Горячие деньги
Шрифт:
Смит кивнул. Инспектор, видимо, все еще считал, что я не должен был знать таких подробностей.
– Мы делали много всяких таких приборчиков, – мне показалось, что я начал оправдываться. – Аппараты для связи азбукой морзе, простенькие телефоны. Не только такие переключатели. Однажды я сделал замок, который открывался только с помощью куска проволоки.
Эйл вздохнул.
– Но в этом случае у нас есть кусок проволоки, присоединенный с одной стороны к часовой стрелке, а с другой – к батарейке. Рассказывайте дальше.
– Нужны еще два куска проволоки. Один идет от батарейки
– Их? – тревожно спросил инспектор.
– Такие приборчики просто делать. И интересно. Не помню точно, сколько мы их сделали, но едва ли не десяток.
– Господи!
– Может, какой-нибудь до сих пор стоит в детской. Я видел там старую железную дорогу.
Эйл мрачно глянул на меня.
– Кто еще из вашей семьи видел подобные устройства?
– Да все.
– Кто их делал?
– Я, Жервез, Фердинанд. Томас. Не помню, кто еще.
– То есть все ваши родственники знают, как сделать простейший часовой включатель?
– Думаю, да.
– А почему вы не сказали об этом раньше?
Я вздохнул, повертел в руках часовую стрелку с проволочкой.
– Потому что даже не подумал об этом, пока не уехал отсюда в прошлый раз. После того разговора о «черном порошке» и разном таком я много всякого вспомнил. Мне не хотелось, чтобы вы это нашли. Лучше бы вы нашли что-то такое, о чем никто в семье никогда и не слышал.
Кажется, он поверил мне.
– Хм… Кто еще, кроме вашей семьи, знает о таких устройствах?
– Несколько человек точно знали. Но никто из них вспомнить не мог, ведь это было так давно, да и зачем им это?
– Неужели, – он повернулся к Смиту, – такая игрушка действительно могла взорвать бомбу?
Эксперт кивнул.
– Похоже на то. Вместо лампочки, которую включали дети Пемброков, поставить детонатор… Ничего сложнее и придумывать не надо.
Они, конечно, захотели пройти в детскую. Осторожно пробрались через груды обломков и пошли по коридору, который к этому времени уже почти расчистили. В детской было темно, фанерные щиты закрывали окна. Света из дверного проема было мало, глаза не сразу привыкли к сумраку. Инспектор Эйл успел споткнуться о велосипеды, повалив их на пол. Я помог поставить их на место. Эйл спросил, чьи они, и я рассказал ему о Робине и Питере.
Он ничего не ответил и начал копаться на полках и в ящиках. Я ни разу не заходил в детскую с
Кто-то – должно быть, Куши – аккуратно сложил железную дорогу в коробку после того, как Жервез и Фердинанд перестали в нее играть, а я был занят в школе и с лошадьми. Когда-то рельсы тянулись чуть ли не через полкомнаты, но Питер и Робин больше, чем кто-либо другой из нас, любили смотреть телевизор и, наверное, вообще не собирали железную дорогу. Я открыл коробку. Старые рельсы и вагончики были на месте, только оказались гораздо более потрепанными, чем я помнил, стертые колесики покрылись ржавчиной.
Я выложил на стол паровозик и вагончики, тоннель, семафор с зеленым и красным фонариками, коричневую пластиковую железнодорожную станцию, украшенную фигурками людей и яркими наклейками. Наверное, каждому взрослому его детские игрушки кажутся какими-то маленькими, ненастоящими, не такими живыми, как в детстве. Запыленные паровозики с облупившейся краской – как готовые рассыпаться мощи. Маленькие лампочки давным-давно перегорели.
Я вынул из коробки все, что в ней было, но часов не нашел.
– Извините. Вообще-то, они могут быть где угодно. Если только какие-нибудь остались.
Смит начал просматривать коробки одну за другой, не глядя на этикетки. Эйл с безрадостным видом разглядывал железную дорогу. Я аккуратно уложил все обратно в коробку. Откроют ли ее еще когда-нибудь?
– Вы только посмотрите, – неожиданно сказал Смит. – Золотое дно!
Он вытащил из коробки от конструктора «лего» яркие новенькие часы с фигуркой Микки Мауса. Руки Микки Мауса в толстых белых перчатках были стрелками часов. К одной руке была прикручена проволочка в белой изоляции. Другая белая проволочка выступала как раз над цифрой двенадцать на ярко-красном корпусе. Когда Смит поднял часы, проволочные пружинки закачались вверх-вниз, как живые.
Я тупо смотрел на этого Микки Мауса.
– Этих часов я никогда не видел. Наши были… – я подобрал слово, – …попроще.
Смит снова стал копаться в коробке с конструктором.
– Не найду батарейку. И лампочки нет, – сообщил он. – Погодите… – порылся еще немного и торжествующе вытащил бело-красную башню «лего» с лампочкой на верхушке и проводками.
– Посмотрите, маяк. Все на месте. Эйл сказал:
– Кто-то сделал его для ваших младших братьев. Вы уверены, что никогда не видели этот маяк?
Я покачал головой.
– Я тогда здесь не жил, только приходил в гости. Близнецам быстро надоедали игрушки. Им все время хотелось чего-то нового.
– Я выясню, кто сделал маяк. Найдите, пожалуйста, коробку, чтобы его упаковать. Я, конечно, дам расписку, что забрал его.
Смит освободил коробку из-под «лего» и уложил туда прообраз устройства, которое разворотило взрывом полдома. Эйл написал на листке из записной книжки расписку и вручил ее мне. Взял коробку и вышел на улицу. Яркий солнечный свет резал глаза, привыкшие к сумраку.