело. И я поднялась до начальника секции.
– Капо?
– Подковырнула Бабка.
– Не ёрничай, подруга. Ты же что-то не кинулась освобождать меня из плена. Ты меня банально предала. Бросила на произвол судьбы. Понятно?
– Ванка, у меня же ребёнок. Случись со мной что, Анечка бы погибла.
– Знаешь что... Если бы не я, она бы точно погибла. Когда ты с ребёнком попёрлась в караван, ты о чём думала?
Бабка судорожно вздохнула.
– Когда я оказалась в Полисе, и мне рассказали - что Анюту ждёт... Я решила заработать на "белую" любыми способами... Нет, на панель я не пошла. Заработки там мизерные. Но если бы там платили много, то я бы и в бордель устроилась. Я когда узнала, что сенсы в цене, я сразу начала с караванами ходить. Зарабатывала хорошо... Ну, неплохо... По сравнению с рейдерством и трейсерством конечно - мизер. Но я и этому была рада. Экономила на всём... Потому и попали. Но я всё сделала, чтобы вырваться с фермы... И вырвалась! А ты на них работала. Ты людей резала.