Гость из мира Death Note
Шрифт:
— Кого? – тихо спросил L, явно не понявший значения этого слова.
— Го-мо-сек-су-а-лис-та! – чётко по слогам произнесла Катя. – Теперь дошло?
Судя по тому, как парень залился краской, теперь до него дошло.
— Не, — пробормотал он. – Не хочу.
— Вот и умничка! И потом: мне очень нравится чёрный цвет, и я подумала, что она хорошо будет на тебе смотреться, — тут она уже перешла на другой тон: — Ну, чувак, ну забей ты на надпись, — нежно ворковала девушка. – Ты брюнет, тебе чёрная майка очень пойдёт! У меня и в мыслях не было прикалываться над тобой! – последняя фраза была сказана не очень убедительно.
Большие коричневато-зелёные
— Кать, э-э... может, другую посмотрим? – неуверенно пробормотала она.
— У меня больше денег нет! – резко сказала Катя. – А у тебя есть?!
— Э, нет, — Маруся поникла. – У меня кончилась стипендия. Последние деньги ушли на билеты до Минска. А получу я только 21-го.
— Алина?
— И у меня нет, — развела руками Шухрай. – Я ведь на платном учусь.
— Хотя я могла бы попросить у родителей... – пробормотала Маруся, но в тот же миг наткнулась на взгляд Кати. «Если-из-за-тебя-Эл-не-будет-носить-эту-майку... Я-ТЯ-УБЬЮ-НАХРЕН-И-ПОДЕЛАЮ-НА-КОТЛЕТЫ!!!!!» — было написано на лице Волковой. Маруся втянула голову в плечи. – Хотя... наверное, у них денег тоже нет... Извини, Рюузаки... но, по-моему, майка очень даже симпатичная... довольно блатная... – пролепетала Маня. – Тебе же всё равно надо в чём-то ходить... Твою старую майку нужно постирать, она вся в пыли после дороги...
— И в соплях... – тихонько прошептала Катя.
— Что? – озадаченно спросила Маруся. – Ты что-то сказала?
— Не, ничё. Тебе послышалось.
Маня нахмурилась. Ей показалось, или Катя сказала «в соплях»? Почему майка Эла должна быть в соплях??? Он что, сморкался в неё? Наверное, всё же послышалось. Ну не может же L быть настолько некультурным!
— Короче, вопрос исчерпан, — радостно возвестила Катя, впихивая покупку в руки детектива. – Носи на здоровье!
Алина лишь хлопнула себя ладонью по лбу, пряча улыбку.
*
Маруся готова была поклясться, что никакая сила – ни земная, ни небесная – не заставит Эла надеть эту майку. Она свято верила в невинность своего обожаемого Элюшки. Нет, он не настолько развязный, чтобы носить майку с такой пошлой надписью.
Нет, конечно, майка на самом деле была симпатичной, но это было не в духе Эла: красоваться с рисунком девицы в купальнике на груди. Маруся не могла понять, зачем Катя купила ему такую вещь. Неужели, чтобы позлить его? Или поддеть, что тот не мачо, и не представляет собой образец брутальной мужественности. Или в магазине на самом деле не было лучшей его размера? Надо будет её спросить об этом.
Однако вскоре оказалось, что Маня знала Эла не так хорошо, как думала. Конечно же, она всегда предполагала, что Рюузаки – личность непредсказуемая, но, тем не менее, она была очень удивлена, когда после торжественного вручения ему покупки, на лице брюнета вдруг появилась странная полуулыбка. Именно полуулыбка, потому что назвать это улыбкой язык не поворачивался. Его губы просто слегка дрогнули и сдвинулись, так сказать, с «мертвой точки».
— Хм, а что, — внезапно проговорил Эл негромко, — и вправду... Майка довольно неплохая. Я буду носить её с гордостью. Спасибо, Катя.
Та ехидно ему улыбнулась, вопросительно выгнув бровь. L ответил ей невозмутимым взглядом.
Маруся так и застыла с открытым ртом. Вот уж чего не ожидала, так не ожидала. И как Кате удалось
— Теперь... для полноты картины тебе не хватает только ирокеза, Эл, — приложив палец к подбородку и прищурившись, проворковала Катя. – Как тебе идейка, а? Не узнают, сто пудов!
Маруся покачала головой. Иногда она просто не понимала мотивы своей подруги. С самой первой встречи Кати с L, та постоянно пытается его поддеть. Зачем ей это нужно, Маруся не понимала. В течение всех этих дней Катя задирала детектива при первом удобном случае. А её покупка вообще чуть всех не убила. Было немного забавно наблюдать, как Рюузаки пытается не обращать внимания на едкости шатенки и, как обычно, выглядеть невозмутимо. Но при этом иногда в его тёмных глазах мимолётно проглядывает какая-то детская обида, что заставляет Марину таять от умиления. В конце концов, каким бы взрослым и чересчур серьёзным не казался L, Маруся прекрасно понимала, что в душе он ещё невинный безобидный ребёночек, который нуждается в любви и понимании...
— Мм... так ты точно не хочешь ирокез, нет?
— Э-э... Спасибо, думаю, это будет лишним...
— Хм... О, я знаю, что тебе нужно! Татуировка! Тогда точно никто не догадается, что ты – L!
— Э... я думаю, не стоит.
— У меня есть знакомый мастер, он сделает тебе наколку в виде надписи «ЗАКОН»!
— Не надо...
— Чувак! Но ты будешь таким брутальным!!! Детектив с наколкой – это круто!
Маруся посмотрела на Алину. Та сидела с открытым ртом и смотрела на Катю и Эла. Маня догадывалась, о чём та думает. Скорее всего, о том, как Катя уже умудряется так невозмутимо болтать с детективом, да ещё и подшучивать над ним, как будто они уже сто лет как закадычные друзья. Признаться честно, Маруся слегка ей завидовала. У неё самой-то ещё были сложности в общении с L. В его присутствии она постоянно смущалась, краснела, говорила какие-то глупости, а когда он смотрел на неё своими черными, как ночь, глазами, душа девушки уходила в пятки, и она начинала ощущать себя маленьким кроликом, которого гипнотизирует удав. Вот только, в отличие от длинноухого пушистика, Марина не чувствовала себя жертвой смерти. А жертвой любви скорее...
*
Через полчаса Алина уехала домой. Скоро должны были вернуться родители Марины, и та решила, что неплохо было бы к их приходу сходить в магазин и купить чего-нибудь, а то мало чего осталось. (Автор: э, нет, это не Эл все съел, просто продуктов и было мало...). Поэтому, когда Катя заявила, что тоже собирается домой, Марина предложила ей напоследок зайти в магазин вместе, и та согласилась.
Каково же было изумление девушки, когда L тоже попросился сходить с ними. Но удивило её не это. А то, что он захотел пойти в своей новой майке, хотя его старую она ещё не стирала, а от дождя та почти высохла.
Да что на него нашло?
— Ой-ой-ой! – пропела Катя, картинно закатывая глаза, когда Эл ушёл в другую комнату, чтобы переодеться, — я знала, что он будет в восторге! Ему уже и не терпится её обновить!
Маруся ничего ей не ответила.
Когда же через пару минут Рюузаки вернулся, она поняла, что Катя не прогадала. Майка и правда очень ему шла. К его черным глазам, черным волосам. Марусе показалось, что L стал ещё симпатичней, чем был. Если бы он перестал сутулиться...
Теперь, в принципе, надпись и рисунок её больше не волновали! Пусть носит, да! Чёрный цвет ему так идёт!.. Он так гармонично сочетается с его внешностью, что кажется, никому ещё не шёл так чёрный цвет как ему.