Горящая колесница
Шрифт:
— Это вы про «Торговую корпорацию Касаи»? — уточнил Хомма. — Я там как раз сегодня утром был…
«Сама Фумиэ, если она продолжает работать в баре «Голд», до обеда, должно быть, отсыпалась», — подумал Хомма. Но и он только напрасно натрудил ногу, отправившись в «Касаи». Сотрудник отдела кадров попался нелюбезный, разговаривал высокомерно. Там у них, видимо, работники подолгу не задерживаются, поэтому он заявил, что неизвестно, сохранилось ли личное дело, а если даже сохранилось, быстро навести справки не удастся.
Разумеется, он не отнёсся с должным вниманием ни к фотографии Кёко Синдзё, ни ко всему остальному. Хомма был уверен, что Кёко положила глаз на Сёко Сэкинэ, когда уже работала в «Розовой
Между тем Фумиэ продолжала свой рассказ:
— Названия компании она мне не говорила, но вроде бы действительно что-то связанное с торговлей. Во всяком случае, фирма какая-то неказистая. И в общежитии, она говорила, обстановка нищенская. Но стоило ей решиться махнуть на это рукой и уйти из общежития, как она стала нуждаться всё больше и больше. Прожить было тяжело. И неудивительно. Квартплата ведь в этих её апартаментах была сумасшедшая!
— Я-то думаю, что это и толкнуло её начать «жить в кредит».
Фумиэ заглянула в свою пачку с сигаретами с таким видом, словно пересчитывала, сколько штук там ещё осталось. Вытащив одну, она не спешила её закурить — просто ей, видно, так было легче подбирать слова.
— Почему девочка уверовала во все эти кредиты… Да потому, что они позволяли ей погрузиться в мир иллюзий.
— Мир иллюзий?
— Ну а как ещё назвать? Конечно… — Фумиэ развела руками, — денег нет, образования нет. Да и откуда? Способностей особых ведь тоже нет. Личико… Да уж не такое и красивое, чтобы прокормиться только за счёт внешности… А головка не такая уж сообразительная. В третьесортной компании она занималась никчёмной бумажной работой. Однако в душе и такие люди мечтают о красивой жизни, как у богачей. Они видят её по телевизору, читают о ней в журналах, в книжках. Раньше-то всё мечтами и заканчивалось. Конечно, кто-то изо всех сил старался осуществить мечты. Одним удавалось выбиться в люди, другие катились по наклонной, пока их не хватали за руку да не заламывали руки за спину. Но раньше всё было проще. Как ни ухищряйся, выбор невелик: либо своими силами сделать мечты явью, либо примириться с тем, что имеешь. Верно ведь?
Тамоцу промолчал, а Хомма закивал, желая поскорее услышать продолжение.
— А теперь ведь по-другому стало! Мечту осуществить нельзя, а примириться с этим горько. Зато можно внушить себе, что мечта осуществилась. Можно жить, погрузившись в этот гипноз. Правильно? Способов для этого теперь много. Сёко пошла по пути, который требует денежных затрат: покупала вещи, ездила путешествовать. А на этом пути как раз и поджидают людей ссудные кассы да кредитные фонды, они с радостью ссужают всех без разбора.
— А ещё какие есть пути?
Фумиэ засмеялась:
— Ну, из того, что мне знакомо… Вот, пожалуйста: одна моя подруга свихнулась на пластических операциях. Раз десять уже подправляла своё лицо. Думает, что безупречная внешность, прекрасная маска, гарантирует счастливую жизнь, усыпанную розами. Но только счастье, которого она ждала, не наступило и после пластических операций. Она-то надеялась, что появится богатый и образованный мужчина класса люкс, который назовёт её своей принцессой. Она так всё себя и переделывает, операция за операцией. Может, так выйдет? Может — так? По этой же причине женщины сходят с ума из-за диет.
Тамоцу слушал, широко раскрыв глаза. Хомма припомнил слова его жены Икуми: «Тамоттян счастливчик. Ему этого не понять».
