Госпожа поневоле или раб на халяву
Шрифт:
Владис излучал изумление широко распахнувшимися глазами.
— Открытка на ведре с мороженым была. Не в конверте заклеенном, за семью печатями. И вообще, должен был я знать, из-за какого… психа… я так рано встал!
— Мороженое? — я машинально облизнулась.
Если и было что-то хорошее в Пашкиных экзерсисах на тему галантности, так это мороженое. У его маман маленькая частная кондитерская для элиты, и мороженое там делают такое, что пальчики оближешь! И не купишь больше нигде ни за какие деньги. Эм, так, не отвлекаемся!
— А
Разборки с чертом пока важнее, чем морозная вкуснятина. Последняя никуда из морозилки не убежит, а приоритеты надо расставить сразу и навсегда.
— И уж тем более, тебя не касается моя личная жизнь!
В самом деле! Я и так вляпалась в чертячье несчастье всеми лапками, но личное пространство — это святое!
— Опыт с мастерской тебя ничему не научил? Не лезь, куда не просят, не узнаешь того, что тебе не предназначалось!
Изумление вновь сменили возмущение пополам с обидой:
— То есть я тут, как будто мне больше всех надо, встаю… запускаю этого жаворонка-переростка от влюбленного боабаба… Мороженое, бесы его на коктейли пусти, в морозилку убираю! Тебя пытаюсь разбудить, чтобы веник вручить, вместо того, чтобы в задницу его курьеру вставить… или для Паши твоего приберечь… И я еще, значит, "не лезь, куда не просят"?! Мастерская у тебя хоть заперта была, а открытка просто так на ленточке болталась!
— И на ней было написано: "Владису", да? — ехидно поинтересовалась я.
— Так я же должен был прочитать, чтобы узнать, что там именно написано, правда? — ответно съехидничал Владис.
Но я уже уперлась в своем желании вдолбить в рогатую черепушку простую мысль о неприкосновенности личного пространства.
— То есть… — я заглянула в обрывок и все же поморщилась, — ты думал, что Солнышко, Цветочек и Ласточка, это так к тебе здесь кто-то может обратиться? Хм, ну не знала, что у тебя такой… широкий круг знакомств. Что ж, тогда поздравляю!
Темный сначала побелел, потом покраснел, причем сразу и резко, так что я даже запереживала, не взорвется ли у него ничего в голове и предусмотрен ли у чертей клапан, выпускающий пар.
Сверкнул на меня гневно глазищами, развернулся и… повернулся обратно.
— Ты с ним помиришься?
— Охренел? Только этого мне не… — я спохватилась. — Это вообще не твое дело!
— Конечно, не мое, — чертенок как-то резко погас, кивнул на практически вылизанную тарелку, на которой раньше была яичница: — Спасибо.
И уполз к себе в комнату, спиной осуждая всю тяжесть и несправедливость меня и мира.
Я еще немного побурчала себе под нос всякого нелицеприятного про чертячье племя до седьмого колена и про сентиментальных идиотов с синдромом утреннего недержания… но уже больше по инерции. Как-то неожиданно жалко стало чертика, с чего бы только? Блин, не хватало самой тут рассиропиться! Ни фига, обида-обидой, а тарелку вылизал! Так что жить будет и даже неплохо.
Я скоренько собралась, оделась и заглянула в свою
— Я по делам, приду часов в пять, хлеб в хлебнице, яйца и прочие продукты в холодильнике, лопай что найдешь и приготовишь, только кухню не спали! Пока!
Глава 8
Владис:
Сначала я дулся тихо. Потом, когда мышь свалила по своим делам, принялся дуться активно — бегая по комнате. Наконец я принялся дуться шумно — высказывая вслух все, что я думаю о мышах, мышиных ухажерах и ранних подъемах. Когда миадерпиан тренькнул в очередной раз, решил выдохнуть и успокоиться.
На кухне успокоиться было нечем — в холодильнике повесилась мышь… образно. Готовить не хотелось, даже если бы я что-то умел. Хаискорт! Меня оставили одного дома с пустым холодильником?!
И тут я вспомнил про ведро мороженого. Злорадно представил, как бы удавился в печали дылда жлобообразный, узнав о судьбе своего букетика и о том, кто будет сейчас лопать его подарок… Честно разделил содержимое ведра напополам. Подумал и выгрузил одну треть в миску, убрав ее в морозилку. С остальным направился к ноутбуку и уселся читать новости.
Устав, нашел сайт со смешными историями и анекдотами. Поржал над некоторыми. Чем-то наши напоминали, только адаптированные под местную реальность.
Вдоволь навеселившись, с ведерком в обнимку, пошел посидел на балконе, подышал свободой… Когда ложка застучала по пустому донышку, задумчиво ее облизал и принял важное решение. Раз мышь не хочет мириться с романтическим жлобом-жаворонком, значит будет честно, если все мороженое съем я, как лицо незаинтересованное.
Внутри было сладко, холодно и вроде бы условно сыто, хотя от куска мяса я бы не отказался.
Перед глазами промелькнуло видение сочного, равномерно отбитого и прожаренного до нежной хрустящей корочки мяса. Возникший из памяти манящий аромат убеждал, что неведомому повару идеально удалось подчеркнуть умопомрачительный запах свежей чистой крови неведомыми травками. И вот ты, впиваясь зубами, чувствуешь, как из под тонкой хрустящей корочки вырывается одуряющий вкус, заставляющий сходить с ума от наслаждения. Ощущаешь, как этот кусочек тает у тебя во рту, оставляя ни с чем не сравнимое послевкусие.
Тело застонало, и от голода, и как напоминание о том, как давно я уже им не занимался.
Зарядку надо начать по утрам делать, раз уж так хорошо устроился. Кроме магических боевых навыков есть еще естественно-физические, а они у меня за столетие атрофировались, как у мыши страсть к хозяйственной деятельности… и к готовке, хаискорт!
Достав миску из морозилки, быстро выел ее содержимое, не получая ни удовольствия, ни насыщения. Только небольшое моральное удовлетворение оттого, что гадкий сладкий подарок слопал я, а не мышь… пусть жлоб на шнурках повесится от злости!