Городок у бухты
Шрифт:
— Точно, похоже на спортивный зал под открытым небом, — рассматривая открывавшийся вид, сказал Юлиан. — Там кто-то занимается, видишь, со штангой.
Виктор подплыл к братьям и посмотрел в сторону берега.
— Что там? — спросил он, едва переводя дыхание.
— Поплыли, посмотрим.
Троица размерено гребла к интересующему их месту. Чем ближе оставалось до берега, тем необычней становилась картина открывающаяся взору друзей. На разных спортивных снарядах занимались три человека. Их тела были огромны, с глубоким золотистым загаром и необычайно развитыми мышцами. Выйдя на берег, два брата и их спутник уставились на молодых
— Они тоже могут читать мысли, — шепнул Юлиан и улыбнулся в ответ аборигенам.
— Привет, — глубоким, немного хриплым голосом сказал один из великанов.
Троица спортсменов производила впечатление специально отобранных экземпляров для демонстрации строения мускулатуры: настолько сильно была натянута кожа на их телах, а полное отсутствие подкожного жира позволяло видеть почти каждое волокно мышечной массы и переплетение вен. Из одежды, на всех троих были только короткие синие шорты с большими разрезами по бокам, чтобы уместить раздувшиеся мышцы ног.
— Привет, — ответили друзья, почти в унисон.
— Вы спортсмены? — спросил Алекс, интересуясь тренажерами.
— Гы, — раздалось со стороны накаченных фигур.
Юлиан взял брата за руку, прошептав:
— Хоть они и читают мысли, но собственных в их головах не много. Чувствую возможность проявления агрессии.
— Хочешь потренироваться? — спросил один из великанов.
Алекс отодвинул руку брата, подходя к скамье для жима лёжа. Посмотрев на нагруженную штангу, присвистнул:
— Триста пятьдесят?
— Рабочий вес, — последовал ответ.
— Я не потяну, — разумно заметил Алекс.
— Гы, — снова раздалось со стороны громил.
— Сто для начала, — предложил Алекс.
— Ребёнок! — прохрипел спортсмен с подобием смешка в голосе.
— Сравни меня и себя, — позируя, парировал вызов младший из братьев. — На тебе одно мясо, причём перекаченное…
— Алекс, ему не понравилось слово мясо, — воскликнул Юлиан.
— Прости, — поспешил извиниться младший брат, но один из громил уже направлялся к нему с видом рассерженной гориллы.
На мгновение Алекс засомневался в собственной безопасности, но быстро понял, что сможет броситься в воду и отплыть на почтенное расстояние. Громадная фигура явно проиграет в споре на скорость.
Звук хлопка раздался откуда-то со стороны, и в шее у верзилы появилась игла. Инстинктивно глянув в сторону выстрела, великан рухнул на землю, заставив почву вздрогнуть. Остальные два отступили.
— На место, — раздался голос Арнольда, подбегающего к месту происшествия со специальным пистолетом в руке, заряженным сильнодействующим препаратом. Убедившись, что опасность миновала, врач обратился к друзьям, не спуская глаз с двух бодрствующих спортсменов: — Все трое на выход!
Арнольд подошел к лежащему на земле телу и вытащил шприц, положив на грудь спящему упаковку с каким-то порошком. Выведя друзей через калитку в высоком заборе, он разразился грозной речью, обвиняя братьев в безответственности. Не понимая, почему они вызвали гнев у врача, выглядевшего больше напуганным, чем сердитым, друзья вернулись в кемпинг. Юлиан заметил, что Арнольд паниковал, а его темпераментная речь была больше похожа на защитную реакцию, чем на недовольство.
Вернувшись к начавшей волноваться Анне, братья растянулись на песке. Заметив усталость Виктора, который рухнул на расстеленное полотенце, девушка заботливо спросила:
— С тобой всё в порядке?
— Эти два монстра плавают, словно у них моторчики в одном месте, — раздался сдавленный всё ещё учащённым дыханием голос.
Анна довольно посмотрела на своего супруга и его брата, оценив спортивные фигуры молодых мужчин. В своё время она была одинаково влюблена в обоих Фостанов, но после отъезда Алекса на учёбу, выбрала старшего брата, оказавшегося более близким по духу человеком, о чём ни на секунду не жалела. Юлиан поднял голову и посмотрел на молодую жену, нежно взяв её ладонь в свою большую, сильную руку.
Виктор обрадованный, что может полежать без движения и дать телу необходимый отдых, почувствовал прилив зависти к возможностям двух братьев, которые, казалось, не испытывали никаких неудобств с полученными нагрузками. В голове юноши пытались сложиться в единую картину варианты физических упражнений для достижений хотя бы близких к его идеалам результатов.
После нескольких часов отдыха, Джош неожиданно проснулся от необъяснимого волнения. Во сне он увидел маленького мальчика, внешне очень похожего на сыновей и его самого. Сердце билось тяжело и учащенно, не то от резкого пробуждения, не то от охвативших душу чувств. Джош прислушивался к своим ощущениям, пытаясь разобраться, был ли сон навеян переживаниями или его уникальными способностями. Что-то подсказывало, что неподалёку живёт ещё один близкий человек. Посмотрев на часы, Джош поспешил присоединиться к остальным.
За ужином, в кафе кемпинга, Алекс рассказал отцу обо всех приключениях уходящего дня. Юлиан добавил свои комментарии о поведении врача и о скудности мыслей необычных спортсменов, живущих за забором. На замечание сына, что он постоянно чувствует обращение к своим мыслям со стороны, Джош ответил, что ощущает то же самое. В разгар общения, в кафе появились Арнольд Эйп и Тод Паркинсон.
— Состояние вашего отца стабилизировалось, — сообщил врач, сразу после приветствия. — Я сообщил мистеру Милькевичу, что вы всей семьёй находитесь в Бэйвиле. Завтра утром можно будет навестить больного. Мне пришлось дать Доктору успокоительное.
Джош заметно взволновался и ощутил, как Юлиан сжал его руку, поддерживая в трудную минуту. Завязался разговор, продлившийся далеко за полночь. Друзья задавали множество вопросов о Бэйвиле, о Станиславе Милькевиче и многих других, непонятных и новых вещах, получая подробные и весьма интересные ответы.
В середине двадцатого века, когда Бэйвиль ещё не был городом, а у берега бухты стоял лишь скромный кемпинг, один из университетов облюбовал тихое место с сосновым бором для строительства исследовательского центра. При поддержке правительства, год за годом рядом с корпусами лабораторий появлялись дома работавших на науку людей. Бэйвиль быстро оброс необходимой инфраструктурой, а на улицах появились кафе и магазины. В одном из корпусов центра велись работы по правительственной программе, в то время как на всей остальной территории появлялись не совсем понятные объекты, используемые университетской элитой в своих интересах. Спустя годы, в Бэйвиль приехали чиновники, пытавшиеся разобраться в деятельности исследовательского центра, после чего члены руководства были вызваны в Вашингтон, для отчёта.