Госпожа Эйфор-Коровина и небесная канцелярия
Шрифт:
– Можно подумать, раньше у тебя было время, - проворчала ведьма.
– Не сердитесь, просто это так странно! А я вам не верила! Думала, что все эти россказни про избранника - чушь! Нет, теперь я знаю, что такое найти свою половинку, и слиться с ней в одной целое!
– Люба сама сконфузилась своей последней фразе, поэтому поторопила Ариадну Парисовну.
– Вы представляете, а я до самого последнего момента была уверена, что мой избранник дон Хуан! Мне даже мысль в голову не пришла о том, что Избранником может оказаться собственный муж! Представляете, он сказал мне, что никогда не знал меня такой! И вообще, судя по его рассказам, эта донья Инесс была такая стерва! Так как же все это было, говорите, я хочу знать все в подробностях!
Мадам
– Не уверена, что тебе понравится то, что ты узнаешь. Хоть ты и считаешь донью Инесс бывшей женой дона Карлоса, для него-то ты - это она!
– Я уже сказала ему, что он встретился с другой женщиной! Я ему все рассказала!
– Все?
– у Ариадны Парисовны округлились глаза.
– Да, я сказала, что стала совершенно другим человеком, что от прежней доньи Инесс нет и следа.
– А-а...
– протянула госпожа Эйфор-Коровина, вздохнув с облегчением.
– Кстати, именно поэтому я убедила отца Эрменегильдо, что он должен крестить меня новым именем. Не хочу быть этой противной доньей Инесс!
– И какое же ты себе выбрала имя?
– поинтересовалась ведьма.
– Лаура, - ответила Люба.
– Лаура?
– Я еще думала назваться Беатриче, но потом как представила, какие мне будут давать домашние прозвища! Беатричка, Беатруська... Ужас какой!
Ариадна Парисовна хотела спросить - чем "Беатричка", хуже "Лаурки", но вовремя сообразила, что ответ Любы будет все равно за гранью логического восприятия, поэтому начала рассказывать, как ей все-таки удалось найти убийцу.
– Ты еще хочешь узнать, как мы выяснили, что дон Карлос жив?
– спросила она у Любы, которая вступила в немое препирательство с невидимым стилистом. Тот упорно заглаживал волосы мадам Вербиной назад, а она вытаскивала из прически кудряшки на лоб.
– Да, конечно!
– воскликнула Люба, вцепившись пальцами в две кудряшки и не давая невидимому помощнику снова запихнуть их в прическу.
– Мне с самого начала показалось странным, что у дона Карлоса в глазу застыло отражение демона. Такого не могло случиться, умри он своей смертью. Тогда я решила выяснить, кто мог убить несчастного? Случайно подслушав разговор дона Хуана с женой, я поняла, что оба они знают убийцу, и, возможно, даже участвовали в преступлении. Тогда я воспользовалась костью невидимости и явилась к дону Хуану как Гремор, демон, вызывающий любовь у женщин к мужчине. Однако выяснилось, что дон Хуан не знал, кто именно убил дона Карлоса.
– Как? Но там, на площади, дон Хуан .признался, что это был он!
– Нет, когда дон Хуан собрался" выполнить" доверенную ему часть плана, дон Карлос оказался уже неподвижным и холодным.
– Но как такое могло случиться?
– изумилась Люба.
– Во всей этой истории, мне казалось непонятным, что ее участники совершенно ничего не понимают, хотя, очевидно, вместе задумали такое-то злодейство. Постоянно было ощущение, что кто- то еще должен появиться. Нужно признать, что зачинщик всего оставался неясным до самого конца.
– Ну, говорите же! Говорите, что за сволочь хотела погубить моего любимого, моего обожаемого Карлсончика!
– Донья Инесс, - развела руками госпожа Эйфор-Коровина.
– Как?!