А Фумиэ, словно прочитав его мысли, продолжала:
— Это и про мужчин тоже. Среди них, может быть, таких людей даже больше, чем среди женщин. Они изо всех сил учатся, чтобы поступить в хороший университет, чтобы работать в хорошей компании — верно? Но ведь и это заблуждение. Так что же смеяться
Хомме вдруг вспомнилось ещё кое-что. Саваки из конторы адвоката Мидзогути рассказала ему, что скандал вокруг ссудных касс, случившийся в начале 1980-х, возник из-за всеобщего стремления приобрести собственный дом, из-за ипотеки с грабительскими процентами.
Разве это было не иллюзией? Ведь им всем говорили: «Если у вас будет свой дом, будет и счастье. Будете наслаждаться жизнью».
— Раньше ведь любой и каждый не имел свободных денег, чтобы лелеять свои иллюзии. То, на что можно было бы потратить деньги, не отличалось разнообразием. Немногочисленны были и сеятели иллюзий. К примеру, не было косметических салонов, клиник пластической хирургии, эффективных подготовительных курсов для абитуриентов, журнальных каталогов, где как на подбор — только товары самых известных фирм. — Сигарету свою Фумиэ так и не закурила, забыла про неё. — Теперь всё есть. Угодно вам помечтать — очень даже просто. Только деньги нужны. Те, у кого средства есть, их и используют. А у кого нет, кто добывает деньги с помощью кредитных фирм, — с теми случается то же, что с Сёко. Я ведь говорила ей. Ты, говорю, брала взаймы, чтобы держаться на плаву, но при этом делала покупки, баловала себя да ещё и радовалась, потому что думала, что мечта сбылась, роскошная жизнь налицо, раз имеешь дорогие вещи.
— А она что отвечала?
— Говорила, мол, да, всё верно.
— Что-то я… не пойму никак. — Тамоцу вытер пот со лба. — Мне кажется, что, может, я и сам такой же?
Фумиэ улыбнулась:
— Разумеется, и я тоже такая. Речь лишь о том, чтобы знать предел.
— Извините за такой вопрос, а вы давно работаете в этом клубе «Голд»?
— Лет семь или восемь, — ответила Фумиэ. — Я прогорела с одним заведением. Мы занимались этим вместе с мужем, но, как только всё пошло наперекосяк, он сбежал. Однако, в отличие от Сёко, я не банкрот. Назначили арбитраж, и ничего страшного… Я и сейчас ещё продолжаю выплачивать долг. — Она закурила, и снова вместе с дымом сигареты вырвался ироничный смешок. — Муж мне однажды рассказал кое-что. Я тогда ещё подумала: ловко плетёт! Вот вы — знаете, почему змея сбрасывает кожу?
— А что — она сбрасывает?
— Ну, она же меняет кожу! Это, говорят, стоит змеям больших усилий — вылезти из своей шкуры. Сколько нужно энергии! Но всё равно они это делают. Знаете зачем?
— Они, наверное, вырастают? — предположил Тамоцу.
— Нет! — засмеялась Фумиэ. — Они раз за разом сбрасывают кожу в надежде, что когда-нибудь у них появятся ноги. Каждый раз думают: «Уж нынче непременно! Ну, теперь уж обязательно!» А разве им плохо так? — Она понизила голос. — Пусть и без ног — они же змеи! Змеи как змеи, милое дело. Но нет! Змеям кажется, что с ногами было бы лучше. «Иметь ноги — это счастье». Впрочем, это я пересказывала мудрые мысли моего мужа, а дальше слушайте мою теорию. Я думаю, на свете полным-полно змей, которые хотели бы иметь ноги, но они устали менять шкуру, ленятся, а может, не знают, как это делается. Для них другие змеи, поумней, продают зеркало, в которое посмотришь — и как будто ноги есть. Некоторые змейки так хотят иметь это зеркало, что в любые долги залезают.
— Верно! «Я всего лишь мечтала стать счастливой…» — говорила Сёко Сэкинэ адвокату Мидзогути.
Хомма вспомнил, как ему в голову пришёл когда-то образ железнодорожной стрелки. Тогда он тоже раздумывал: чем руководствуется каждый из нас, когда выбирает свой путь? «Уж на этот раз ноги непременно вырастут! Ну, теперь уж обязательно!»
Тамоцу вертел в руках пустую кофейную чашку. Если бы рядом была Икуми, она бы, наверное, сказала сейчас: «Тамоттян, и ты такая же змея. Просто ты твёрдо знаешь, что ноги не вырастут».