Госпожа поневоле или раб на халяву
Шрифт:
— У меня уменьшенная до разрешенного минимума, — Владис явно заинтересовался и даже задницу от стула оторвал, чтобы подойти и заглянуть через мое плечо в свиток. — Я в упор не вижу. Где ты нашла про это?
— Эмммм… — я растерянно уставилась в свиток. — Не поняла…
Свиток в моих руках явственно укоротился и пункта о регенерации в нем НЕ БЫЛО! Я сошла с ума? Ндя… Какая досада.
— А ну-ка иди сядь на место! Или просто отойди, не заглядывай.
Владис вернулся обратно и уселся с видом слегка непонятой и немного оскорбленной невинности.
А я снова уставилась на договор. ДА! Все было точно так же, когда я заглядывала в текст ему через плечо. Чувство легкого раздражения и эдакой мысленной чесотки: что-то забыла, а что, вспомнить не можешь и маешься, гоняя непокорное воспоминание из угла в угол.
Стоило чертенку отойти, как чувство исчезло, а забытая мысль проявилась во всей красе, черной дорожкой букв пробежав по бумаге и опять удлинив свиток. Я подняла голову и посмотрела на Владиса.
— Тут есть условия, которые тебе не показывают… Вот это, про регенерацию, вижу только я, и только если ты не смотришь в текст.
— Черти их всех… на тыквы пусти! — фыркнул Темный и заинтересованно уточнил. — Так что там про регенерацию-то?
— Ну что ниже минимальной нельзя… Сейчас. Вот.
И прочла вслух:
— Владелец может уменьшить или увеличить регенерацию раба, но при этом должны соблюдаться условия минимума, то есть полное восстановление через сутки, по времяисчислению мира, в котором проживает владелец и максимума, то есть не выше той, которой обладал раб изначально.
Я задумчиво почесала кончик носа свитком и уточнила:
— А какая у тебя была изначально? Слушай… А если ее вернуть, то тебе и спасатель никакой не нужен будет!
Внимательно слушающий меня чертенок вдруг смутился. Не знаю, о чем он там думал, но на меня уставился умоляющими глазами:
— А давай Спасатель отдельно, а регенерация отдельно, а?
— Это как? — озадачилась я.
— Нуууу… — Владис посмотрел на меня очень внимательно, потом горестно вздохнул и махнул рукой: — Ладно, уж, давай без спасателя… Зато буду сразу как новенький. Ну, ты же мне ее увеличишь, да? — И столько надежды в этом вопросе, словно ребенку чудо обещали.
А я вот что-то вдруг засомневалась.
— А ты уверен, что твой градусник на это не отреагирует и не увеличит… Дозу и силу необходимого воздействия? Я тебе не барабанщик и не робот-вышибала, по два часа лупить изо всех сил.
Чертенок нахмурился и окинул взглядом стол:
— А давай чуть-чуть увеличим и посмотрим? Знаешь, мне кажется, мой предыдущий что-то подобное проделывал, когда слишком… усердно занимался моим воспитанием.
— Ээээ… Ну давай. А как это сделать? Тут не написано. Стоп, погоди. Блин, это не договор, а лохотрон какой-то!
Я мрачно смотрела, как под озвученным пунктом о регенерации сами собой проступают новые строчки, более мелким шрифтом. Дождалась, пока свиток-мошенник допишет новые условия, попутно размышляя, что это реально развод. Так вообще что угодно приписать можно уже после того, как договор заключен! Так я и знала, что благостная рожа и претензии на святость — первый признак отпетого кидалы…
Ладно, читаем дальше.
— Увеличение регенерации допускается в следующих случаях: когда в результате действий владельца рабу были нанесены повреждения, которые невозможно излечить за сутки при текущем уровне регенерации. Либо в случае, когда владелец сознательно хочет увеличить дозу воспитательного воздействия, планируя серьезные повреждения раба. В таком случае шкала миадерпиана подстраивается под новые параметры организма раба и соответственно сдвигает планку минимального воздействия, — я мрачно свернула бумагу и прокомментировала: — Бля! Уроды…
Владис на глазах сдулся. Вздохнул. И грустно улыбнулся.
— Ну зато спасатель остается, как я понимаю? — а глаза тоскливые-тоскливые.
— В два слоя, — пообещала я, наскоро проглядывая остальные пункты. И не стала их озвучивать. К чему дразнить чертенка магией или боевыми навыками, наверняка там такая же подляна, это раз, и опасаюсь я ему все это возвращать — два. Он или прибьет кого-нибудь, или намагичит чего не того, а отвечать мне. Про это вон даже отдельный пункт есть. То есть, в любом случае, сказать — только подразнить.
— Ладно, с остальным сама разберусь, — я мрачно свернула документ, подавив желание скомкать и запустить в форточку. Все равно бесполезно, там есть пункт, что при утере или уничтожении гадская бумажка восстанет из пепла силой магии, как какой-нибудь недованхельсенный вампир.
— Давай уже заканчивать вечерние процедуры. Мне еще работать надо, — я вздохнула. Спать мне сегодня не светит…
— Давай, — обреченно согласился Владис и кивнул в сторону большой, замотанной в полиэтилен палки, которую мы еще не распаковали.
— Это ты чего там купил? — на самом деле мне ни фига не интересно, что за зверское нечто скрывается под упаковкой, но моего мнения уже никто не спрашивает. Ровно с того, блин, момента, как запустила в Светлюка скалкой. Обозначила, мать ее, позицию.
— Смотри, — глаза Темного радостно блестели, пока он разворачивал полиэтилен. — Во-от, вещь! Даже не ожидал, что за такие деньги можно купить что-то приличное… Там на сайте форум подержанных девайсов, через магазин же и продают. Смотри, какая красавица!
И Владис положил на стол длинную, гибкую палку…
Я пару секунд недоверчиво переводила взгляд с палки на довольного, как Карлсон на шоколадной фабрике, черта.
— Ты серьезно?! — ко мне наконец вернулся дар речи.
Владис скривился и только на пол не плюнул. Потом очень нежно взял палку в руки, взмахнул ею, со свистом рассекая воздух, поднял на меня восторженно блестящие глаза:
— Красавица! Послушай, как поет!
Подскочив, он, уже стоя, снова махнул палкой, посмотрел на меня, вздохнул… Потом снова загорелся какой-то идеей, схватил меня за руку и потащил за собой в комнату: