Господин Великий Новгород 1384: путешествие во времени
Шрифт:
Древнейший из найденных юридически значимый документ, «Договор Новагорода с немецкими городами и Готландом», относится к 1270 году. Он заключён князем Ярославом Ярославичем, который (ирония!) был в том же самом году изгнан с княжения с формулировкой: «Чему выводишь от нас иноземца, которыи у нас живут» [23] . Что показательно, конфликт, закончившийся жалобой Ярослава Ярославича Менгу-Тимуру, созывом ополчения с пятин, и знаменитым «изомрем честно за святую Софею» [24] , начался с препятствий, которые князь Ярослав учинял иноземным купцам [25] . По этому документу купцы не только имели право бесплатно рубить лес в устье Невы на ремонт и мачты [26] , но и им полагалось получить лоцмана «на проезд по Неве» или «от Новагорода до Альдагена и назад» [27] . Морские гости (купцы) имели приоритет перед сухопутными, а зимние – перед летними [28] : фактически, это был приоритет немцев перед лифляндцами [29] . Сухопутные гости должны были уступать место в Немецком Дворе морским; священник, прибывший морем, считался служащим, а не частным лицом [30] .
23
Новгородская первая летопись. Цит. здесь и далее по: Полное собрание русских летописей. СПб, 1862. Т. III, с. 61.
24
«Княже, сдумалъ еси на святую Софью; поъди, ать изъмремъ честно за святую Софiю» – «Князь, задумал ты злое против святой Софьи; уходи, пусть погибнем с честью за святую Софию». Новгородская первая летопись, с. 62.
25
По договорным грамотам, князь не имел права ни закрывать Немецкий Двор, ни приставлять к нему своих приставов; по сути, князь был ограждён от внешней торговли. Ключевский В.О. Сочинения в девяти томах. Курс русской истории. Т. II, М., 1988, с. 61.
26
Договор Новагорода с немецкими городами и Готландом от 1270 г. С. 22, ст. II.
27
Договор Новагорода с немецкими городами и Готландом от 1270 г. С. 24, ст. VI.
28
Древнейшая скра. Цит. здесь и далее по: Андреевский И.Е. О договоре Новгорода с немецкими городами и Готландом. СПб, 1855. С. 45, ст. V.
29
Никитский А.И. История экономического быта Великаго Новгорода. М., 1893. С. 109.
30
Древнейшая скра. С. 47, ст. VII и далее.
Деревня
Караван ненадолго останавливается в одной из деревень, и мы пользуемся нежданной остановкой не только, чтобы размять ноги, но и из любопытства. Деревня обнесена невысокой засыпной стеной: в клети из жердей насыпана земля с камнями; сверху же стена надставлена досками разной высоты, чтобы образовались бойницы для стрелков. К воротам ведёт небольшой мостик, положенный через канаву, заменяющую собою ров. Надвратная башня срублена двухуровневой – на втором этаже рядом с билом [31] скучает одинокий смерд [32] , вооружённый луком. На берегу стоят челны рыбаков, сушатся сети.
31
Било, звонило, сторожевая доска – деревянная или металлическая доска (брус), по которой ударяли молотком (палкой).
32
Крестьянин.
Пройдя через башню, мы оказываемся на мостках, ведущих к церкви – деревянной, как и всё здесь, с пятью башенками-луковицами, отдельно отстоящей звонницей и маленькими окошками – наверняка во время набегов чуди в неё укрывались люди. Недалеко от церкви ютится небольшая часовенка; если бы не мостки и распятие на крыше, можно было бы принять за амбар. Ближе к той части стены, что выходит на реку, теснятся бани, из дверей некоторых уже идёт дымок.
По мосткам и между ними бегают сопровождаемые кудлатыми собаками безштанные дети; в лужах поближе к тени от стены отдыхают гуси; коровы мычат где-то вблизи на выпасе… Деревня реально большая – 8 дворов [33] . Избы в основном на высоком подклете [34] , к избам вплотную прилегают передки [35] , похожие на гаражи и выполняющие те же функции. Рядом с одной стоит двухэтажная конюшня с взъездом [36] на второй этаж – сенник; лошади, скорее всего, общие, так как хорошая лошадь стоит дорого.
33
Для новгородской деревни характерна малодворность. Например, в Деревской пятине деревня обычно состояла из 2–3 дворов, реже – из 6–7. Кирьянов А.В. История земледелия Новгородской земли X–XV вв. (по археологическим материалам) // Материалы и исследования по археологии СССР. Вып. 65, М., 1959. С. 342.
34
Подклет, подызбица – название нежилого нижнего этажа под верхним жилым помещением.
35
Передок – передняя часть крытого под общей с избой крышей скотного двора, используемая для хранения телеги или саней.
