Городская Ромашка
Шрифт:
– У тебя волосы как у меня, - пропищала девочка.
И правда - у малышки были такого же пепельного цвета волосы и почти такой же длины. В городе Ромашкины волосы не считались бы короткими, здесь же девушки носили косы, спускавшиеся по спине много ниже пояса.
Девчонка любопытствующе разглядывала Ромашку, потом заключила:
– Смешная ты, - и улыбнулась.
Ромашка улыбнулась в ответ. Девочка убежала, верно услышав оклик кого-то из взрослых, а голодная Ромашка без особого усердия принялась за пирожки. Ей казалось, что на нее смотрят, и оттого кусок не лез в горло. Люди по-прежнему не разговаривали с ними, но напряжение немного спало, и Ромашка наблюдала за молодыми парнями, серьезно обсуждавшими услышанное, девушками, которые слушали ребят, тоже вставляя реплики
– Что, Ромашка, уже не страшно?
Девушка повернулась к Мирославу. Глаза его по-прежнему были грустными и задумчивыми, и девушка вдруг почувствовала, что очень сердита на Злату - с той самой короткой встречи в Долине Ручьев Мирослав был молчалив и печален.
– Вернемся домой, справим тебе платье нарядное с поясом, - сказал вдруг Мирослав.
Ромашка удивленно встрепенулась, потом вспомнила вчерашний разговор с Туром и опустила глаза.
Димка с Туром сидели рядом, и мальчик, кажется, и вовсе успокоился, единственное, что его волновало - придется ли ему становиться перед всеми и рассказывать о своей жизни в городе, но на этот вопрос Тур не мог ему ответить - сам точно не знал.
Через десять минут собрание Совета возобновилось. Снова над площадью повисла тишина, и в этой тишине прозвучал громкий голос ведущей собрание женщины:
– Мирослав из Вестового.
Мирослав поднялся и вышел вперед, оказавшись перед разомкнутым кругом скамей, на которых сидели мудрецы, поклонился Совету, остальным собравшимся людям и заговорил. Ромашка слушала очень внимательно, хотя почти все, о чем он рассказывал, не было для нее новостью. Также внимательно слушал и Тур. Поведав Совету о жизни в городе, об особенностях обустройства и стене, за которую не то что не выходят - не заглядывают даже, о правилах и обычаях, Мирослав приступил к краткому изложению событий, начиная с первых дней в городе. Ему, единственному из вернувшихся домой, пришлось побывать в застенках и на допросе. Потом Мирослав рассказал про то, как встретил Ромашку, как она ему помогла, про Дельфину, про Артура, Алека и других ребят, с которыми успел познакомиться, потом - о смерти Дельфины, и о том, как пришлось выручать Ромашку. Завершив историю рассказом о полете на параплане через городскую стену, Мирослав умолк. Как и после предыдущих выступлений, навстречу ему поднялся старейший, и Мирослав опустился перед ним на одно колено. Пальцы старейшего коснулись лица склонившегося перед ним человека, Мирослав закрыл глаза. Ромашка следила за лицом Мирослава, которое сначала было спокойным, а потом исказилось, и Мирослав вздрогнул словно от боли.
Только когда Мирослав открыл глаза и встал, девушка решилась шепотом обратиться к Туру.
– Разве это больно?
– спросила она.
– Может и больно, - ответил Тур.
– Смотря, какие воспоминания.
Мирослав подошел, посмотрел сначала на Ромашку, потом на Тура, и опустился на траву. Девушка не решилась ни о чем его спросить, да и не успела, потому что перед Советом вышел Тур, и она приготовилась слушать.
Тур рассказал, как познакомился с Димкой, как мальчик укрывал его в подвале, как потом Тур работал грузчиком, как ходил по городу, рассматривая все и разглядывая, лишь благодаря чуткому руководству мальчишки длительное время не привлекая к себе внимания полиции и оставаясь на свободе, как вступился за старую женщину и из-за этого навлек на себя преследование сначала местных хулиганов, а потом и полиции, как бежал из города вместе с мальчишкой, уже на выходе получив ранение в ногу, и позвал на помощь Мирослава. Потом старейшина смотрел воспоминания Тура, и это продолжалось около двух минут.
– Теперь мы хотим выслушать девушку и мальчика, пришедших к нам из городов.
