Господин Изобретатель. Часть I
Шрифт:
Я дал согласие и тут появился профессор химии Дианин, мой тезка, который также стал выражать восхищение результатами испытаний. Он сказал, что сейчас готовит отчет руководству Академии и хочет, чтобы я вместе с профессором Субботиным был на этом отчете.
Я ответил, что, может быть, рано докладывать результаты на двух группах больных по 12 человек, хотя видел, что если применять непараметрический критерий, например, Вилкоксона — Манна — Уитни, или, еще более простой метод знаков, то результаты уже достоверны, однако критерии непараметрической статистики стали известны лишь со второй половины 20 века. Да что и говорить, до открытия самого раннего параметрического t — критерия стьюдента Уильямом Госсетом, сотрудником компании «Гиннес», взявшем себе псевдоним Студент и опубликовавшем методику в 1908 году, еще 17 лет. Никто в России еще никакой биометрической статистикой не заморачивается, все научные статьи в медицинских журналах — описательные, так что наличие хотя бы контрольной группы — уже шаг вперед.
Профессора наперебой стали меня уверять, что материала достаточно и статья произведет эффект разорвавшейся бомбы, так что я согласился на публикацию материала в «Военно — медицинском журнале», причем, оба профессора заверили меня, что, ввиду огромной значимости препарата СЦ для военной медицины, они настоят через руководство Академии (возможно, это будет Ученый Совет) о срочной публикации материала в ближайшем номере. Я поблагодарил ученых и сказал, что у меня еще есть дела в столице, пообещав через три дня вновь их посетить и, если к тому времени доклад руководству будет готов, то готов составить им компанию при посещении ими руководства Академии.
Сопровождаемый приват — доцентом, я направился к выходу и по дороге спросил его:
— Уважаемый Петр Николаевич, хочу сделать вам предложение о работе, — не откладывая, начал я, — Вы согласны переехать в Москву и возглавить химический отдел моего будущего завода: оклад жалованья вдвое больше вашего нынешнего, бесплатное жилье на время работы, подъемные и оплата переезда, интересная работа с заключением контракта. Оплачиваемый отпуск 30 дней, оплата лечения, если потребуется. Ограничение — нет выезда за рубеж на время работы и в течение 5 лет после ее прекращения, завод в 30 верстах от Москвы. Публикации в любых журналах, как российских, так и иностранных, при согласовании с руководством для неразглашения коммерческой тайны.
Научная работа приветствуется и поощряется, получение докторской степени и профессорского звания — тоже, возможно чтение лекций в Московском университете, если вы так организуете работу, что это не будет отражаться на ее качестве. Необходимо будет в кратчайшие сроки создать химическую лабораторию по выпуску СЦ с нуля, позже развернув ее в завод, при этом оклад может вырасти еще вдвое, то есть, генеральский оклад вы сможете получать уже года через два — зависит от вас. Вы должны и можете подбирать себе сотрудников, но из подданных Российской империи, а из подданных других государств — в качестве исключения, при конкретном обосновании необходимости привлечения такого сотрудника. С финансированием проблем не будет, владелец завода — мой дед, купец первой гильдии, фабрикант — миллионщик.
— Уважаемый Александр Павлович, — пролепетал ошарашенный таким потоком информации приват — доцент, — но ведь я на службе, впрочем, при таких условиях, я могу и уволиться — выйти в отставку, здесь мне профессорская кафедра практически не светит — ваш тезка молод и энергичен. Я не женат, так что, мне собраться — только подпоясаться.
— Хорошо, Петр Николаевич, пока никому не говорите о моем предложении, но можете начать присматривать себе толковых сотрудников — химиков, предварительные условия такие же — я готов платить вдвое против их нынешнего жалованья и все остальные льготы и ограничения те же. Пока нужен штат и оборудование для выпуска до 15–20 пудов препарата в месяц. В случае вашего согласия прошу подготовить мне примерную стоимость оборудования, сырья и окладов сотрудников до моего отъезда в Москву через 10 дней. И еще — возможно ли производство этого количества на базе красильной лаборатории текстильной фабрики, в течение первого года, пока строится основной лабораторный корпус нового завода?
Я уехал в «Асторию», пообедал и лег отдохнуть, а около 7 пополудни мне передали, что меня ожидает штабс — капитан Панпушко. Спустился вниз и увидел Семена Васильевича.
— Здравствуйте, Семен Васильевич, приглашаю вас отужинать со мной, — как старого друга, приветствовал я капитана, — уж теперь вам никак не отвертеться.
В ресторане я заметил, что капитан как — то нервничает и явно «не в своей тарелке».
— Что случилось, Семен Васильевич? — с вами все в порядке?
— Со мной все в порядке, — ответил капитан, — просто я очень давно не был в таких заведениях, все служба, знаете ли.
— Да бросьте все, забудьте о службе и расслабитесь, — порекомендовал я, — вы что будете пить?
— Сельтерскую[7], пожалуйста, я не употребляю алкоголь, — ответил капитан.
— Но, есть то вы будете? — спросил я.
— Да, не откажусь, — сказал Панпушко, смутившись. Я не обедал сегодня, был на полигоне.
— Вот и давайте подкрепимся, — предложил я, — а разговоры о деле потом, когда пойдем немного прогуляться на свежем воздухе. Мы заказали стерляжью уху с расстегаями, паровую форель и выпили кофе. Потом я поднялся в номер, оделся потеплее и не забыл кобуру с револьвером, все же время вечернее.
Потом мы прогулялись к Исаакию, вышли к памятнику Петру, немного пройдя по набережной вдоль Адмиралтейства (все же с залива дул ветер) вышли на Дворцовую, прошли под аркой Генерального штаба. За время прогулки говорил, в основном, капитан. Он сказал, что стрельбы 87 миллиметровой гранатой прошли удачно, все снаряды взорвались, но у него сложилось впечатление, что фугасное действие ТНТ сравнимо с мелинитом и чуть уступает пироксилину. Хотя, поскольку они брали несколько меньшее количество ТНТ, можно увеличить вес заряда, тогда фугасное действие будет выше у ТНТ.
А вот самое интересное то, что Панпушко все же разработал детонирующий запал с замедлителем его активации на 4 секунды, что подходило для ручных бомб с ТНТ. Испытав не менее сотни запалов, Семен Васильевич удостоверился в их надежности, и следующими двумя десятками запалов снабдил по десять бомб. Подрывали дистанционно, взрывотехник, спрятавшись в окопе, вытягивал предохранитель шнуром: все гранаты взорвались.
Потом вызвались добровольцы метнуть гранату вместе с Панпушко. Метали из окопа, вставая для броска и прячась после броска за бруствер. Разлет осколков большой гранаты в рубчатом корпусе — «ананаски» превысил 50 саженей, поэтому метать ее можно только из — за укрытия, а вот малой — менее 15 саженей, поэтому можно метать и на открытом месте. Сложностей в метании никаких нет, но метать малую гранату легче, каждый солдат сможет.
Капитан велел сделать соломенные чучела, как для обучению штыковому бою, только пожиже, не такие плотные и нацепить на них мешки — так удобно подсчитывать попадания осколков. Вот завтра он хочет показать мне свое представление и поэтому приглашает поехать вместе с его командой на полигон — сбор у Академии в девять утра.
Пока говорили, дошли по Невскому до Гостиного двора, где и расстались.
[1] Низший наследуемый дворянский титул в Британии, подразумевает обращение «Сэр».