36
Взъезд, подъезд – наклонные сходни.
Самая маленькая единица поселения в республике – погост. Несмотря на то что сейчас погостами называют кладбища, погост, помимо значения «ярмарка» (об этом ниже), в волости означал то же самое, что и улица в Великом Новгороде, то есть самостоятельную бытовую единицу и общину. Сами погосты были мелкими и больше напоминали современные хуторы. Они образовывали союзы с какими-либо крупными центрами. Таким образом, погост был чисто бытовой единицей, без широких административных прав. Староста на погосте был выборный, причём избирался он без участия городских властей, местным вечем.
Как бытовая единица погост состоял из самых разных по классу деревень: в одном погосте могли быть и чёрные деревни [37] , и владельческие [38] ; рядом могли стоять и боярские, и своеземецкие [39] , и монастырские. Чёрные деревни управлялись самостоятельно, владельческие – либо самим владельцем, либо назначенными от владельцев ключниками. Однако суд для всех деревень был общий, как и староста и сотники, за исключением случаев, когда у землевладельца была грамота от Великого Новгорода на суд.
37
Деревни с вольными поселенцами, не обязательно русскими.
38
Имеющие конкретного владельца; владельцем могли быть даже улица или конец в городе. Беляев И. Д. Рассказы из русской истории: Книга II, М., 1864. С.24.
39
Т.е. владелец имел в собственности ещё землю где-нибудь в уезде.
В погостах земли делились на волости, т. е. на сёла [40] и деревни, принадлежащие одному владельцу (волости в будущем назовут имением). В одном погосте могло быть несколько волостей, или наоборот, одна волость могла быть рассыпана по нескольким погостам. Таким образом, понятие волости не имело отношения к административному делению [41] .
Кроме административно-территориального деления сёла и деревни делились по профессиональному признаку.
40
По сути, слово «село» означало участок земли, достаточный для прокорма одной семьи. Никитский А.И. История экономического быта Великаго Новгорода. М., 1893. С. 38.
41
Беляев И.Д. Рассказы из русской истории: Кн. 2: История Новгорода Великого от древнейших времен до падения. М., 1864. С. 23–26.
Рядки в основном занимались торговлей, и не имели пахотной земли. Жители рядков назывались рядовичами или посадскими людьми; сами рядки обычно строились около рек или крупных дорог, имели свои склады и торговые площади. По сути, рядок был почти городом, за исключением того, что в плане суда и налогов подчинялся городу, в чьей волости он находился, и составлял часть погоста.
Перевары – союзы сёл или деревень, занимавшиеся исключительно рыбной ловлей. В погосте обычно было несколько перевар, и переварские деревни не смешивались с другими, будучи причислены к одному погосту и имея своё собственное управление. Перевары бывали и общинные, и чёрные, и купеческие, и другие [42] .
42
Там же, с. 29.
Город
И старейший, Словен, с родом своим и со всеми, иже под рукою его, седе на реце, зовомей тогда Мутная, последи ж Волхов проименовася во имя старейшаго сына Словенова, Волхова зовома. Начало Словенску граду, иже последи Новъград Великий проименовася. И поставиша град, и именоваша его по имени князя своего Словенеск Великий, той же ныне Новъград [43]
Первое, что бросается в глаза по прибытии в Господин Великий Новгород – это его размеры. Барки [44] идут и идут по Волхову, буксируемые лодьями, но город и не думает кончаться. Даже когда наконец корабли приводят к пристаням, чтобы заплатить пошлину и, перегрузив товары на телеги, отправить на Немецкий Двор, – это ещё не середина города.
43
«О истории еже о начале Руския земли и создании Новаграда и откуду влечашеся род Словенских князей, а во иных гранографех сия повесть не обретается. (По списку Хронографа 1679 года)» // Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесённых в хронографы русской редакции / Собрал и издал А. Попов. М, 1869. С. 442–447.
44
Барка – плоскодонное несамоходное грузовое судно.