Первой слушали Ромашку. Девушка сказала немного - добавить к рассказу Мирослава ей было нечего. Так же, как она когда-то рассказывала Туру о своем городе, так и теперь - Ромашка пыталась вспомнить хоть что-то хорошее, а получилось грустно. Тогда девушка немного сказала о своей семье и замолчала.
– Подойди ко мне, дочка.
Голос принадлежал старейшему из мудрецов, и Ромашка
– Тебе будет страшно, - тихо сказал он, - возможно, больно. Но нам важно знать то, что знаешь ты.
Ромашка вдруг поняла, что старейший не разговаривал ни с кем из тех, кто выступал сегодня перед советом - только с ней. Девушка кивнула и закрыла глаза.
На самом деле все происходило чуть больше минуты, но Ромашке эти мгновения показались вечностью. Калейдоскоп воспоминаний воскрешал перед ее мысленным взором давние события, Ромашка видела мать, отца, брата, Дельфину, потом появился странный человек на ступенях больницы, истекающий кровью… У него были удивленные глаза, светло-серые, и русые волосы, неровно остриженные у плеч. Музей, море, Рысь, бандиты, Мирослав… Снова Рысь, парк, чердак высотного дома - Мирослав рассказывает ей о ее же городе, и рассказывает такое… Дельфина.
Ромашка застонала, заново переживая тот ужас, когда увидела безжизненные глаза своей подруги. После этого все уже казалось не таким страшным. Полиция, допрос, психушка, снова Мирослав, подземное хранилище, директор музея, Артур, Алек, параплан, полет… Черная громада города за спиной.
Ромашка открыла глаза. Разноцветные пятна поплыли перед нею, постепенно обретая очертания. Девушка встала, пошатнулась, и почувствовала, что старец неожиданно крепко держит ее за руку. Еще не пришедшая в себя Ромашка с трудом повернула голову, увидела вскочивших на ноги Тура и Мирослава и побрела к ним. Кто-то помог ей опуститься на траву - Ромашка не заметила, кто именно. Маленький Димка смотрел на нее с уважением, несомненно думая, что сам обязательно пройдет все те же испытания куда легче и не испугается, как и положено мужчине. Но когда мальчика попросили рассказать о своем городе, Димка обнаружил, что не может найти красивых и правильных слов.
– Мой город стоит на берегу моря, - начал Димка.
– У нас есть завод… два больших завода. Один на берегу, другой дальше, в той стороне, где вокзал. А еще один завод прямо в море, но я его не видел.
Мальчик беспокойно оглянулся на Тура, сглотнул.
– Там, в городе, осталась моя семья, - сказал он.
– Мама, папа, две сестры старшие, одна маленькая, дядька, тети две и бабушка.
– Димка поднял взгляд на старейшего, и тут же опустил глаза.
– Не трогайте наш город, - Димка смотрел в землю и говорил негромко, но тем, кто стоял далеко от центра площади, передавали его слова те, кто находился ближе.
– Там моя семья, друзья, соседи. Они все хорошие люди, хотя и бедные. И ничего плохого не делают. Пожалуйста, не трогайте наш город.
Его воспоминания смотреть не стали. Димка в душе возмутился тем, что его не подвергли испытанию, через которое прошли и Тур, и Мирослав, и даже Ромашка, но, конечно же, вслух ничего такого не сказал. Мальчик только очень надеялся, что Совет Старейшин его услышал. Присев рядом с Туром, Димка тихо спросил:
– Они мне поверили? Они не будут трогать наш город?
– Твою семью, друзей и вообще простых людей они не тронут, - сказал Тур.
– Я уверен.
И Димка сразу ему поверил.
Члены Совета совещались недолго, без слов обмениваясь мыслями и мнениями, после этого было оглашено решение: Совет вновь соберется тогда, когда в Родень прибудет последний из добровольцев, который буквально вот-вот смог вырваться из города. Мудрецы удалились, люди прибрали скамьи и наконец-то поприветствовали как следует четверых земляков, вернувшихся после долгого отсутствия. Многие люди знали Тура и Мирослава: им жали руки, обнимали, хлопали по плечам. Ромашка с Димкой пока были чужими, незнакомыми людьми, но и их не обошли участием, сердечно благодарили за помощь чужакам в городе.