Господин Чудо-Юдо
Шрифт:
В саму лабораторию заглядывать было незачем, да и опасно – несмотря на бегство последних трёх пожирателей, там всё ещё была слышна многоголосая суета. В полуразрушенном выстрелами фойе имелось два общих лифта – большой грузовой и пятиместный персональный. В последний мы и забежали.
Краем ментального поля я слышала какие-то тревожные мыслеформы в центавритских головах. Кажется, реакторный обходчик предупредил тех, кто всё ещё оставался в лаборатории, что надо срочно эвакуироваться, и в фойе вот-вот должна была хлынуть волна вооруженных ловцов пожирателей.
– Скорее! –
Мастер Фьолл нырнул в лифт одновременно с Хрыком, взвалившим вяло-сонную космозонку на себя, и дверь лифта резко закрылась, отсекая от нас приближающиеся голоса группы центавритов. Когда сила тяжести от скоростного подъема навалилась на плечи и спину, я облегчённо выдохнула. И позволила себе расслабленно уткнуться лицом в широкую грудь Тэймина. Он вспотел, и мне это даже нравилось. Свежий пот усиливал знакомый запах его тела, который одновременно умиротворял и будоражил мои чувства.
А вот я сама пахла не слишком приятно – по известным причинам целую вечность не заходила в кабину ионного душа. Если получится благополучно вернуться в мое поместье на острове Йо, буду плескаться в настоящем горячем водном душе целые сутки...
«Мне нравится эта идея», – прошептал Тэймин в моей голове, и я вспыхнула, припомнив, что именно с душа началась наша первая брачная ночь.
Где-то на периферии моего внимания Хрык бесхитростно спросил моего отца:
– Слышь, диниту... если ты умеешь так за нос водить, зачем тогда маски?
– Видеонаблюдение, – коротко объяснил мастер Фьолл. – Обмануть камеры я не могу. Наблюдатели с мостика должны видеть полное соответствие картинки с твоим заявлением о шпионах.
В медотсеке оказалось полно раненых центавритов, крайне недовольных отсутствием доктора. Чтобы не быть обнаруженными, нам пришлось выйти уровнем ниже и ждать Хрыка на лестнице. Вернулся он быстро, с искомой маской и красноречиво подбитым глазом.
– Им не понравилась новость, что доктора Чьена прикончил пожиратель, – угрюмо проворчал он.
С надеванием масок возникла заминка. Не из-за мастера Фьолла, конечно. Последний снова покопался в нейроконтроллере и пси-блокираторе, а затем спокойно приложил шарик гиперсжатого масочного схрона к своей макушке, активируя ее. А вот Тэймина парализовало триггерным ступором. Он пристально смотрел на шарик второй маски в своих руках, а зрачки сузились до такой степени, что казались черными точками.
– Че тормозишь? – грубо поторопил его Хрык и протянул руку. – Времени в обрез, давай нацеплю.
Тэймин разом очнулся и остановил его резким поворотом головы. Выражение лица у него было такое безжизненно-жесткое, что центаврит невольно сделал шаг назад и опустил руку.
– Нет, – ровно ответил он. – Я сам.
Одним четким скупым движением, механическим, как у робота, он активировал маску и бросил на меня короткий взгляд – за мгновение до того, как черная органика вырвалась из плена гиперсжатия и облепила его кожу. Возникло жуткое ощущение дежавю от нового лицезрения раба в черной маске. Я порывисто вздохнула, испытывая горечь и острое желание немедленно
«Не надо жалости, Гайя, – прилетел его ментальный шепот. – Только не от тебя. Я больше не тот рефлексирующий раб, которого ты вытащила со спутника Демо».
«Это не жалость, Тэймин, – я шагнула ближе и коснулась его руки, чувствуя щекочущий ток ласковой энергии. – Это сопереживание.»
Помедлив, он стиснул мою руку и не выпускал ее до самого верхнего уровня, где находился «капитанский мостик». Лифт вознёс нас туда в считанные секунды, дав ощутить резкое понижение температуры. Хоть я уже и привыкла, внизу действительно было жарко, выдавая неполадки в работе реактора.
– Чего тебе? – рявкнула перекошенная рожа с маленького экрана видеоприемной перед входом в управляющий сектор.
Хрык малость струхнул. По его ментальному полю прокатилось несколько мутных мыслеформ, из которых я поняла, что эта самая рожа – один из его самых постоянных недругов, с детства измывающихся над малейшей слабиной «ущербного» центаврита.
– Я это... э... шпионов поймал, – не слишком уверенно заявил он. – Диверсантов. Они отирались на энергетическом уровне.
– Ты? Поймал? – рожа на экране глумливо расхохоталась, и где-то позади нее веселье подхватили и другие члены команды. – Каких-таких шпионов поймал наш Хныки-Хнык? Случайно не размером с полудохлого кыщони?
Хрык насупился. Мастер Фьолл не стал дожидаться развития этого крайне неприятного для самолюбия нашего центаврита разговора. Он рывком выступил на передний план видеокамер, как если бы его грубым тычком в спину заставили шагнуть вперёд.
Издевательские смешки мгновенно оборвались. Рожа вытянулась, маленькие уродливые глазки так и впились взглядом в черную маску.
– Где ты его взял? – резко спросил он.
– Брыхлово дерьмо... это же мужик-менталист! – вскрикнул кто-то с экрана за его спиной. – Вызовите коммандера!
Уверенность мало-помалу начала возвращаться к Хрыку. Плечи его расправились, грудь стала шире.
– Сказал же, на энергетическом уровне, – небрежно ответил он. – И не его, а их. Менталистов двое. Их малость потрепали пожиратели, вот мне и удалось маски на них нацепить. Там со мной был доктор Чьен... но он не выжил.
Рожа сощурилась, когда вперёд выступил и Тэймин. Алый огонек на замке внезапно сменился зелёным, и вход в управляющий сектор открылся.
Памятное кресло, в котором меня встречал устрашающий капитан Шохоро, пустовало. Члены команды настороженно взирали на «пойманных диверсантов», однако ни один взгляд не остановился на нас с Марой Танн. Я сконцентрировалась на кружеве иллюзий, которые уже мастерски сплел мой отец, и поняла, что он взял под контроль зрение всех присутствующих. Центавриты видели только Хрыка и двух диниту в черных масках.