Перед нами – обмазанные глиной тарасы [45] венчатой ограды, с бревенчатыми забралами [46] , увенчанными вертикальным и горизонтальным палисадом [47] ; перед стенами окольного града во рву плещется зеленоватая, подёрнутая ряской вода, через ров перекинут скрипящий и трещащий бревенчатый мост. Недалеко от моста, в виду башен, молодёжь играет в лапту кожаным мячом [48] . В узких воротах под односкатной крышей привычная современному глазу пробка: стоят купцы вместе с телегами товара, без очереди проходят иноземные гости, мычит и ревёт на разные голоса скот. Мы не перестаём таращиться на окружающих: где же типичные русские мужички в лаптях, подпоясанные верёвочкой? Вместо них в очереди стоят люди в кожаных башмаках и сапогах [49] , лапотника [50] нет ни одного. Пройдя вместе с немцами вперёд местных купцов, мы оказываемся на проулке, ведущем к Виткову переулку – улице Славенского Конца, одной из пяти частей города. Улица не такая широкая, как в наше время, но гораздо шире представляемых нами – около двух метров, и вымощена относительно новыми плахами [51] , положенными на круглые лаги, согласно древнему уставу «Ярослава о мостех» [52] . Чем-то она напоминает улицы современных нам садовых товариществ: относительно прямая, относительно ровная, с заборами, воротами и глухими, без окон, стенами домов по обе стороны. Мы идём по направлению к Торгу, так что по левую руку от нас – сплошной ряд церквей, словно воинов, вставших в строй. Миновав двухэтажный храм Жён-мироносиц, построенный на месте сгоревшего [53] , и пятиглавого Николу-на-Дворище, основанный в честь обретения чудесной иконы [54] , мы проходим мимо каменно-кирпичной церкви мученицы Параскевы-на-Торгу, покровительницы торговли [55] , поставленная «заморскими [купцами]» [56] . За церквями по берегу реки простираются обширные луга, принадлежащие Немецкому двору. Улицы не очень широкие, но среди них нет извилистых улочек, проложенных по старым тропкам, как во многих городах Западной Европы. Поражает огромное количество монахов и монахинь, идущих по поручениям: такое ощущение, что весь город представляет собой один огромный монастырь [57] .
45
Тарасы – продольные брусчатые стенки, связанные между собой поперечными, с заполненным землёй промежутком. Брусья могли располагаться наискосок, образуя треугольник, что увеличивало устойчивость стены. Обычно тарасы расширялись книзу – тоже для устойчивости.
46
Забрало (зобороло) – бруствер, для стрельбы по врагу, находящемуся у подошвы стены.
47
Палисад – частокол из заострённых брёвен.
48
Кожаные мячи, набитые кострикой (отходами обработки льна и конопли) встречаются во всех слоях. Вероятно, они служили для лапты или игры вроде хоккея. Арциховский А.В. Археологическое изучение Новгорода // Материалы и исследования по археологии СССР. № 55. С. 36.
49
Арциховский А.В. Труды новгородской археологической экспедиции. Т. I. М., 1956. С.24.
50
О лапотниках как о бедняках говорят летописи: «…суть вси в сапозъхъ. Симъ дани намъ не платити, поидевъ искать лапотникъ». Повесть временных лет по Лаврентьевской летописи 1377 г., изд. II, СПб, 1996. С.39.
51
Плаха – толстое, расколотое пополам бревно.
52
«Устав князя Ярослава о мостех». Янин В.Л. Очерки комплексного источниковедения. М., 1977. С. 95–96. Барсов считает, что «Устав» никак не мог принадлежать авторству Ярослава Мудрого по следующим причинам: в нём упоминается церковь Святых Бориса и Глеба (основана в 1176 г.) и среди иноземных купцов, помимо готов, упоминаются немцы, которые не могли появиться в Великом Новгороде раньше конца XII в. Как вариант, первоначальная редакция действительно принадлежала Ярославу Мудрому, а спорные вставки – результат позднейших добавлений Ярослава Всеволодовича (сына Всеволода Большое Гнездо) или Ярослава Ярославича (брата Александра Невского). См. Барсов Н.И. Очерки русской исторической географии. География начальной летописи. Варшава, 1873, с. 173.
53
Архимандрит Макарий. Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. Ч. I. М., 1860. С. 278.
54
Архимандрит Макарий. Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. Ч. I. М., 1860. С. 247–248.
55
Рабинович М.Г. Русский средневековый город. М., 2020. С. 79.
56
Новгородская первая летопись. С. 30.
57
Только на XI – начало XII из 70 русских монастырей 17 располагалось в Киеве, и 17 же – в Новгороде. Муравьев А.В., Самаркин В.В. Историческая география эпохи феодализма (Западная Европа и Россия в V–XVII вв.). М., 1973, с. 101.
Но не всё прекрасно и величественно. Запах – это ещё один фактор, который отличает средневековый город от современного, а огромный город – от маленького. Несмотря на то, что в XXI веке города, по сути, пахнут не сильно приятнее, чем в XIV (мы просто привыкли), средневековый город оглушает нас своими ароматами. Воняют сточные канавы: конечно, они служат для отвода дождевой воды в реку, но, как и сейчас, в них бросают всякий сор; вдобавок, именно в них смывает всё с мостовых. По мостовым же ежедневно проходят овцы, козы, коровы, чтобы быть забитыми – город постоянно нуждается в свежем мясе, и, само собой, за ними тоже остаются хорошо различимые следы.