– мадам Вербина округлила глаза и уперла руки в бока. Затем повернулась к зеркалу, и придирчиво осматривая себя, сказала: - Я сразу поняла, что это за стерва! Слава Богу, что она больше никогда не вернется в жизнь дона Карлоса. Конечно, ей, наверняка, хотелось заполучить этого красавчика де Бальбоа! Бессердечная сука совсем не думала о своем муже. Ариадна Парисовна тяжело вздохнула. О, боги! Чего только не бывает на свете. Люба Вербина, находясь в теле Инесс Боскана-и-Альмагавера, которое в свою очередь прошлая реинкарнация Любы, ругает "бывшую жену" дона Карлоса донью Инесс, в теле которой и находится... В общем, сам черт ногу сломит,
– Донья Инесс вышла замуж за дона Карлоса по расчету. Через год она перевезла к себе сестру с мужем, на которого, кстати, имела виды еще до собственного замужества. Все вместе они договорились извести дона Карлоса при помощи колдовства. Так как несчастный рыцарь, пережив крушение своих надежд, связанных с женитьбой, стал прикладываться к бутылке...
– О, какая гадина! Так бы и задушила ее!
– в ярости топнула ногой Люба.
– В общем, они задумали изготовить печать Марса, при помощи которой можно заставить демонов-убивать. Посредством этой печати дон Хуан должен был вызвать демона-убийцу. Однако эту компанию подвело отсутствие взаимного доверия, и уж конечно, в их планы не входило наше появление. Для начала донья Инесс тайно предложила дону Хуану, после всего, объявить Алонцу ведьмой и обвинить ее в убийстве дона Карлоса. Дон Хуан сразу понял, какие выгоды сулит ему женитьба на вдове Боскана-и-Альмагавера, и моментально согласился. Но они недооценили ревнивую и подозрительную Алонцу. Интуиция подсказала ей, что она должна подстраховаться. Поэтому Алонца незаметно заменила листок, по которому дон Хуан должен был прочесть заклинание, на другой. Пользуясь тем, что де Бальбоа не знает языка, на котором написан текст, она заменила слово "Флаурус", имя демона-убийцы, на слово "Саллос", имя демона мгновенной роковой любви, и погрузила дона Карлоса в глубокий сон, похожий на смерть. Когда дон Хуан пришел читать заклинание, он всего лишь сделал так, что дон Карлос влюбится в того, кто его разбудит. Таким образом, Алонца с гарантией застраховалась от предательства мужа и сестры. Она обвинила донью Инесс в убийстве мужа при помощи колдовства, а доминиканцам послала письмо, где обвинила дона Хуана в проведении алхимических опытов. Потом она надеялась поцеловать дона Карлоса и заполучить все, чего лишились бы подлые предатели - муж и сестра. Все бы получилось,если бы в эту ночь ты не переместилась в тело доньи Инесс. Вначале твое замешательство сыграло Алонце на руку, но когда ты велела ей убираться из замка - она порядком струсила. Слишком уж спокойна и уверена ты была. Второй неожиданностью стало то, что доминиканцы, вместо того, чтобы немедленно арестовать дона Хуана, как колдуна и пособника сатаны, неожиданно решили получить рецепт превращения любого металла в золото и отправили в замок своего разведчика, этого самого дона Фердинанда.
– Отвратительный тип!
– сморщилась Люба.
– Однозначно, согласна, - ответила Ариадна Парисовна.
– Потом произошло нечто необъяснимое, кто-то подсунул Алонце фотографии тебя и дона Хуана.
– Это Бальберит!
– воскликнула Люба, - больше некому!
Мадам Вербина уже успела в подробностях рассказать, как зловредный черт довел ее до костра.
– Тогда она совсем потеряла голову, - продолжила рассказ Ариадна Парисовна, - попыталась застрелить тебя из арбалета, а затем использовала заранее приготовленную восковую куклу, чтобы натравить на тебя Флауруса, Думаю, что она все равно собиралась это сделать позже, чтобы прекратить твои, то есть доньи Инесс, приставания к своему мужу. На счастье мастиф, в которого я обращалась, а затем...
– Что? Вы превращались в мастифа?
– удивилась Люба.
– Это неважно, не существенно, - замахала руками ведьма.
– В общем, мастиф загнал отца Эрменегильдо на дерево, откуда тот увидел, как Алонца договаривается с чертом. Когда он схватил ее, она сказала, что обезумела от любви к дону Карлосу, наплела, что хочет уйти в монастырь и, в конце концов, попросила отвести ее в часовню, чтобы она могла проститься с предметом своей несчастной любви. Отец Эрменегильдо ей поверил, и я едва успела предотвратить страшное. Если бы Алонца поцеловала дона Карлоса - ты бы уже была знакома с апостолом Петром.
– Но как вы догадались, что дон Карлос спит?